Патруль (СИ) - Корнилова Веда (книга регистрации txt) 📗
– Вы хотите сказать...
– Я не хочу, а прямо говорю: этому парню бабы и даром не нужны, зато от хорошего приятеля он не откажется.
– И он служит в инквизиции?! Да служители Святой церкви таких людей, как этот Грег, преследует везде, где только можно!
– Те святоши себе на уме, и зная главный грех парня, хорошо прихватили его за жабры. Никуда Грег не денется, потому как в противном случае ему не отвертеться от большой беды. Со своего крючка инквизиция его уже не отпустит, тем более что свое дело молодой человек знает не просто хорошо, а очень хорошо. В таких случаях инквизиция на многое смотрит сквозь пальцы, и позволяет кое-кому то, что недозволительно другим. Однако сейчас его дружок погиб, а замену найти весьма непросто: скажем так – слабость этого парня, то есть Грега, хорошо известна в узких кругах, и ни один из мужчин не горит желанием идти в напарники к Грегу даже за большие деньги. Вот оттого-то выбор инквизиции и пал на тебя – надеются, что рядом с молодой женщиной этот парень... скажем так – перестанет дурить и возьмется за ум. К тому же Грег был в настоящем восторге, когда наблюдал на арене твою схватку с блемии, не скрывал своего восхищения от посторонних, а потому кое-кто из святош решил, то с Грегом еще не все потеряно, раз ему сумела понравиться женщина, а это уже немало...
Значит, этот молодой человек еще и посещает гладиаторские бои, а ведь подобное запрещено не только законом, но и церковью! Н-да, вот уж верно: когда инквизиции что-то надо, она закрывает глаза на многое.
– Ну, особого выбора у меня нет, в чужие пристрастия соваться не желаю, а если этот Грег, и верно, сумеет вылечить меня, то я буду благодарна ему до конца своих дней.
– Что же касается Николса и этой дурочки... – скривился господин Леблан. – Вначале полностью выздоровей, встань на ноги, да и какое-то время должно пройти, чтоб вся эта история забылась. А дальше будет видно... Надеюсь, ты меня правильно поняла.
– Не сомневайтесь...
Через десять дней я сумела самостоятельно покинуть Школу, хотя каждый шаг давался мне с большим трудом. Правда, перед уходом мне пришлось пройти унизительную процедуру: перед выстроившимися орденцами был зачитан приказ о лишении меня звания элинейца и я отдала перстень, который мне вручили после окончания учебы. До сих пор уши горят, когда вспоминаю о том дне, только вот винить некого – во всем сама виновата, должна была быть умней.
Что касается Грега, то он, и верно, через какое-то время сумел меня полностью излечить, хотя это потребовало от него невероятных затрат сил. Как я позже узнала, доходило до того, что Грег перекачивал в меня свою жизненную энергию, зато потом сам по нескольку дней лежал пластом, с великим трудом приходя в себя. Единственное, что меня несколько беспокоило после выздоровления, так это только то, что внешне я несколько поменялась, хотя прежние знакомые узнавали меня, пусть и с некоторым трудом. После травм лицевых костей, которые я получила на арене, моей прежней немного кукольной внешности уже не было, а из зеркала на меня смотрела красивая женщина с чуть жестковатым лицом... Жаль, раньше я себе нравилась куда больше.
Какие у нас с Грегом были отношения? Первое время весьма напряженные – похоже, молодой человек опасался, как бы я не полезла к нему с... благодарностями, но у меня подобного и на уме не было. Как женщина, я его нисколько не интересовала, и он был рад, что я это понимаю. Каждый из нас, по сути, был одинок, а так жить очень тяжело, и потому мы неосознанно искали поддержку друг у друга. Через какое-то время мы, если можно так выразиться, притерли свои характеры друг к другу, у нас возникли чудесные дружеские отношения. Правда, Грег частенько бывал резковат, да и его характер был не из легких, но, тем не менее, конфликтов у нас с ним практически не бывало, и хотя каждый жил своей жизнью, почти все окружающие считали нас парой. Меня подобное вполне устраивало, а Грега и подавно, ведь теперь в глазах инквизиции он числился едва ли не исправившимся, а как оно было на самом деле – об этом святошам лучше не знать.
