Очарованная сказкой (СИ) - Комарова Инна Даниловна (читать книги бесплатно полностью TXT) 📗
Сестра Дилары Эсмер очень отличалась от неё. По складу натуры: строптива, своенравна, нетерпима, груба, эгоистична, мстительна. Не умела ладить с людьми. По пустякам придиралась к слугам, без причины поднимала на них голос, оскорбляла. Она никогда не довольствовалась тем, что имела, и требовала для себя особых привилегий, не считаясь с мнением других людей. Случалось так, что Диляре приходилось краснеть из-за сестры, исправлять ошибки Эсмер, чтобы не портить с людьми отношения. Она предпринимала попытки поговорить с сестрой, объяснить ей, но та избегала её. Когда же Диларе удавалось склонить сестру к беседе, нарывалась на непонимание. Это расстраивало. Она старалась подобрать ключик к сестре, убеждать её, взывала к воспоминаниям, Эсмер отвечала равнодушием. Няню Эсмер к себе на порог не впускала.
Так они жили: добродетельная, терпеливая Дилара и неуправляемый бесёнок в облике сестры.
Дилара любила уединение. В те редкие часы, когда она оставалась одна, грустные мысли посещали её. Ей так хотелось посоветоваться с отцом, ощутить его поддержку, получить советы, подсказки, но обратиться за помощью не к кому было. К тому же поведение сестры загоняло в тупик, и она терялась, не зная, как поступить. Под влиянием печали, горечи приходили туманные, скорбные мысли. Какое-то предчувствие преследовало её. Оно изматывало душу странными незнакомыми чувствами.
Как-то няня заметила состояние Дилары. Присела рядом и стала успокаивать.
— Не грусти, дитя.
— Почему так, нянюшка? Грусть, тоска меня гложут и съедают.
— Дитя, послушай, что скажу. Когда ты пришла в сей мир, красота бодрствовала, а вот счастье… счастье отдыхало, — мягко выразилась няня. — Всё от этого.
— Ты считаешь, не бывать мне счастливой.
— Не торопись, дитя, пора твоя не пришла.
— Что скажешь о сестре? — спросила Дилара и посмотрела на няню.
Няня потупила взор.
— Наступит час, сама узнаешь. Зачем раньше срока горевать?
— Так я и думала. Одна надежда — повзрослеет, исправится.
— Кто знает, может и исправиться. О себе думай. Вот сколько забот, хлопот прибавилось, всё на твои плечи упало. Помню, в день твоего рождения звездочёт огласил:
«Царица явилась в мир: красотой, как роза в утренней росе. Добротой, лаской, как улыбка младенца».
Так и есть, прав оказался звездочёт. Не грусти, дитя. Счастье искать надо, найти его и бороться за него всю жизнь.
— Суждено будет, найдёт меня счастье. А если не найдёт, значит, судьба такая. С ней не поспоришь.
— Рано ты печалишься. Глянь на себя, глаз отвести невозможно, да и по летам вся жизнь впереди.
— Никто не ведает, няня, какой его век.
— И это верно. Но и крест на себе ставить рано ещё.
Тем временем жизнь во дворце текла неспешно, и ничего не предвещало беды.
Бедствие
В тот год выдалось изнуряющее, очень жаркое лето. Наступила засуха. Во всех источниках высохла, пропала вода. Животные погибали от жажды, птицы на лету падали замертво. Некому было спуститься вниз к морю, чтобы прорубить новый канал, по которому бы устремилась вода для спасения людей от неминуемой гибели.
Дилара созвала совет, было принято решение пригласить строителей, поручить им прорубить новый канал — источник жизни.
— Госпожа, в наших хранилищах есть запасы, но их надолго не хватит. Успеют ли строители, справятся ли?
— Я разделяю твои опасения, советник. Сожалею, и у меня нет ответа на этот вопрос. Всё от мастеров зависит. Нам остаётся верить и ждать.
— Что ж, будем молиться.
Засуха не щадила никого. Падал скот, гибло всё живое. От сада осталось лишь название, на него больно было смотреть.
В один из летних дней Эсмер посреди сада упала без чувств. После этого случая она очень ослабела, с постели не поднималась и не проявляла признаков жизни. Печаль и скорбь повисли над дворцом, вползая незаметной змейкой во все его уголки, затмевая надежду.
