Обрученная с врагом (СИ) - Петровичева Лариса (лучшие книги читать онлайн бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Это оказался развернутый анализ крови на гормоны. Некоторое время Эльза вчитывалась в непроизносимые названия и хмурилась на цифры, а потом спросила:
— Откуда? У меня не брали кровь.
Мартин улыбнулся левой стороной рта.
— Отдал твои вещи из допросной. Посмотри на уровень кефамина.
Эльза нашла нужную строчку — два с половиной процента.
— Что это значит?
— Мы проанализировали все случаи ведьм со сбросом печати. Кефамин — это гормон, который во многом обуславливает склонность ведьм к колдовству. У всех вас был скачок этого гормона за некоторое время до сброса печати. У тебя, у моей подруги, у покойницы, что твоего Лютера вырубила. Почему, откуда? Я не знаю.
Эльза почувствовала, как краснеют щеки. И Лютера помянул, и подругу…
— Он такой же мой, как и твой, — проговорила она, стараясь не расплакаться. — В конце концов, Мартин, имей совесть, ты мне тычешь своей любовницей…
Она все-таки не удержалась, и слезинка пробежала по щеке и сорвалась на скатерть. Мартин вздохнул и протянул Эльзе салфетку.
— Анна-Мария мой психотерапевт. Я стал ходить к ней сразу же, как только начал работать в инквизиции. Уровень Мют… теперь, после прыжка. И я не сплю с ней, если тебя это так волнует.
Эльза шмыгнула носом, провела салфеткой по щекам. На душе было муторно и тоскливо.
— Одно время была идея гормональной терапии ведьм, — продолжал Мартин. — Снизить уровень кефамина до приемлемых границ. Все-таки пить таблетки по часам намного проще, чем ставить печать.
— И как? — оживилась Эльза. Это ведь действительно был хороший способ, так почему бы нет?
— Не получилось. Снижение уровня кефамина просто выключало лобные доли мозга, — Мартин печально вздохнул и подлил в свою чашку заварки. — Кстати, найди у себя в анализах метарол.
Эльза послушно нашла. Нули.
— Метарол называют «гормоном инквизиции», — пояснил Мартин. — Он есть только у нас. Салаимы называют его «Уздой Господней», мол, с его помощью мы имеем силу обуздать ведьм.
— Одного поля ягоды, — откликнулась Эльза и добавила: — Знаешь, мне почему-то вас жалко. Вы такие же, как и мы, по большому счету…
Мартин пожал плечами.
— Может быть, — ответил он и, поднявшись с табурета, протянул Эльзе руку. — Как насчет прогулки?
***
Маленький парк, зажатый между пальцев небоскребов, казался каким-то взлохмаченным и диким — дорожки были вымощены булыжником, в ветвях деревьев щебетали птицы, воздух пах травой и недавно прошедшим дождем, и Эльзе на какое-то мгновение показалось, что она оказалась дома. Подняв голову, Эльза увидела небоскребы, обступавшие парк, и странное ощущение исчезло. Резной алый лист, сорвавшийся с клена, плавно опустился на колено Мартина — тот взял его за тонкую ножку, задумчиво крутанул в пальцах.
— Почему они не улетают? — спросила Эльза.
— Кто?
— Эти птицы. Почему они не улетают из парка?
Мартин усмехнулся.
— Особая порода. Недавно выведены, не летят дальше ста метров от гнезда. Специально для таких вот парков.
Эльза понимающе кивнула. И правда, зачем лететь далеко, если тебя кормят, холят и лелеют.
— Иногда я думаю, что мне стоило остаться с дядей в Симахе, — вдруг признался Мартин. Постовой полицейский, патрулировавший парк, покосился на их скамеечку и отдал честь. Узнал господина министра. — Но он всегда упорно толкал меня куда-то вперед… Что случилось с твоими родителями?
Эльза ничего не ответила. Ей захотелось нагнуться и поднять с земли такой же кленовый лист, как у Мартина — просто чтобы занять руки.
— Отец ушел, когда мне было полгода, — наконец, сказала она. — С тех пор не появлялся. Мама умерла от рака. Она была библиотекаршей в поселковой читальне…
— Она знала, что ты ведьма? — заинтересованно осведомился Мартин. В его голосе прозвучало что-то очень личное. Эльза пожала плечами.
— Догадывалась, наверно. Я не говорила.
