Дочь дыма и костей - Тейлор Лэйни (версия книг TXT) 📗

Кэроу от страха едва не лишилась рассудка. Бежать назад времени не было. Она вжалась в оконную нишу и замерла.

Бримстоун и Твига прошли мимо.

Кэроу боялась, что они войдут в лавку, захлопнут за собой дверь, и она останется здесь, как в ловушке. Она собралась было закричать, однако они миновали дверь. Паника отступила. На ее месте вспыхнуло кое-что другое — гнев.

От нее годами скрывали тайны, словно она не заслуживала доверия, чтобы узнать правду даже о себе самой. Гнев придал храбрости, и она решила разузнать как можно больше, раз уж оказалась здесь. Вряд ли ей выпадет еще один шанс. Поэтому, когда Бримстоун и Твига свернули на лестницу, она отправилась за ними.

Башенная лестница крутым винтом вела вниз. От ходьбы по спирали у Кэроу закружилась голова: спуск, поворот, спуск, поворот… Ей начало казаться, что она в чистилище и никогда не выберется отсюда, так и будет бесконечно шагать по ступеням. Какое-то время она шла мимо узких окон, затем они кончились. Воздух стал прохладным, и у Кэроу появилось ощущение, что она находится под землей. До нее доносились обрывки разговора Бримстоуна и Твиги, но уловить смысл она не могла.

Твига:

— Скоро нам потребуется больше ладана.

Бримстоун:

— И не только его. Такой бешеной атаки не было уже несколько десятилетий.

— Думаешь, на этот раз им удастся захватить город?

— Решимости им не занимать.

— Долго мы сможем удерживать оборону? — спросил Твига дрогнувшим голосом.

— Не знаю.

Как раз в то мгновение, когда Кэроу подумала, что больше поворотов не вынесет, спуск закончился. Внизу все оказалось интереснее.

Намного интереснее.

Лестница вела в просторный зал, каждый звук здесь отражался эхом от стен. Кэроу приходилось держаться от Бримстоуна и Твиги на достаточном расстоянии, однако, как только голоса отдалялись в поглощающем их безмерном пространстве, она пускалась следом.

Ей казалось, она находится в кафедральном соборе, на постройку которого ушли тысячелетия. Помещение представляло собой массивную естественную пещеру, уходящую ввысь едва ли не совершенной готической аркой. Из старых, как мир, сталагмитов были вырезаны столбы в форме зверей, а над головой звездными скоплениями мерцали канделябры. В воздухе витал густой аромат трав и запах серы, между столбами вился дым и разделялся на пряди легкими дуновениями, исходящими из невидимых отверстий в стенах.

Бримстоун и Твига шли по длинному нефу [5] собора, в котором не было скамей для прихожан, зато стояли столы, — гигантские каменные столы, такие огромные, что, наверное, потребовались слоны, чтобы затащить их сюда.

И на одном из них действительно лежал слон.

Или… нет. Не совсем слон. Когтистые ноги и массивная голова медведя гризли с клыками слона. Химера.

Мертвая химера.

На всех столах лежали мертвые химеры, десятки мертвых химер. Кэроу рассеянно переводила взгляд с одного стола на другой. Здесь не было двух одинаковых трупов. Многие имели что-нибудь от человека, голову или торс, но не все. Обезьяна с львиной гривой; игуана, настолько громадная, что ее, скорее, можно было назвать драконом; обнаженная женщина с головой ягуара.

Бримстоун и Твига бродили среди них, прикасались, осматривали. Дольше всего они задержались около одного мужчины. Тоже обнаженного. Такого Кэроу и Зузана с самодовольными улыбками знатоков назвали бы «отличным экземпляром». Широкие плечи, узкие бедра, рифленый живот, четко выражены все мышцы, знакомые Кэроу по урокам рисования с живой натуры. Мощная грудь покрыта волосами чисто-белого цвета, волосы на голове, тоже белые, длинные и шелковистые, разметались по столу.