Вокруг дворца поползли слухи:
— Расплата пришла. Изводила всех, издевалась, все стонали от неё. Вот и наказание.
Новые заботы
Дилара потеряла покой. Она приглашала одного за другим медиков. Но всё безуспешно. Тогда Дилара обратилась к целителю, которого знала по рассказам отца. Он явился.
— Всё, что потребуешь, будет сложено к твоим ногам. Умоляю, спаси сестру, — обратилась она к нему.
— Госпожа, сделаю всё, что могу.
— Целитель, знай, богатство, которое принадлежало моему отцу князю Вилияту, переданные ему по наследству семейные реликвии и драгоценности — всё отдам.
— Госпожа, благодарю за щедрость твою, я не возьму этого.
— Клянусь, сделаю всё, чтобы в твою честь выстроили небывалой красоты дворец.
— Госпожа, не надо мне этого.
— Всю власть свою дарую тебе, сама буду служить тебе до конца дней моих.
— Не сули власти, она противна мне.
Дилара отчаялась.
— Чем я могу одарить тебя за спасение сестры? Ты убиваешь меня.
— И в мыслях не было.
— Целитель, выслушай меня. Мы с сестрой сироты, у нас никого из родных не осталось. Я предложила тебе всё, что у меня есть. Ты от всего отказался. Я княжеская дочь готова была пойти на унижения и стать твоей служанкой, ты и от этого отказался. Чего ты хочешь от меня, какую цену заплатить тебе, чтобы сестра выздоровела?
— Мне ничего не нужно. Я не беру мзду за исцеление больного.
Если ты действительно желаешь спасти Эсмер, отдай самое дорогое, что у тебя есть.
Дилара опустилась перед ним на колени.
— Не томи, назови цену. Мне больше нечего тебе предложить.
— О, нет, моя госпожа. Ты ошибаешься. Поднимись с колен, княжеское дитя, посмотри в колодец, и ты увидишь своё отражение. Ведь ты неотразима, твоя красота сводит с ума, кто может устоять перед тобой? Ты прекрасна, ты чиста, как родник, и благородна душой, ты добродетельна, но и этого будет мало.
— Что тогда? На всё согласна, только помоги, — взмолилась Дилара.
— Твои глаза излучают божественный свет, неповторимую негу, необыкновенное тепло, они притягивают к себе, они захватывают в плен навеки, они делают твой облик неповторимым, неотразимым и недосягаемым. Твои глаза указывают истину и учат правде. Ты не по годам умна, и это отражено в твоих глазах. Каждый, кто попадает под их чары, становится твоим верным, бессловесным и безропотным рабом. Искры, которые твои глаза посылают на землю, способны творить чудеса. Отдай глаза свои, — приказал он.
— Ты хочешь сказать, что когда Эсмер выздоровеет, я ослепну?!
— Ты всё поняла правильно, моя госпожа, — целитель приложил руку к груди и склонил голову перед ней. — Только в этом случае твоя сестра будет жить, — произнёс он, не поднимая головы. — В утешение скажу, ты не будешь наказана, нет, ибо будешь видеть сердцем, редко кому выпадает этот дар. А у тебя он от рождения.
— Это твой окончательный ответ?
— Да, моя госпожа.
— Это приговор. Дай мне время. Я позову тебя, когда решение созреет.
— Слушаюсь и повинуюсь, моя госпожа, не торопись, обдумай своё решение, — ответил целитель и покинул палаты.
Этой ночью Дилара повзрослела душой и постарела телом. Она не находила места. Её донимали сомнения. Невыносимые убийственные мысли, сильнейшие по накалу чувства, переживания разъедали рассудок. Они терзали душу и разрывали в клочья сердце. Она не понимала, за что всё это выпало на её долю. Она не сомкнула глаз всю ночь.
К утру, обессиленная и измученная, царица смирилась, отдав себя во власть судьбе. Дилара решилась. Она ответила целителю:
— Я на всё согласна во имя спасения сестры.
— Ты не боишься пожалеть об этом, когда нельзя будет ничего изменить?
— Нет. Что суждено — то и будет.
— Хорошо, моя госпожа, я сделаю так, как ты желаешь.
