Пока дремлют аспиды (СИ) - Петрук Вера (читать книги онлайн .txt) 📗
Хозяйка объяснила ей, что в замке ходить можно везде, потому что в запретные места она попасть не сможет – дверь просто не откроется. Поэтому Ламия с наслаждением окунулась в загадочную атмосферу цитадели и бродила по коридорам, галереям и лестницам до самого вечера. В главный донжон, где жили и работали Сияющие, она, разумеется, не попала, но ей хватило и того, что ее пропустили на крышу Северной Башни, которая должна была стать ее домом на ближайшие пять лет – время контракта. В Северной находились хозяйственные помещения цитадели, начиная с кухни и заканчивая прачечной, но за те часы, что Ламия бродила по замку, она не смогла обойти и половину комнат. Можно было только представить, насколько огромной была главная крепость, которая возвышалась над Северной Башней, словно могучий дуб над полевой ромашкой.
В первый день Ламия так и не увидела Сияющих, зато обнаружила, что с вершины крепости виден весь мир, в котором она жила последние двадцать лет. Прямо под ней расстилалось величественное Маро Озеро, водная колыбель, по преданиям предков родившая Мать Солнце и Отца Месяца. И хотя сельский священник грозил наслать божью кару на голову любого селянина, посмевшего вспомнить языческие предания, в глубине души Ламия больше верила в Солнце, Луну и Звезды, чем в Единого Бога, о котором впервые услышала лет десять назад. Тогда королева Селена отрубила голову своему брату Вальдемару и села на трон Альцирона, посадив по правую руку Крона, главного придворного мага, а по левую – Леонарда, первосвященника Единого. Крон и Леонард грызлись между собой, как псы на собачьих боях, но так как Башнями Силы, охраняющими Альцирон от кровожадных угеритов с востока, управляли маги, перевес пока сохранялся на стороне Крона.
Ламия крепко ухватилась за каменные перила и перегнулась через них, пытаясь разглядеть Яников Светоч. Деревню уже накрыли вечерние сумерки, но в мареве догорающего заката еще виднелся тракт, белый шпиль церкви и черепичные крыши жилых домов. Где-то там готовилась ко сну ее семья, и Ламия испытала невероятное чувство гордости за свое нынешнее положение. У нее до сих пор ломило спину после прощания с отцом – так крепко он ее обнял. А от воспоминаний о прощальном взгляде матери наворачивались слезы. Ничего, три недели пролетят быстро, а там и заветный выходной. И хотя оставшиеся семь золотых еще предстояло заработать, Ламия часто представляла, как она выложит их на стол перед изумленными сородичами. Вот радости-то будет.
Перегнувшись еще ниже, она вытянула шею и посмотрела налево. Там чернела гряда Восточных Гор, и сверкала, словно алмаз среди угля, Вторая Башня Силы, охранявшая границы Альцирона. Ламия не помнила времен, когда набеги угеритов случались так же часто, как и восходы солнца. Зато она помнила бабулю, у которой не было руки и одного глаза, а кожа лица походила на подошву отцовского сапога – следы угеритских набегов на земли Яникова Светоча в далекие темные годы страха и печали. Цитадель Крона находилась на самой границе земель Альцирона и Царства Угеритов, поэтому была окружена шестью Башнями Силы, но сейчас Ламия видела всего одну. От взгляда на гордый белый шпиль, уносящийся к темным небесам, у девушки, как всегда, побежали по спине мурашки. Она жила рядом с Обителью Сияющих, а теперь и работала в ней, но именно Башни Силы казались ей воплощением мощи магов Альцирона. В их силу было куда легче поверить, чем в могущество Единого Бога, о котором много говорили, но которого никто никогда не видел.
Сощурившись, Ламия постаралась разглядеть город Хартум, лежавший на другом берегу Маро Озера, но ночь стремительно наступала, покрывая горизонт непроницаемой шалью. Еще раз окинув взглядом бескрайнюю озерную гладь, Ламия уже собиралась спускаться, как вдруг ее внимание привлекла сверкающая точка, искрой промелькнувшая над водой. Решив, что увидела падающую звезду, она заулыбалась, так как никогда не видела таких звезд раньше, но много слышала об их чудотворной силе – стоило лишь загадать правильное желание. Пропавшая было точка вдруг засверкала снова и как будто увеличилась в размере. Охваченная любопытством девушка перегнулась через перила и едва не задохнулась от изумления.
