МН или АК и я. Книга 2 (СИ) - Эльденберт Марина (читать книги полностью .TXT) 📗
Что остается? Само собой, искать работу! Той же няней с проживанием в доме хозяев. А почему бы и нет? Можно подумать, только у Демаре в Мальмаре есть дети и только они нуждаются в гувернантке.
Девочки…
Я опустилась на бортик ванны, подтянула повыше полотенце, в которое завернулась после купания, и шмыгнула носом. Я старалась о них не думать. Честно старалась. Но не думать не получалось. Как они восприняли известие о моем исчезновении? Обиделись ли, переживают? Что сейчас чувствуют…
Вчерашний день должен был стать для них одним из самых счастливых, а мы с Демаре (вернее, конечно же, один Демаре!) его испортили. Испортил. Только ради того, чтобы с ними попрощаться, я должна вернуться в дом алмазного тирана. С Реми поиграть в последний раз. И крепко-крепко обнять своих малышек…
На этой мысли я резко подхватилась и отвесила себе воображаемый подзатыльник. Они не твои малышки, Ира! Твои воспитанники, твоя жизнь, твой мужчина остались в другом мире.
В твоем мире.
А здесь ты пришлая, чужачка, которой в первую очередь нужно просто выжить. Возможно, Миша услышал мой к нему отчаянный крик, по крайней мере, я на это очень надеялась. Главное, чтобы поверил, чтобы начал искать. И я тоже не сдамся. Найду способ попасть в это их Ланси, с Шертонэ или без нее, разыщу потомка племени, перерою все местные библиотеки… Что угодно! Но отыщу обратную дорогу на Землю.
Главное, чтобы в процессе поисков мной не заинтересовались агенты МОРГа.
Отмахнувшись от этой мысли, я перетащила поднос на балкон и, опустившись в плетеное кресло, с жадностью набросилась на еду. Пока ублажала свой желудок, любовалась ясным чистым небом, незаметно втекавшим в Азалийское море. Как всегда, голубое и безмятежное, оно простиралось до самого горизонта, омывая светлые, словно бархатные, берега Мальмара. А я ведь еще ни разу не бывала на пляже…
Пойду! Сразу после того, как попрощаюсь с девочками. Накуплю газет, сяду на берегу и буду просматривать колонки с объявлениями. Подумывала также вернуться на холм и поискать руну, но мадам Лилит сказала, что я лишь раз смогу связаться со своими близкими, а потом руна станет бесполезной.
Так ли это — не знаю, но на холм Расцвета возвращаться мне совершенно не улыбалось. Не хочу быть там и вспоминать о том, что случилось вчера. Это все в прошлом. Как и Демаре с его заскоками и приступами беспричинной ревности.
Плотно поев, я привела в порядок платье (после очередного приземления к ногам бриллиантового супостата оно было не в лучшем состоянии), уложила волосы по здешней моде, став похожей на кинодиву двадцатых годов прошлого земного века. Сунув в сумочку местные деньги, броны, в последний раз взглянула на себя в зеркало, на синеокую красавицу Селани Тонэ, к телу которой уже, кажется, почти привыкла.
Отвесив себе еще один мысленный подзатыльник (чтобы не привыкала дальше), вышла из номера и отправилась к Демаре. Пешком, потому что решила не тратиться на такси.
Всего каких-то полчаса прогулки по чистеньким, аккуратным зеленым улочкам, и вот уже стою у ворот дома кошмаров. Ладно, не буду перегибать палку — случалось в этом доме со мной и приятное, в основном связанное с близняшками. Но было много итого, о чем не терпелось забыть.
Одно такое «забыть» открыло мне дверь и возмущенно выдохнуло:
— Мирэль Тонэ!
Словно я одним своим видом посмела его оскорбить.
— А вы не изменяете себе. — Подвинув дворецкого, потому что тот и не думал отходить в сторону, я вошла в просторный холл.
Вошла с желанием скорее из него выйти и услышала ехидное:
— Пришли на новое собеседование? Не уверен, что на этот раз мируар одобрит вашу кандидатуру.
— Не уверена, что в этот раз сдержусь и не тресну вас вот этим, — взглядом указала на ладонь Жужжена, удерживавшую поднос с напитками.
Из гостиной доносился негромкий гомон, но выяснить, что там за сборы, я не успела. Заметила показавшихся на вершине лестницы девочек и позабыла обо всем на свете.
