Демон из зазеркалья (СИ) - Ларина Любовь (книги серия книги читать бесплатно полностью .txt) 📗
В зеркале, за ее спиной, сгустилась тень, на секунду, превратившись в силуэт мужчины, который пристально смотрел девушке в след.
[1] Никтофоб - человек, испытывающий навязчивый иррациональный страх боязни темноты, усиливающийся со временем.
[2] Хай-тек (англ. high-tech) - стиль в архитектуре и дизайне, зародившийся в недрах позднего модернизма в 1970-х и нашедший широкое применение в 1980-х.
[3] Каба́дди - популярная командная игра и древнейшая игра в Азии, включающая в себя элементы борьбы и пятнашек, которой, по меньшей мере, четыре тысячи лет.
Глава 2
Вечером, мы собрались за столом, приехал Сашка, который очень любил наведаться на поздние ужины, еще бы, таких же габаритов, как папа, брат обладал, поистине, зверским аппетитом, смотря, как он уплетает уже четвертый, хорошо прожаренный стейк, размером с его ладонь (а она очень внушительная, примерно как лопата!), я думала, что погорячилась насчет его счастливой избранницы, это ж сколько, ей бедной, около плиты стоять?! «Как твоя игра, котенок?» - я зажмурилась от удовольствия, папа никогда ничего не забывал, если не мог посетить мою игру, то обязательно расспрашивал о ней, и он интересовался не из вежливости, а действительно с удовольствием, слушал меня, бывало, что мы вместе придумывали новые стратегии для следующих игр. «В пух и в прах!» - я двумя руками покрутила в воздухе, выражая восторг. «Команда была сильная, в этот раз, хоть размялись хорошо», - продолжила я, мама, с гордостью улыбалась, смотря на мой восторг, для нее, мы всегда были хорошими, всегда давали повод для гордости, будь это победа в игре или банально заполненный кроссворд, одним словом - мамочка. Сашка поиграл бровями: «А в этот раз возмущение мужской половины, команды противников, было?» - я рассмеялась, это было довольно обычным делом для нашей, чисто женской команды, наш тренер не упоминал, данного факта, когда договаривался о матчах, приезжая на игру, удивление и мягко говоря, снисхождение, были обычной реакцией другой команды. Ровно до того момента, когда мы начинали выигрывать, однажды даже была попытка обвинить нас в подтасовке, хотя судья был из их города. «В этот раз нет, была смешанная команда. Они молодцы, хорошая стратегия и действительно командная работа. Было весело!» - закончила я. «Светик, солнышко, все было просто безумно вкусно. Не покажешь, что мы старинного приобрели на этот раз», - обратил внимание на маму, наш папочка, мы с братом прыснули, а мама густо покраснела. Папа смотрел на нее с доброй улыбкой и нежностью в глазах, хотела бы я, чтобы и на меня так смотрел муж, после тридцати лет брака. «Пойдемте» - позвала я, отвлекая мужчин от мамы, - «Все равно в моей комнате стоит». Дружно поднявшись, прошли ко мне и уставились на моего личного монстра. Так как я уже рассмотрела этот ужас, сейчас наблюдала за реакцией родных. Сашка удивлялся, тихонько качая головой, словно ему тяжело было поверить в то, что видит. А вот папа хмурился и сильно: «Света, нужно убрать его из Катиной комнаты. Слишком велика вероятность того, что в момент отключения света, котенок напугается», - мама ахнула и посмотрела на меня, в глазах бездна вины и самобичевания, не подумала, не вспомнила, что было для нее обычным делом. Нет, мама меня очень любила, но с моими страхами справиться не могла и просто самоустранилась от этой проблемы, подозреваю, что здесь присутствовало огромное чувство вины, не справилась, не решила трудности ребенка. «Мам, ну мам, прекрати, - я прижалась к ней, - чего ты расстраиваешься? Пусть побудет немного, если что, то уберем, ладно? Я же справлялась как то, мне намного лучше стало». Она погладила меня по голове и покачала головой, понятно, нужно подключать тяжелую артиллерию, я поглядела на Сашку, маяча ему на маму, ага, понял: «Мам, классное же зеркало. Смотри, какое оно огромное, прямо как в бутиках. Катеньке, как моднице самое то. А если что, то я себе его заберу», - пробасил он, пристраиваясь с другой стороны от мамы. Вот как, даже себе заберет, значит, разделяет отцовские опасения, а мама уже приободрилась, хорошо, какая же она впечатлительная все же. «Отлично, на том и остановимся. Пойдемте чай пить, я миндальный пирог купил», - подвел черту под разговором папа, а мы с Сашкой, уже неслись наперегонки, на кухню, миндальный пирог в нашей семье обожали все.
