На острие (СИ) - Кутузова Елена (полная версия книги .TXT) 📗
— Некрасиво.
Эстет чертов!
А лезвие начинает свою работу. Ювелирно, я чувствую только легкие укусы, но там, где кожи касается сталь, появляются тонкие порезы. Кровь на них мгновенно засыхает, складываясь в затейливый узор.
В глазах саро — темнота. И удовольствие. Он откровенно любуется!
Неожиданно становится стыдно. Мало мне извращенцев из Клуба, так еще этот… Хотя по поводу убийцы родителей я никогда не сомневалась. А в Клубе хоть руками не лапают.
Саро, впрочем, тоже. Уселся в разобранное кресло, водит клинком и смотрит.
Меня захлестывает злость:
— Что тебе надо?
Он улыбается и молчит. А на коже появляются новые порезы — под правой и левой грудью.
Шиплю от боли и почти теряю голову. Вскочить, вцепиться в горло, и пусть режет! Если впиться зубами в сонную артерию, предсмертные судороги помогут ее прокусить. Да, я умру. Но не одна.
Саро успевает раньше. Свет из окна отражается на клинке, его кончик окрашек алым. Взмах, удар, боль в боку…
И я просыпаюсь.
Мокрая как мышь, халат можно отжимать. Волосы зацепились за ножку кресла, пока распутывала, почувствовала ту же самую боль как во сне.
Но откуда порезы?
Кожа под халатом шелушилась и жутко чесалась: вода оказалась слишком жесткой. Придется покупать бальзам, или менять мыло на гель. Я его не любила, казалось, даже самый сильный не смывает запахи. Мама тоже так считала.
Мама. Папа.
С глаз словно пелена упала. Случившееся предстало ясно и четко, как и понимание, что смерть — это конец.
В груди стало больно, в горле рос и пульсировал какой-то шар, а потом прорвался звериным воем.
Я не плакала — рыдала, скрючившись на полу чужой комнаты. Прошлое исчезало в пелене слез и я точно знала, кто виноват. И пусть мертвых не вернуть, живые должны поплатиться.
А значит, у меня нет времени на сожаления и отдых. Пришла пора действовать.
27
Пакеты в шкафу требовали внимания. Дома я никогда не торопилась заниматься рутиной, даже уборку в комнате делала после хорошего скандала. Но теперь не было никого, кто мог взять на себя неприятную работу.
— Сейчас займусь вами, — пообещала вещам и пошла в кухню, после кошмара в горле пересохло.
На решетке сиротливо ждали две тарелки, глубокая и плоская, блюдце и одна кружка. Струя фильтрованной воды из питьевого крана набиралась в нее целую вечность и оказалась безвкусной. Заодно я решила обследовать еще и холодильник
— Господин Би обещал, что едой обеспечит.
В морозилке лежала пара замороженных куриц и овощные смеси и упаковка сарделек; в самом холодильнике сиротливо стояли банки с томатным соусом, майонезом и горчицей. Там же лежал хлеб и с десяток яиц.
В шкафчике тускло поблескивали две кастрюли и ковшик. Рядом я нашла банки с крупами — рисом, овсянкой, гречкой и горохом. В маленьких емкостях нашлись сублимированное молоко, чай и растворимый кофе. В большой бутылке находилось подсолнечное масло. Дешевое, но свежее и без запаха.
Похоже, готовить тоже придется самой, перекусить «по-быстрому» не получится. Разве что…
Сосиски отправились в микроволновку, потом на сковородку, туда же я вылила пару яиц. Быстро и вкусно. Добавить бы приправ, но кроме соли, ничего не было.
Когда яичница зашковрчала я переложила ее на тарелку и добавила горчицы, а потом отправилась в комнату.
Конечно, смотреть новости на большом экране удобнее, но его в этой каморке не было, пришлось довольствоваться коммуникатором.
Меня — настоящую меня — еще искали. Даже отыскали свидетелей, которые видели, как я входила из квартиры Ларса. Всю семью допросили на детекторе, но родители ничего не знали, а сам Ларс… оставалось только восхищаться его выдержкой. Обмануть технику не всякому под силу, мне, например, никогда этого не удавалось.
— Думай о чем-то приятном и ровном. А главное — верь тому, что говоришь, даже если врешь напропалую! — учил он, но я постоянно сбивалась.