Конечно, служба в Патруле несколько отличалась от того, чему меня учили раньше, но суть оставалась прежней, так что с этим сложностей не возникло. Правда, первое время мне было страшновато от того, с кем приходится иметь дело Патрулю, и к тому же порождения Темных Небес частенько бывали очень опасны, но человек может привыкнуть ко многому, особенно если у него трезвая голова и никаких эмоций, один холодный расчет.
Как мы оказались в этих дальних местах? Патруль должен быть везде, даже на окраинах страны, потому нас и отправили сюда, так сказать, подальше от столицы, причем как всерьез провинившихся людей с далеко не самой лучшей репутацией. В здешних глухих краях Северин был самым большим городом, чуть ли не столицей здешних мест, но и здесь хватало самой разной нечисти. Тут ценили не столько репутацию, сколько отношение к делу, а с этим к нам претензий не было, и потому мы с Грегом уже который год занимается тем, что освобождаем эту землю от порождений Темных Небес...
... Вздохнув, я встала с кровати. Что-то сна совсем нет, подремала всего несколько часов, отчего-то без остановки вспоминается прошлое. Надо же, как на меня подействовала встреча с Ровой, а ведь я была почти уверена, что многое в моей памяти быльем поросло. Достала из ящика стола небольшую шкатулку, где лежали самые дорогие вещицы, и вынула оттуда старое серебряное кольцо, то самое, что когда-то мне подарил человек, которого я считала главной любовью всей своей жизни. В свое время я не стала возвращать Николсу это кольцо, и выкидывать тоже не захотела – это, так сказать, наглядная память о моей глупости, пусть остается как горькое воспоминание и напоминание о том, к чему приводит наивность и отсутствие трезвого взгляда на жизнь...
Уже рассвет, а Грега все еще нет! Застрял он что-то сегодня у своего дружка, совсем в последнее время контроль над собой теряет, только о том сопляке и твердит, а это добром не кончится! Ох, придется сегодня опять с Грегом серьезно поговорить, потому как рано или поздно, но он может крепко подставиться...
Подойдя к окошку, смотрела на то, как первые солнечные лучи появились на светлеющем небе. Так, все, хватит вспоминать о прошлом, тем более что добрым словом там можно мало что вспомнить. Убрала кольцо назад в шкатулку, и подумала о том, что начинается новый день, теплый и солнечный, а это уже хорошо...
Глава 3
– То есть вы считаете, что Святой Инквизиции необходимо выяснить, откуда в Сельцы приехал человек по имени Пуран... – это был не вопрос, а, скорее, утверждение. – Досадно, что вы не сумели ничего узнать об этом нераскаявшемся грешнике...
Отец Наумий, глава здешнего отделения Святой Инквизиции, сидя за столом в своем кабинете, и перебирая четки, уже добрый час расспрашивал нас о том, что происходило в Сельцах. Все идет по давно установленным правилам: после выполнения порученного задания исполнители дают отчет Святой Инквизиции, причем во всех подробностях. Вон, писарь в углу сидит, без остановки скрипит пером, записывая все, что мы говорим. Сам же отец Наумий, не перебивая, выслушал нас, и лишь потом стал задавать вопросы.
Помнится, когда я впервые увидела этого человека, то бишь отца Наумия, то он показался мне неотесанным и недалеким крестьянином – некрасивый, плотного сложения, хмурый, с мрачным, ничего не выражающим лицом. Казалось, отцу Наумию хотелось только одного – чтоб его оставили в покое, и до чужих проблем и сложностей ему нет никакого дела. В общем, типичный портрет недалекого служаки. Правда, вскоре я поняла, насколько обманчивой была его внешность – в действительности у этого человека была прекрасная память, он подмечал все мелочи, да и по характеру вполне соответствовал званию инквизитора, во всяком случае, голубем кротости, всепрощения и любви к ближнему своему его никак не назовешь.
– Я не собираюсь указывать Святой Инквизиции на то, что надо делать, и как поступать... – пожал плечами Грег. – Просто высказываю свое мнение. Насчет Пурана могу сказать только одно – о себе он никому ничего не рассказывал, только отшучивался, причем умело, не вызывая подозрений. Перед своим отъездом из той дальней деревни я еще раз переговорил с крестьянами, надеясь, что они дадут хоть какую-то нить в определении того, из каких мест в Сельцы приехал этот человек. К сожалению, я не узнал почти ничего...
