Психотерапевт Его Величества (СИ) - Яновская Анна Яковлевна (серия книг .txt) 📗
Когда зрение проясняется, я понимаю, что, растворившись в собственном экстазе, пропустила высшую точку Сея — он уже просто обнимает, уткнувшись лицом мне в шею. Осознаю, что раздеться не успели ни я, ни эльф, и мы представляем собой статую 'что бывает, когда приспичит прямо здесь и сейчас'. А еще ноют губы, истерзанные поцелуями. И явно нужно в ванну. И мне умопомрачительно хорошо.
Говорить не хочется, хочется в ванную и спать. Кажется, Сейшей это понимает, потому что молча подхватывает меня на руки, легко касается губами виска и несет наверх. Закрываю глаза, впервые в жизни не пытаясь кокетливо просить поставить меня на место — двигаться самостоятельно нет ни моральных, ни физических сил. В ванной Сей устраивается на подлокотнике кресла, подгребает меня к себе поближе и начинает медленно раздевать, едва касаясь губами оголяющейся кожи. От дорожки вкрадчивых поцелуев вдоль позвоночника по спине пробегают мурашки. С секундной заминкой эльф справляется с застежкой бюстика и его сильные руки обхватывают обнаженную грудь, гладят мягкие полушария, задевают соски. Это приятно и слегка возбуждает. Ощущаю спиной длинный выдох, как будто мужчина заставляет себя успокоится. Медленно стягивает с меня трусики, и моему мягкому месту тоже достаются легкие жалящие поцелуи. Я все-таки нахожу в себе силы оторваться от соблазнителя и забросить себя в теплую воду. Хорошо…
Лениво рассматриваю, как Сей раздевается. Он двигается так плавно и естественно, что начинаю подозревать в нем танцора. И тело как раз подходящее: широкие плечи, рельефный пресс, узкие бедра, без единого волоска, длинные мускулистые ноги. Спутанные черные волосы чуть ниже линии плеч придают ему романтический вид. И эти уши… Взгляд невольно возвращается к бедрам — даже в спокойном состоянии размер вызывает крайнюю заинтересованность. Знакомо ноют ладони, требуя немедленно потрогать все, что вижу. Заметив мое неприкрытое любование, этот образец мужского магнетизма поворачивается спиной, сцепляет руки в замок за головой. Красуется? Ну точно. Еще и ягодицами играет, зараза такая.
— Ты прелесть.
Разворачивается обратно, глаза смеются. Одним движением запрыгивает ко мне, помахивая захваченной по пути баночкой с гелем для душа. Я вяло наблюдаю, как мужчина намыливает свои ладони и ловит мою ногу. О, боже мой! Откидываюсь на бортик, ловя кайф от массажа. Его руки ласково скользят вдоль моей стопы, проникают длинными пальцами между пальчиками, вызывая инстинктивные извивания и постанывания. Нежные поглаживания достаются голеням, ямочкам под коленями, бедрам. Особенно тщательно он разминает мои ягодичные мышцы, и от такого неприкрытого лапания мне снова становится горячо. И этот взгляд… Темный, манящий… Так мог смотреть первый искуситель на первую женщину, предлагая отведать запретного. И я таю под этим взглядом. Сей отводит мою ногу в сторону, скользит по раскрывшимся влажным складочкам, слегка проникая пальцами то в одну, то в другую дырочку. Не смотря на глубокую удовлетворенность, я снова начинаю заводится. А этот… не знаю, как назвать, оставляет в покое чувствительную зону и как ни в чем ни бывало переключается на намыливание спины и живота. Разочарование выдергивает меня из блаженного транса. Это что, месть за собственную вынужденную несдержанность полчаса назад? Ну уж нет, я уже настроилась! Сцепляю ноги на его пояснице, разворачиваю бедра под другим углом, чтобы насадится самостоятельно. Он уворачивается и ощутимо кусает меня за плечо. Дикими глазами смотрю на него.
— Рано.
Что ж… ты сам напросился. Когда ТЫ решишь, что уже нет сил терпеть, я тоже скажу 'рано'. Чувствую, как поднимается совершенно иррациональная обида. И он сразу обнимает меня, целует глаза, нос, губы, подбородок, снова глаза. Сжимает крепче, шепчет в ухо:
— Ты сейчас открыта для меня… Подожди, не дергайся! Я не читаю твои мысли, клянусь! Но ощущаю твои эмоции, как свои, это невероятно волнующе. Ты такая страстная, чувствительная, нетерпеливая. Это сводит меня с ума. Я хочу показать тебе, сколько утонченного удовольствия можно получить, если никуда не торопиться…
Моя обида истаивает, растворяется без остатка. Под тихой лаской его рук затихает привычное беспокойство, остается только ощущение парения в теплой воде, покой и приятная расслабленность. Сейшей достает меня из воды, укутывает в большое полотенце.