— Да, шпиона из тебя не выйдет, — хохотал Ларс и раз за разом обманывал собранный на коленке детектор. При этом он нес совершенную галиматью, заставляя зрителей покатываться со смеху.
От понимания, что такого больше не повториться, на глаза навернулись слезы. Я зло вытерла их рукавом и выключила коммуникатор. Отвлекает!
Сковородку и тарелку пришлось мыть самой — посудомойки здесь не было. А потом, запив все крепким кофе, принялась разбирать покупки: все-таки на работу сегодня.
Где-то я слышала, что приходить два дня подряд в одном и том же — моветон, это не приветствуется. Боялась только что вещи брендовые и я не смогу за них расплатиться. К счастью, все оказалось из обычных супермаркетов, даже с ценниками. Да и чеки прилагались.
Джинсы, пара юбок, строгий костюм, платье. Штук пять футболок и легких шорт. Универсальная куртка и такая же сумка-мешок. В отдельных коробках лежала обувь: пара черных классических туфель и кроссовки.
Отлично! Одета до осени! А там, надеюсь, заработаю!
Зуммер напоминалки прозвенел, как только я закрыла шкаф. Пора собираться. Сегодня поблажек не будет, отработать придется всю смену. И никаких скидок на несовершеннолетие. Ах да. Я мне же теперь восемнадцать.
Перед выходом на улицу выдохнула, как перед прыжком в воду. Страшновато, но ведь я это уже проходила. Документы сделаны качественно, блюстители порядка придраться не смогли. Значит, и в этот раз все будет хорошо.
До торгового центра добралась без приключений и так же спокойно нажала кнопку в лифте. Красилась долго, сказался недостаток опыта, но, в конце концов, справилась. А потом облачалась в кимоно. Вернее, это делала Лили. Она же и объяснила, что такие одевания ненадолго:
— Одежду скоро снимут. Так что будешь просто накидывать на голое тело, и позировать. Никаких поясов, завязок, многослойности…
Я надеялась, что это случиться не сегодня, но Мистер Маска был другого мнения:
— Распахни одежду.
Едва коснувшись узла шнурка, скрепляющего оби, пальцы онемели. Я уже раздевалась при посторонних, но сделать это вот так, стоя в огромном зале, под взглядами толпы? И что, что людей пока немного, и половина из них сами — полуголые натурщики?
— Ну же? — в голосе Мистера Маски прорезались нотки нетерпения. — Я понимаю, ты стесняешься, но это твоя работа — раздеваться.
— Простите, не могли бы вы уступить модель на этот вечер?
Я сжалась при первых звуках этого голоса, а потом едва сдержалась, чтобы не кинуться навстречу: считалось, что незнакома ни с кем из посетителей клуба.
Ларс выглядел… непривычно. Куда делись бесформенные спортивные штаны и футболки, в которых так удобно лазить по заброшкам и прыгать через препятствия? Передо мой стоял стильный молодо человек, в модных джинсах, чуть подвернутых снизу так, чтобы было видно татуировку на лодыжке, в просторной идеально отглаженной рубашке и чокером из деревянных бусин на шее.
Лицо скрывала сплошная черная маска с ажурным стразовым рисунком на щеке. Достаточно, чтобы остаться неузнанным.
Интересно, откуда взялось тату? Что-то не припомню такого…
— Что скажете?
Вопрос вернул меня на землю. Ларс казался спасителем, но у Мистера Маски было право первого клиента. Я почти перестала дышать, ожидая ответ.
28
Ларс посмотрел на меня, словно спрашивая совета, и тут же отвел глаза. А я почувствовала, как румянец заливает не только щеки, но и шею, грудь… Стало жарко и почему-то… сладко? От мысли, что Ларс будет вглядываться в обнаженное тело, касаться груди, живота и того, что ниже кончиком карандаша, пусть и на бумаге, сердце готово было выпрыгнуть из груди.
И в то же время откуда-то появилось нетерпение. Я вдруг поняла, что его взгляд приятен, что можно уцепиться за него и забыть о другом, более цепком и откровенном — о взгляде Мистера Маски.
Отчаянно захотелось, чтобы Ларс согласился, но ни сказать, ни даже намекнуть не посмела: никто не должен знать о наших отношениях.
