У всего есть цена (ЛП) - Паркер С. Э. (мир книг .TXT) 📗
Я добираюсь до лавочки, из которой всегда доносится аромат свежей выпечки, независимо от времени суток.
Вспоминаю о своей матери, но стараюсь не думать, когда видела ее в последний раз.
Ветер подгоняет меня, обдувая обнаженные части моего тела и подчеркивая многочисленные шрамы, которыми я помечена, придавая им странный оттенок серебра. Я провожу кончиком указательного пальца по тому, что красуется на моей ладони. Тому, от которого я не в силах избавиться. Никогда. Воздух, которым я дышу, молочно-белый, но прохлада сродни другим ощущениям, которые я испытываю в данную минуту, словно рушатся все мои убеждения, которые, как я считала, были крепкими.
Мимо, едва удерживаясь на ногах, проходит мужчина, играя рукой под юбкой проститутки, которая идет рядом с ним. Он ведет ее к своему дому, за дверью которого есть кровать, возможно, в разы лучше той, на которой ей приходится регулярно спать.
Я вижу ее фальшивую улыбку и презрение, скрытое во взгляде.
Она, наверняка, будет упиваться мягкостью его простыней ― возможно, даже притворится, что ей приятны его ухаживания, чтобы все прошло гладко. Бывала в такой ситуации, делала так. От этого у меня появляется неприятный привкус во рту.
Воздух становится гуще, как только я приближаюсь к рыбному рынку. Там скопище женщин, которые слишком поизносились, чтобы торговать своей п*здой, поэтому копошатся по локоть в рыбьих внутренностях и крови.
Многие из них будто не замечают меня. А некоторые всматриваются, словно видели такое раньше. Бывали на моем месте. Они быстро отводят глаза, но меня это не задевает. Им не грозили такие наказания, как мне. Лишение конечности, публичная порка…
Смерть.
Пара собак, облезлых и худощавых, огрызаются друг на друга из-за кости, наполовину утонувшей в грязи. Меньшая из них начинает скулить, пятясь в сторону от более крупной.
От отчаяния шавка пытается скалить зубы, с которых капает слюна, пока победивший пес, крепко сжимая трофей в пасти, проходит мимо меня в сторону узкого переулка сбоку, где он сполна сможет насладиться своей довольно скудной добычей. Я замечаю разлагающуюся кисть человеческой руки, свисающую с конца кости.
Я стою, утопая по щиколотки в грязи, и наблюдаю за тем, как дворняга пирует на остатках чьих-то потерянных возможностей.
Это моя жизнь. Мой мир.
Моя реальность.
Но с меня хватит.
Глава 2
Только когда я достигаю края обрыва, и бесконечный горизонт расстилается передо мной, осознаю, что собираюсь сделать. Я все равно не могу вернуться… Возможно, просто ссыкло, но я растеряла все апельсины и яблоки, которые купила на ночном рынке, в том проклятом переулке. Не то чтобы они имели столь высокую ценность, но вернуться без них означало прямой билет к позорному столбу. В п*зду все это. Меня не будут пороть за яблоки с апельсинами. Хотя у Кроу наказывали и за меньшее.
Мы для него не больше, чем просто цифры, и нам легко найти замену, хоть мы и обеспечиваем ему безбедное существование. Кроу получает заветный жетон за каждые десять минут, что клиенты снуют в наших п*здах. За это мы получаем крышу над головой, но нам лучше не привязываться друг к другу. Девушки прибывают так же стремительно, как и исчезают, абсолютно по разным причинам. И среди них такие, которые в разы страшнее гильотины.
Часто наш разум погибает гораздо быстрее, чем тело, делая нас бездушным манекеном.
Мы согреваем друг друга по ночам, чтобы чувствовать себя уютнее, и именно это дает нам ощущение сопричастности и сестринства. В остальное время я ни с кем из них не общаюсь, даже втайне. Все это заменяют мне мои внутренние диалоги с моей вагиной. Она довольно интересная собеседница, хотя не всегда способна на сострадание.
Я прекрасно понимаю, что вы сейчас думаете обо мне, но я не двинутая, а просто глубоко подавленная девушка, как и все в наши дни.
Но все это сейчас не имеет никакого значения.