Особенно когда они, заулыбавшись, с радостным визгом:
— Мирэль Тонэ! — понеслись ко мне.
Кристин и Аделин сбежали по ступеням розовым и голубым метеорами.
— Вы вернулись! — издала победный клич первая близняшка.
А вторая счастливо добавила:
— А я и не сомневалась!
— Мы так и сказали папе: нам не нужна никакая другая няня.
— И мы знали, что вы останетесь с нами. Знали!
Девочки счастливо рассмеялись.
Наверное, только присутствие Жужжена, с кислой миной наблюдавшего за тем, как я обнимаю малышек, не позволило мне разреветься. Хоть глаза щипало, и в груди тоже что-то пощипывало. Больно так, противно.
Отвратительное ощущение.
— Девочки… — Я не сдержалась, поцеловала Аделин в щеку, крепче прижала к себе Кристин.
— Пойдемте с нами, мирэль Тонэ! — схватила она меня за руку и потянула за собой к лестнице.
— Мы вам покажем, где теперь живет Реми, — перепрыгивая через ступени, весело сказала Аделин.
— Он тоже по вам скучал, — тихо призналась Кристин.
— Как и мы, — шепотом поддержала ее сестра.
Вот теперь мне хотелось застрелиться, оглохнуть, ослепнуть и, чтобы сердце прямо сейчас превратилось в булыжник, вместо того чтобы разрываться на части.
Пока поднимались наверх, близняшки наперебой рассказывали обо всем, что происходило после моего исчезновения.
— Дяде Десмонду стало плохо, — начала Кристин.
— И он упал, — как обычно, подхватила другая девочка.
— Его положили в машину и увезли.
— А мирэль Варан осталась. — Аделин смешно поморщилась, всем своим видом показывая, какого она мнения о кузине матери.
— Папа вчера сказал, что вы взяли выходной, — проговорила Кристин, открывая дверь в детскую.
— А утром — что уволились, — тряхнула кудряшками, собранными в хвост, девочка.
— И что больше никогда не вернетесь. Как мама… — чуть слышно закончила Кристин.
Тресните меня кто-нибудь посильнее, пожалуйста! Чтобы я сначала отключилась, а потом обзавелась долгоиграющей амнезией.
Девочка отпустила мою руку и подбежала к Реми, развалившемуся в плетеной корзине на мягкой стеганой подушке.
К тому моменту сердце уже не обливалось кровью, оно рыдало кровавыми слезами. Слезы же застилали мне глаза, когда я опустилась на корточки перед корзиной с фидруаром и погладила малыша, почесав его у самого крылышка. Реми издал непонятный звук: не то всхрапнул, не то приглушенно муркнул и перевернулся на спину, умилительно раскинув лапы.
— Мы ведь потом с ним погуляем? — присаживаясь на пол со мною рядом, спросила Аделин.
— Когда уйдут все эти, — наморщила носик Кристин, имея в виду столпотворение мирэль в гостиной. Набрав в легкие побольше воздуха, она пожаловалась: — Мы ему сразу сказали, что нам не нужна новая няня, а он все равно их пригласил!
— Но теперь пусть уходят, — провела ладошкой по пузу спящего (или умело притворяющегося таковым) коточебурона Аделин.
— Девочки, — ногти вонзились в ладони, но я не почувствовала боли; только ту, от которой с каждой секундой все сильнее в груди ныло сердце, — ваш папа сказал правду: я не могу остаться с вами, и мне придется уйти.
Жаль, нельзя проглотить слова обратно. Я бы сделала все, лишь бы не видеть, как гаснут их глаза, как с губ стираются улыбки.
Не понимая, что творю, притянула их к себе, обняла крепко и зашептала:
— Мне будет вас не хватать. Сильно-сильно. Так сильно, что я бы многое, очень многое отдала, лишь бы все было по-другому и я могла остаться.
— Ну так оставайтесь, — хлюпнула носом Аделин.
— Не могу, милая, — прижалась губами к ручке девочки и тихо проговорила: — Возможно, очень скоро мне придется уехать.
— Зачем?
Все это время Кристин молчала. Стояла, не шевелясь. Позволяя себя гладить и обнимать. Я только видела, как начинают блестеть, наполняясь слезами, ее глаза, а когда она прошептала это свое еле слышное: «зачем?», я запнулась, растерялась, не зная, как объяснить, кто я и почему вынуждена уйти. Пара секунд давящей тишины, и девочка вырвалась из моих рук.
