Чёрная смородина (СИ) - Мирная Татьяна (мир бесплатных книг TXT) 📗
— Как?
— Проклятие до конца убрать надо, — он задумчиво посмотрел на меня. — Почти месяц прошел. Почему его до сих пор не берет регенерация?
— Потому что это проклятие одиннадцатого уровня — неснимаемое. И то, что оно все-таки проходит, — уже чудо, — возразила я.
Каждое утро меня возили в лечебницу. Пожилой целитель осматривал мою грудь и довольно качал головой. Я тоже видела, что проклятие уходило. Осталось несколько небольших клякс. Боль значительно уменьшилась, и кашлять кровью я практически перестала.
Полежала на кушетке, пока впитывалась мазь, и, попрощавшись с лекарем, вышла в коридор. У лифта стояло несколько волков. Я представила их реакцию на мое появление — и пошла к лестнице. Натянув на волосы шапку, медленно спускалась вниз. Остановилась на лестничной площадке, чтобы передохнуть, и услышала чей-то плач. Украдкой огляделась по сторонам: у дверей на третий этаж спиной ко мне стояла волчица с вздрагивающими плечами. Я знала ее — Эмира Маюрова. Причину слез подглядела по ментальной волчьей связке. Оборотница только что вышла от гинеколога, который разбил ее надежды о возможной беременности. И я вспомнила рассказ Стаха во время осеннего праздника. Еще немного постояла, нагло слушая мысли волчицы и пытаясь разобраться в ситуации. Если правильно поняла, женщина недавно проходила обследование. По заключению целителей, волчица была абсолютно здорова, и не было предпосылок к бесплодию, а зачать ребенка все равно не получилось. Лично мне показалось, что проблема психосоматическая, возникшая именно из-за неудачной первой беременности.
Тяжело вздохнула, догадываясь, какая будет реакция Черной волчицы на мое появление и на мое предложение, но я решила хотя бы попытаться наладить отношения с кем-нибудь. И я действительно могла помочь этой женщине! С этими мыслями шагнула вниз. Маюрова мгновенно подобралась и неприязненно уставилась на меня. Я достала из сумки ручку и записную книжку, усмехнулась и всунула в руки оборотницы листок с номером гилайона.
— Я, конечно, лицемерная тварь, предательница и тому подобное. Но мне кажется, ребенок важнее, чем ненависть к какой-то некромантке. Если хочешь волчонка, позвони этой ведьме.
Эмира презрительно фыркнула, разорвала адрес и швырнула обрывки бумаги мне в лицо. Да-а, неприятно… С деланным равнодушием пожала плечами:
— Мое дело предложить.
И, не оглядываясь, пошла прочь из лечебницы…
На другой день в саду меня нашел Маюров.
— Что за ведьма? — начал с ходу, даже не поздоровавшись.
— Какая разница? Твоя пара не хочет помощи от меня.
— Она… передумала и рассказала мне.
Я неуверенно посмотрела на волка. Со стороны моя помощь, наверное, выглядела как лебезение: омега хочет выслужиться перед бетой.
— Ну? — не выдержал волк.
Да, Люц, что называется: сказала «а» — говори «б»!
— Твоей паре может помочь сильная прирожденная ведьма.
— Мы обращались, — разочарованно признался оборотень.
— К кому? К Одионе Одаренной? Весте Премудрой? — я хохотнула, вспоминая разрекламированных по телевизору теток, обещающих все: от неземной красоты до вечной молодости и мужа-принца в придачу. — Владек, действительно сильная ведьма никогда не будет рекламировать себя по телевидению и в газетах. И прозвищ дурацких придумывать не станет. Ей излишнее внимание людей, а особенно магов, ни к чему. Я знаю только одну действительно сильную ведьму, известную всем, — Лилею Дамаскинскую. На то она и Верховная ведьма.
— Хорошо. Я понял. Та ведьма, чей номер ты дала… Она действительно так хороша?
— О-о-о! — я восхищенно покачала головой, вспоминая. — С Алексиной Подольниковой мы встретились случайно и, понятное дело, сцепились. Говоря словами маджа Зарева, она за пять минут едва не укатала меня в землю, не выпуская при этом букет ромашек из рук. Силища немеренная!
— Как же вы обе остались живы?
— Ну-у-у, умные женщины всегда смогут договориться.