Опустившись на колени на травяную лужайку на краю утеса, я вздрагиваю от резкой боли, которая не оставляет сомнений, что в ссадинах собралось слишком много песка. Я не заморачиваюсь, чтобы осмотреть повреждения.
Жизнь не всегда была так жестока по отношениям к женщинам — одна из девушек поделилась этим со мной однажды, прежде чем ее публично лишили головы за то, что она негативно высказывалась о нашей участи. Наверняка, она не умела держать свой язык за зубами, потому что ее вагина была не особо общительна. Поэтому она слишком доверяла плохим людям, и это — беспощадный урок, что не стоит отзываться плохо о Господе нашем Всемогущем, о Властелине Мира, погрязшем в еб*е, исключительном засранце с белоснежным гребаным опереньем.
Волны, бьющиеся о скалы внизу, словно вторят моему бушующему разуму, пока мои волосы хлещут лицо со всех сторон. Я презираю эту боль в моем чертовом сердце.
Именно в этот момент, когда солнце начинает появляться из-за горизонта, а ночь постепенно сменяется днем, в моей голове рождаются слова на каком-то неизведанном мне языке. Я не уверена, откуда его знаю и что означают эти слова, что поразительно, так как я помню их словно наизусть. Как бы там ни было, я посылаю эти фразы рассвету, который начинает пробуждаться от объятий ночи.
— Глейтц эборн, де мел те хейст. Севана та лейн.
Мою кожу начинает покалывать, а затем все мое тело накрывает внезапная волна тепла. Я вся сжимаюсь, жадно хватая ртом воздух. Крошечные волоски на моей шее начинают вздыматься, когда я слышу шаркающие звуки позади меня…
Я поднимаюсь с колен, оборачиваюсь и замираю на месте.
Черт возьми, сегодня явно не мой день.
Все внутри меня сжимается от страха, а легкие на мгновение забывают, как гонять воздух. Я хотела бы заставить их снова работать, но мои руки болтаются по бокам, словно два бесхозных члена во время оргии. Словно не у дел.
Передо мной стоят три бессмертных, высших существа мужского пола. Моя вагина распинается в реверансах, но я не делаю ничего подобного, хотя и узнаю их, благодаря тому, как их описывают и рисуют в книгах. Они имеют величественный вид и облачены в металлические доспехи Богов.
Откровенно говоря, я должна бы припасть к их ногам немедленно.
Рассвет, Ночь и День — трое из четырех Богов Солнца, уступающих только Вселенскому Владыке. Хотя, наверняка, Боги Солнца так же опасны, как и наш варвар Господь Всемогущий. Это означает, что мне придется подпустить их члены к каждой из моих дырок, прежде чем они разорвут меня на куски, подходящие для кормления мегалодонов. Хотя сомневаюсь, что те будут особо против, чтобы сожрать меня целиком, но не в это суть. Главное, что мне реально п*здец.
Я оскаливаюсь, но тут же одергиваю себя, сдерживая свои ублюдочные клыки, прежде чем Боги решат выдрать мне их к чертям за мое наглое неповиновение. Однажды Кроу проделал такое с одной из девушек, и зрелище было крайне непривлекательное.
Они недоумевающе переглядываются друг с другом, а потом снова сосредотачиваются на мне.
— Ты призвала нас, и мы пришли, — провозглашает День с суровым блеском в глазах.
Я… что?
Ночь усмехается.
— Пришли…
День бросает презрительный взгляд в его сторону.
— Что-то не так?
Ночь пожимает плечами.
— Это лучшая фраза, которую ты смог родить после двухсот пятидесяти лет отсутствия желаний? Ты призвала, и мы пришли? — пародирует он низкий голос Дня.
День откашливается и расправляет свои широкие, идеальные для закидывания моих ног во время того, как он трахает меня, плечи. Я мысленно награждаю себя пощечиной.
«Заткнись, вагина. Держи свои мысли при себе».
Рассвет вскидывает бровь.
Я чувствую себя потерянной и просто смотрю на них, не желая ничего говорить, так как, скорее всего, это грозит мне потерей сразу трех конечностей. Возможно, они просто волшебным образом отвалятся. И что это будет за существование: Кроу будет просто фиксировать меня на специально сконструированном стуле и позволять мужикам трахать меня сутками напролет изо дня в день. В итоге, я, вероятно, умру, подавившись х*ем. Крайне дерьмовая перспектива.