— Такая мягкая, такая податливая, такая желанная… Твоя суть — женщина. Ты создана, чтобы давать мужчине наслаждение.
Он шепчет что-то еще, укладывая меня на кровать и устраиваясь рядом. И вновь его руки путешествуют по моему разомлевшему телу. Кажется, его сейчас ждет крупное разочарование, потому что сил на второй заход у меня нет. Поэтому урчу что-то благодарно-удовлетворенное в ответ на прикосновения, сворачиваюсь в клубочек прямо под гладящей рукой и уплываю в сон. На фоне зеленых гномов, обвиняющих друг друга в убийстве Сирина, ощущаю, как эльф нежно целует мое плечо и накрывает одеялом.
Утро. В кровати я одна. Мои вещи аккуратно сложены на кресле. Тишина. Впору усомниться, а было ли что-то? Потягиваюсь всем телом… Ох, было. Вспоминаю особенно яркие мгновения вчерашнего безумства, улыбаюсь довольной мартовской кошкой. Остается самая малость — понять, как теперь общаться с мистером 'я тобой воспользуюсь и брошу'. Ладно, пусть будет первый шаг за ним.
С сожалением напоминаю себе, что скоро два клиента подряд, и неплохо было бы начать приводить себя в порядок. Мой завтрак прерван появлением курьера, доставившего гигантский букет белых лилий и продолговатую коробочку в подарочной упаковке без записки. В коробочке переливается золотом ювелирный гарнитур — вычурное массивное ожерелье с красными и прозрачными камнями и такие же серьги. Я в смятении. Помню, помню, подарки просто принимают. Окей, приняла. Но я ненавижу лилии — от их тяжелого запаха почти сразу начинает болеть голова. У меня не проколоты уши, и я не ношу тяжелые украшения на шее — слишком тревожно. Я вообще не ношу украшения — не умею, да и не с чем. Дома лишние деньги я предпочитала тратить на юга с дочкой, а не на золото-бриллианты. Нет, у меня было дежурное колечко, тонкая цепочка и браслетик на руку — подарки от мамы на дни рождения. Но расширять свой арсенал аксессуаров я не стремилась. Почему-то от безумно дорогого, но такого безличного знака внимания у меня остается неприятный осадок. Хотя чего я хотела? Он ничего обо мне не знает. Я о нем тоже, даже сколько ему лет. Ну не угадал мужик с подарками, чего носом крутить, — уговариваю я саму себя. Только вот отсутствие записочки с простым 'спасибо' все-таки царапает. А вдруг здесь так не принято, — опять пытаюсь оправдать эльфа. Ась, не обманывай саму себя. Он так страстно целовал твое ушко, неужели не успел заметить, что серьги там не предполагаются. Ему просто все равно. Быстренько смиряемся и идем работать.
Я грущу еще минут пять, но все с самого начала было предельно очевидно. Одна ночь. Зато какая! Здоровая жизнерадостность все-таки берет верх. Вперед, терапить всех желающих и нежелающих. Нужно успеть перечитать записи с прошлой встречи.
Глава 17. Клиент. 12:00 Мирасталления
В этот раз она пришла вовремя и в скромном закрытом темном платье. Тонкие черты лица совершенно без косметики, белесые брови и ресницы, тусклые волосы собраны в небрежный хвостик. Как будто передо мной подготовленный холст, без акцентов и ярких пятен. Сегодня на нем может проявиться настоящая личность, ее истинные чувства и потребности.
— Я хочу поговорить с вами о тех образах, которые вам представлялись. Вы помните их?
— Да. Я была пыльной паутиной на софите у нас в театре.
— Это место вам знакомо?
Девушка демонстративно закатывает глаза, ее голос просто сочится ядом и желчью:
— Естественно, я знаю эту сцену вдоль и поперек. Моя драгоценная мамаша ведущая актриса этого театра. Была. Ее основную роль отдали мнеее!!!
Она делает несколько танцующих движений прямо в кресле, ликующе смотрит на меня. Неужели ждет поздравлений? Бедная детка, так конкурировать с той, которая должна бы заботиться и оберегать.