Проводив Сашку и отправив стирку в машинку, я отправилась готовиться спать, совершенно неприятная процедура в моем случае. Переодевшись, я закрыла плотно шторы, притушила верхний свет диммером, сердце застучало, ладошки неприятно вспотели, света явно не хватало, нервная система сигналила всему организму, хотелось крутануть колесико на полную, позвать маму с папой и почувствовать родные объятия в полностью освещенном пространстве. Я глубоко вздохнула, вытерла ладони о пижамные шортики и пошла, обследовать родную комнату. Диван, застеленный теплым пледом, приятный на ощупь, сменился шероховатой поверхностью обоев, с шелковым орнаментом цветов на них, мой компьютерный стол, ровная поверхность дерева, тяжелые шторы из тафты, гладкие, вновь шероховатые обои, поверхность комода с мелкими неровностями, практически сразу, сменилась незнакомым ощущением, деревянных завитушек, на раме зеркала. Я набрала полные легкие воздуха и как учил врач, медленно начала выталкивать его, через рот, собравшись, отправилась дальше, оставалось совсем немного и я включу свет на полную яркость, спина покрылась испариной, вот дерево сменяется прохладной и гладкой поверхностью зеркала, пальцы дрожат, я веду медленно, стараясь запомнить все ощущения, на середине зеркала пальцам становиться тепло, как будто кто-то долго прижимался к поверхности, я остановилась, присматриваясь к тому месту, ничего в отражении нет, еле видно лишь мое лицо: зрачки расширены, губы стиснуты, бледная, на потный лоб прилипли пряди волос, как я сейчас похожа на маску, с этого зеркала, на ту, где изображен страх и ужас. Меня охватывает отвращение, я такая жалкая в своих глазах, мерзкое ощущение, от своей беспомощности, слабости. Мне двадцать два года, но я живу с родителями, потому что не могу жить одна, я не могу гулять допоздна, всегда есть вероятность того, что попаду в зону без света, я не пользуюсь лифтом, я не могу посещать дискотеки и клубы, зима, для меня, синоним отчаянья, даже парня завести тяжело, не все могут понять мою фобию, некоторые даже издевались, специально оставляя в темных помещениях. На глаза наворачиваются слезы, я прижимаюсь лбом к зеркалу и закрываю плотно глаза, самое противное, что страх никуда не делся, более того, с закрытыми глазами он нарастает сильнее, быстрее, мощно охватывая все тело, паника начинает захватывать с головой, неожиданно, я чувствую прикосновение к щеке, будто меня погладили костяшками пальцев, от охватившего ужаса, шарахаюсь в сторону выключателя и с придушенным писком, поворачиваю колесико диммера на полную, яркий свет режет глаза, дыхание вырывается со всхлипом, тело сотрясает мелкая дрожь. Я стараюсь успокоиться, применяя дыхательную гимнастику, вглядываясь в зеркало, в нем отражалась часть комнаты, ничего лишнего не было, никаких рук не наблюдалось. Неужели мне стало хуже? В дверь тихонько поскреблись, и мама тихонько спросила: «Котенок, все хорошо? Тебе помочь?». Они знали, как я болезненно отношусь к их помощи, чувствую себя инвалидом, хоть и благодарна за поддержку: «Все нормально, мам, уже ложусь спать. Спокойной ночи», - прибавив, побольше уверенности, в голос, ответила я. «Спокойной, Катюша», - послышались удаляющиеся шаги родителей, в сторону их спальни, я никогда не слышала, в какой момент они подходили к двери, все чувства съедали страх и паника, но знала, что они рядом, вместе со мной, они переживают этот кошмар каждый вечер, ведь я могу и не справиться. Включив ночники, вместо большого света, правда почти ничего не изменив этим, я проверила фонарик и положив его под подушку, вытянулась на диванчике, моментально провалившись в сон.