Мы пошли в мою комнату, где была записная книжка с адресами и номерами гилайонов. Маюров ушел, а я вспоминала его озадаченное лицо. Он не ожидал помощи от меня, искал подвох в моих действиях и словах. Я усмехнулась: а подвоха-то нет!
Да, волк, в отличие от вас, я умею быть благодарной… За Ирену и Сакита.
Глава 11
Была середина сеченя, когда однажды вечером ко мне в комнату вошел Стах Карнеро. Я сконфуженно вскочила, потому что в тот момент лежала, задрав к верху босые ноги.
— Не знаю, что происходит. Раздражает любая обувь.
Оборотень понятливо кивнул:
— Так бывает накануне Двулуния. Хочется избавиться от одежды, остаться абсолютно голым и раствориться в другой ипостаси.
Он поманил меня к окну и указал на небо. В сгустившихся сумерках тускло проглядывали из-за облаков две луны — Буланга и Буланлаки. Я вопросительно взглянула на волка.
— Сегодня?
— Сейчас, — уточнил Стах, распахивая передо мной дверь.
…Шла за мужчиной в предвкушение чего-то особенного. Сегодня я превращусь в волчицу. Интересно, какая я буду? А если не превращусь? Вдруг мои былые способности помешают? Посмотрела на ночное небо. Буланлаки и Буланга словно подмигнули мне из-за расступившихся облаков. Мол, не робей, все получится! На миг показалось, что я стала легкой-легкой, как перышко, что взлетела… А в животе приятное чувство невесомости с порхающими бабочками. Я потянулась вверх — и словно с размаху налетела на бетонную стену. Больно!
Тряхнула головой, прогоняя наваждение. Вокруг все тот же заснеженный синий лес и переливающееся разноцветными огнями поле. Скрипнул снег под ногами оборотня, успевшего отойти от меня метров на десять.
— Люська, не отставай!
Я отвлеклась от любования зимней ночью и перевела взгляд на темный силуэт впереди. Потирая грудину, скорее по привычке, чем от настоящей боли, пошла следом. Минут через десять мы оказались на опушке. Стах присел на поваленное дерево, похлопал рядом.
— Располагайся.
Я сначала прошлась вдоль леса туда и обратно, потом посидела рядом с оборотнем, но долго оставаться на одном месте не могла: волновалась. Дыхание было тяжелым, рваным. А после стало все болеть. Ныли кости тягучей, словно смола, болью. Я гладила свои бедра, колени — на какое-то мгновение становилось легче, но потом неприятные ощущения возвращались. Когда стало выкручивать ребра, я уже едва сдерживалась от стона, только шипела сквозь зубы. Сердце работало как сумасшедшее. Мне казалось, что пульс появился у каждого органа. Пульсировало все: горло, желудок, кровь, мозг, язык во рту, даже перегородка в носу. И так больно! Я закричала, падая на спину. Снег мягко просел под моим весом, опутал волосы, коснулся щек, висков. По коже пробежали мурашки… И стало еще хуже.
— Ой, мамочка! Помоги мне! — запричитала я, теряя контроль над происходящим.
— Уже скоро, — спокойно заметил Карнеро, наблюдая за мной со своего места.
Я перевела взгляд на небо… Золотая манящая сфера, а рядом — другая. Я потянулась к ним — и новый виток боли. Мои суставы выворачивало под немыслимыми углами. Сердце сбивалось с ритма.
— Сделай что-нибудь! — взмолилась я, когда оборотень присел рядом.
Но тот молча снял с меня длинное пальто, под которым больше ничего не было, стянул с ног полусапожки вместе с носками и отошел в сторону. Я хотела прикрыться не столько от холода, сколько от стыда, но рухнула лицом вниз: руки не слушались. Ныла каждая натянутая до предела мышца. Уши закладывало от густого непреходящего гула.
— Смотри на меня!
Я с трудом сконцентрировалась на мужчине. Карнеро тоже был голый. Но мне было пофиг. Все пофиг, только бы перестало болеть! Мужчина опустился на четвереньки.
— Смотри на меня! — повторил он. — Нащупай свою волчицу внутри и отпусти. Не анализируй! Не думай!
— Мне больно!
— Люська, давай за мной!
Я не отрываясь, смотрела, как человеческое тело перетекает в волчье.
— Как?