Увиденное было куда лучше падающей звезды. Через пару секунд сверкающее пятно обрело форму и превратилось в гигантского ящера с золотыми крыльями, гребнем и изящным хвостом. Дракон летел прямо к ней.
Ламия прижала руки к сердцу, да так и осталась стоять, забыв закрыть рот. Между тем, огненно-золотая рептилия расправила огромные крылья и начала набирать высоту, обдавая ее воздушными потоками, от которых волосы девушки заструились и поднялись над головой, словно в воде. Шпиль хозяйственной башни загораживал часть крыши донжона, куда приземлился дракон, поэтому, чтобы не упустить чудо, ей пришлось перелезть за ограду и, ухватившись руками за парапет, слегка свеситься над пропастью. Вниз Ламия не смотрела – знала, что испугается поднимающегося из бездны тумана и бескрайних скал, уходящих в никуда. Но вверх глядеть стоило, потому что дракон изящно приземлился на край главной башни, и едва лапы коснулись крыши, как его могучее тело превратилось... в человека.
У Ламии едва сердце из груди не выпрыгнуло. Сомневаться не приходилось – перед ней стоял настоящий маг. В деревне часто болтали о драконах и волшебных птицах размером с церковь, но видели их редко, и свидетели, как правило, оказывались либо пьяными, либо с репутацией сказочника. Крыша донжона находилась далеко, но вечерние сумерки еще только зарождались, и Ламия разглядела золотой плащ незнакомца, его длинные темные волосы, статную фигуру и белый амулет на груди, который она сначала приняла за первую звезду. Маг был хорош всем от гордой осанки до гигантской тени дракона, которая еще несколько секунд маячила у него за спиной. Подойдя к краю башни, мужчина заложил руки за спину и принялся задумчиво разглядывать утопающий в темноте хребет восточных гор, Маро Озеро и Ламию, все еще стоявшую за перилами.
От мысли, что на нее смотрит настоящий маг, девушка заволновалась и ухватилась крепче, чтобы не упасть. Голос разума настойчиво советовал вернуться обратно, потому что, во-первых, стоять за оградой было небезопасно, а во-вторых, глазеть на человека-дракона было попросту невежливо, но Ламия ничего не могла с собой поделать. Момент был волшебный, редкий, незабываемый. Где-то глубоко внутри она понимала, что, скорее всего, завидует человеку в золотом плаще, но с другой стороны, радовалась, что оказалась хоть как-то причастна к его полету в тот вечер – ведь она была свидетелем, а значит с полным правом могла рассказывать о драконе подружкам, родным и даже когда-нибудь своим детям. Ради такой истории стоило простоять за оградой хотя бы еще пару секунд.
Ее терпение было вознаграждено. Побродив какое-то время по крыше, мужчина подошел к краю и спрыгнул вниз. Ламия смотрела во все глаза, но так и не смогла уловить момент превращения. Только что незнакомец был человеком, падающим в бездну, а в следующий миг от донжона крепости взмыл вверх золотистый ящер. Ламии захотелось помахать ему рукой, но потоки воздуха едва не сбросили ее с крыши, и девушке пришлось вцепиться в ограждение обеими руками. Как бы ни хотелось еще понаблюдать за волшебством, пора было возвращаться.
Она осторожно перенесла одну ногу за перила и придержала юбку, чтобы ветер не задрал ее над головой. Ткань все равно вздулась, и Ламия недовольно прихлопнула ее свободной рукой. В следующий миг не только платье, но и волосы взбунтовались от сильного порыва ветра, который сдернул чепец с головы и унес его в сгущающуюся темноту.
Проследив за чепчиком, она встретилась взглядом с узкими зрачками ящера, которые вдруг загородили все небо. Глаза дракона были злыми и неслись прямо на нее. Мир взревел, ликуя и кружась вместе с огромными крыльями, которые вдруг хлопнули над головой Ламии, ветер заметался и толкнул ее в грудь, легко оторвав от перил. Они казались такими смешными и маленькими под белым чешуйчатым брюхом уплывающего ввысь дракона.
