Ночь святого Кондратия (СИ) - Мышык Лев (книга регистрации TXT) 📗
За весьма поздним завтраков, плавно перешедшим в обед (ночные тревоги и другие события требовали восполнения утраченного) задержку до послезавтра девушки всемерно одобрили.
— И вообще! — грозно свела брови Константа, — пока не выкупим платья, я отсюда не уеду!
— Да-да! — поддержала ее и баронская дочь. И провозгласила, глядя сквозь золотистое вино в бокале:
— С той, чей стан — кипарис, а уста — словно лал,
в сад любви удались и наполни бокал,
пока рок неминуемый, волк ненасытный,
эту плоть, как рубашку, с тебя не сорвал!
Не поняв аллюзии, Юрий быстро осмотрел собственную одежду: вроде бы все цело.
— Девушки, подождите меня, пока я схожу за пони. И к ювелиру. И…
— Но мне же будет скушно, — томно огорчилась Зафира.
— А мне страшно! — Константа выразительно посмотрела на кочергу перед камином.
Юрий попробовал возражать:
— Но в толпе меня легко могут пырнуть ножом, а вас украсть.
— Что это за дьявол, которого так легко можно пырнуть ножом!
— Но я… — начал было Юрий. Обе девушки согласованно закрыли ему рот ладошками: каждая со своей стороны. И гневно посмотрели друг на дружку.
— Ну, пойдем за понями, — поторопился Дьявол.
— Какие пони! — фырнула Константа, — У нас рубины не проданы. На что покупать?
Юрий только собрался сказать, что есть целых три золотых от продажи жеребца и ослов, но Константа успела раньше:
— Не говоря уж о том, что самый выбор на рынке — с восхода.
— Рано вставать, — поморщились баронская дочь.
— А вам-то чего? Спите себе, мы вдвоем сходим.
Зафира выпрямилась и метнула в соперницу синие молнии взглядов:
— Ходить по ювелирам придется полный день. Все в одни руки мы же не продадим, цену собьем. А по камушку каждому — сегодня начинать надо. Прямо сейчас. И то, хорошо, если к завтрашнему вечеру управимся.
Вспомнив вес монет, Дьявол тоже предложил:
— Не все камни продадим, в запас оставим. Они легче золотых, и спрятать их проще. Не говоря уж, что рубины ценнее.
Девушки согласно кивнули и принялись одеваться, изгнав Дьявола из спальни. Через некоторое время Юрий, недоспавший ночью и сытно пообедавший, задремал перед камином: в здании с толстенными стенами было прохладно, несмотря на конец лета.
Очнулся от толчков с обеих сторон и подскочил.
Помотал головой: девушки оделись, конечно, приятнее, чем в наколдованные рубахи со штанами — но и в половину не так роскошно, как на вчерашнюю прогулку. Туфли без каблука с квадратными носами, едва заметными под суконными юбками — зеленой у Зафиры и коричневой у Константы. Черные шнурованные корсажи различались только объемами содержимого. У Зафиры блузка из тонкого беленого льна, с рукавами-фонариками, открывающими нежные руки. У Константы рукава блузки доходили до локтей. Ни браслетов, ни украшений, ни духов — поход к ювелирам для любой женщины равен битве. Для кого — с мужниным кошельком, для кого, по причине собственной ответственности за кошелек — с куда более вредным земноводным.
Волосы Зафира заплела в четыре косы, завернув над ушам “баранчики”. Константа навертела свой любимый узел на темени, живо напоминающий Юрию язык пламени. Но выходя из гостиницы, обе скромно набросили на волосы простенькие полупрозрачные покрывала — без следа вышивки.
Первым делом Зафира повела компанию к знакомому златокузнецу; к счастью, Константа это поняла:
— Госпожа! Не к семейному же! Он же вас узнает!
— Ой, — блондинка схватилась за щеки, — я не подумала… А больше я тут никого не знаю…
— Ничего, — пришел на выручку Юрий, — сейчас по вывескам пройдемся. По всем. Ты нас просто в квартал приведи.
— А! — воспряла духом баронская дочь, — тут недалеко совсем. Прямо за углом!
— Ну да, — согласилась Константа, — там же и охрана хорошая.
Подошли к воротам в кирпичной стене, перегородившей узкую улицу. Постучали в неприметную калиточку слева от ворот висячим молотком, натертым до блеска множеством рук.