Мартин выбросил измочаленный кленовый листок и проговорил:
— Мне очень жаль, Эльза. Я очень перед тобой виноват.
Такой внезапный поворот в беседе заставил Эльзу слегка отодвинуться на скамье. Она изумленно посмотрела на Мартина — тот сидел, откинувшись на спинку скамейки, смотрел куда-то вниз, и его лицо действительно выглядело виноватым. «Сволочь, — подумала Эльза, и сразу же пришла другая мысль: — Неужели он действительно это сказал?»
— Мне следовало вести себя иначе, — продолжал он. — В конце концов, ты не виновата в том, что так получилось, и я не должен был на тебя давить. Понимаешь, в чем проблема… я никогда не хотел строить какие-то отношения. Боялся и не умел. Не обязательно любовные — отношения с людьми в принципе. А когда вдруг резко понадобилось, я… — он развел руками.
Эльза сидела ни жива, ни мертва. Отчего-то ей вдруг стало жутко.
— Можно ведь попробовать, — негромко сказала она. — Как-то по-людски.
Мартин печально усмехнулся.
— После допросной у нас уже вряд ли будет «по-людски», — произнес он. Было видно, что ему трудно об этом говорить, и он пересиливал себя. В конце концов, Мартин все-таки собрался с силами и произнес: — Если ты сможешь меня простить, то прости.
Эльза вдруг обнаружила, что у нее шумит в ушах. Она ожидала от этой прогулки всего, чего угодно — но не того, что Мартин снова попросит прощения. Он вообще был не из тех, кто признает свою вину, во всяком случае, ей так казалось.
— Тогда, в ресторане, — сказала Эльза. — Когда ты бросился на ведьму… Почему ты не дал ей меня убить?
Мартин нахмурился и посмотрел на Эльзу так, словно увидел ее впервые в жизни. Кажется, он не мог понять, о чем она говорит.
— Был бы сейчас вдовцом, — продолжала Эльза. — Жена трагически погибла через два дня после свадьбы. Все бы тебя жалели… Был бы министром, жил в свое удовольствие. Без проблемы в моем лице.
Губы Мартина дрогнули в какой-то несвойственной для него горькой улыбке.
— Веришь ли, мне это и в голову не пришло. Тебя надо было спасти от чудовища — и я спас. Это так удивительно, спасать людей от монстров?
Эльза пожала плечами.
— Не знаю…
Мартин улыбнулся. Протянул руку и мягко сжал ее пальцы.
— Ты человек, Эльза. Ты моя жена. Я всегда буду тебя защищать, даже не сомневайся. От себя самого в первую очередь.
Эльза подумала, что это звучит очень мило — и что это ложь. Впрочем… впрочем, ей почему-то хотелось, чтобы это было правдой.
— Я простила тебя, — негромко промолвила она, — когда ты бросился на ведьму. Ты был настоящим… в тот момент.
Птичка защебетала прямо над их головами. По дорожке проехал подросток на спортивном велосипеде.
Когда Мартин поцеловал ее, Эльза откликнулась на поцелуй.
***
Мартин нашел Лютера Франка в частном тренажерном зале, который традиционно посещали сотрудники инквизиции. Франк пыхтел, поднимая штангу на бицепс стоя, его модная майка промокла от пота. Мартин мельком подумал, что на майке написано «Я люблю столицу», а на лице у Франка — что он любит свою деревню. Совиная падь, кажется. Или Хвойная.
Неважно.
Увидев Мартина, Франк вполне предсказуемо побледнел и едва не выронил штангу: должно быть, решил, что господин министр по делам ведьм пришел вытягивать ему кишки через уши — за шашни с чужой женой.
— Добрый вечер, Лютер, — произнес Мартин с той вежливостью, из-под которой выглядывает ледяная ненависть. — Положите эту железяку, есть разговор.
Франк послушно избавился от штанги и, повинуясь жесту Мартина, опустился на скамейку. Мартин присел рядом и сказал:
— Ну что, пожалуй, будем начинать внутреннее расследование. Начнем с предупреждения о неполном служебном соответствии и с запрета прямой работы с ведьмами. Ваших подопечных переведут, например, господину Цвайблюмену.
Марк Цвайблюмен был редкостная сволочь и карьерист, ведьм ненавидел всей душой и гонял их чуть ли не палкой. Франк побледнел — не из-за ведьм, разумеется, просто не ожидал такого поворота. Надеялся, должно быть, что отделается разбитой мордой, как в родной деревне.