На стук вышел здоровенный детина в стеганой куртке, широких синих штанах, боевых сапогах с поножами, опоясанный мечом. На петле, на левом запястье детинушки висела внушительная булава.
— О! — сказала Константа, — А булава-то магическая. Видела я, как легким касанием такая с ног роняет. Аж искры летят.
Юрий промолчал, но подумал, что искры могут полететь от удара обычной палкой в руках этакого амбала.
— Что господин и дамы желают? — нейтрально-вежливо спросил привратник.
— Продать рубины, — просто сказал Юрий.
— Вход в квартал — половина серебрянного, — столь же спокойно сообщил детина.
— Пятьдесят медных, — быстро подсчитала Константа. Читать-писать — это господское баловство. А вот считать деньги браконьерская внучка умела не хуже любого.
Юрий вытащил из кармана горсть мелочи, думая не о расходах, а о том, как бы не привлечь к себе лишнего внимания. Страж ворот довольно скоро пересчитал мелочь и отступил с приглашающим жестом.
— Прошу.
Компания проследовала в квартал ювелиров. Улочки за калиткой ничем не отличались от улочек перед калиткой. Такое же мощение, каменные подклети первых ярусов с узенькими окнами-бойницами… Учитывая, что за большинством стен этого квартала находились нешуточные богатства — как в драгоценных изделиях, так и в плате за них — некоторая мрачность застройки никого не удивила. Не мудрствуя лукаво, Юрий постучал в первую же дверь. Дверь открылась.
— Ой, — удивился Дьявол, — А я-то думал, тут все на замках да под стражей.
— И на замках и под стражей, — отозвался хозяин, благообразный старичок-боровичок. — Да только день торговый. А как же я кому продам что, если ко мне не войти?
Гости осмотрелись. Небольшое помещение было обтянуто черным бархатом. Маленькие светильники в сводах создавали полную иллюзию зведного неба. По стенам, на полочках и консолях, лежали гривны, ожерелья, браслеты, вот тяжелая пряжка с синими камнями… Можно было рассматривать бесконечно, и Юрий сам не заметил, как пошел на третий круг. Зафира восищенно ахала. И даже практичная Константа шумно вздохнула несколько раз. Дьявол увидел диадему, украшенную цветами из жемчуга и розовой эмали, которая на огненно-каштановых кудрях Константы смотрелась бы лучше некуда.
И вспомнил, зачем пришли.
— Сударь… — Дьявол замялся, не зная, как начать разговор. Достал из кошеля приготовленный одинокий рубин. Глаза старичка вспыхнули не хуже светильников под сводом:
— Как! Западные копи! С них уже лет тридцать ничего не приходило! — дед прикусил язык, спохватившись, что теперь-то сбить цену не получится. Юрий постарался удержать облегченный вздох: камни могли оказаться и фальшивыми.
На волне радости от удачной сделки Дьявол решил порадовать и спутниц. Константе без размышлений купил ту самую диадему с цветами; но надо было что-то и Зафире… Тут вспомнил про тяжелую пряжку для пояса, ценой побольше — но диадема все-таки была красивее.
Закончив торг, Юрий живо выдернул девушек из жаркого покойчика, чтобы те не соблазнились чем-нибудь еще.
— Жадина, — простонала Зафира.
— Девочка, — Юрий вытер лоб, — это же только первая лавка…
Константа посмотрела на него с неподдельным уважением.
И компания пошла по кварталу. Двадцать лавок они, разумеется, не одолели. Но камней пять-шесть уже пристроили с немалой выгодой. И в очередной лавке удивила их не работа и не украшение самого покоя — удивила хозяйка.
— Погиб муж, — ответила она на незаданный вопрос. — Песчаные. Три года как. Отец давно умер. Вот и… Управляюсь.
Здесь было больше изящной посуды, чем украшений. Не сговариваясь, путники купили походный набор из серебра с альмандинами: небольшой чайничек и три совсем уж маленькие чашечки.
— Миленько! — сказала Зафира. А Константа фыркнула:
— Это вам не ежиков таскать. Уроните… — многозначительно качнула пышными плечами. — Мало не покажется!
Впрочем, Юрий и сам бы пожалел терять в траве такую красоту. Все как-то сразу поняли, что день удался, и можно с чувством выполненного долга идти спать.