На крюке над его головой висела богато украшенная серебряная кадильница, из которой шел густой дым от ладана. Кадильница походила на те, что используют в католической мессе. Бримстоун положил руку на грудь человека. На лице его отразилась то ли любовь, то ли печаль — Кэроу не смогла разобрать. Когда он и Твига скрылись в дальнем конце нефа, она вышла из своего укрытия и приблизилась к столу.

Седые волосы казались нелепостью. Мужчина был молод, без единой морщинки. И красив. На мертвом, будто восковом лице застыла маска бесстрастия.

По сравнению с остальными химерами он обладал большим количеством человеческих признаков, хотя тоже был не совсем человеком. Примерно от середины бедер начинались покрытые белой шерстью волчьи ноги, с выгнутой назад нижней частью и черными когтями. Кисти рук, широкие, с шерстью на тыльной стороне, представляли собой лапы с человечьими пальцами и звериными когтями. Они словно специально лежали ладонями вверх.

В центре каждой ладони красовалась татуировка, такая же, как у Кэроу, — глаз.

Пораженная, она отшатнулась назад.

Значит, это нечто особенное. Нечто важное. Ключ к разгадке… Но что он означал? Она повернулась к другому столу, к существу с львиной гривой. Лапы обезьяньи, с черной кожей на ладонях, но все же она различила на них хамсы.

Кэроу перешла к следующему столу, потом еще к одному. Помечены даже гигантские ступни передних ног полуслона. У каждого из мертвых существ были такие же хамсы, как у нее. Мысли запрыгали в голове в ритме гулко бившегося сердца. Что происходит? Десятки химер, все мертвые и раздетые, без видимых следов ранений, лежат на каменных блоках в каком-то подземном соборе. С ними ее связывали хамсы, но в чем заключалась эта связь — она не могла вообразить.

Вновь подойдя к первому столу, она склонилась над человеком с белыми волосами. От кадильницы исходил ароматный дым, и Кэроу охватила тревога: а вдруг запах выдаст ее, когда она вернется в лавку?.. От мысли, что придется карабкаться вверх по нескончаемой лестнице, ей стало дурно. Раны пульсировали и болели. Кровь уже пропитала повязки, действие бальзама, наложенного Ясри, заканчивалось.

Но… это место. Трупы. Сбитая с толку, Кэроу не чувствовала в себе сил разрешить загадку. Хамсы седовласого юноши не давали покоя. Чтобы сравнить рисунки, она взяла его за руку.

Метки совпадали. В это самое мгновение в мозгу что-то щелкнуло. Однако предупреждение притупленного восприятия пришло слишком поздно.

Его рука… была теплой.

Не мертвой.

Он не мертвый!

Резкое движение — юноша вскочил и крутанулся на коленях. Рука, прежде неподвижная, схватила ее за горло, оторвала от земли и бросила на каменный стол. Головой о камень… У нее потемнело в глазах. Когда зрение вернулось, он стоял над ней — глаза ледяные, оскаленные клыки. Дышать она не могла: он все еще сдавливал ей горло. Она вцепилась в его руку, стараясь освободиться. Наконец ей удалось подогнуть колени и сбросить его.

Вдохнув, она попыталась крикнуть, но через мгновение он вновь оказался сверху, тяжелый и разъяренный, и она защищалась, как могла, отбивалась так, что в конце концов они упали со стола. Обнаженные конечности молотили сильно и беспорядочно, все попытки Кэроу вырваться ни к чему не приводили. Он сел ей на ноги и уставился на нее. На мгновение безумие словно исчезло из его глаз. Он перестал рычать и снова стал выглядеть почти человеком, красивым, но все же внушающим ужас и… растерянным.

Схватив ее запястья, он разжал ладони, увидел хамсы и вновь перевел взгляд на лицо. Осмотрел с головы до ног так, будто обнажен не он, а она. Затем издал низкий рык, заставивший ее содрогнуться.

— Кто ты?

У нее не было сил говорить. Сердце учащенно билось. Раны горели огнем. Да и ответа на этот вопрос она не знала.

— Кто ты?

Потянув за запястья, он швырнул ее на каменный стол и прыгнул сверху. По-звериному гибкие движения, острые зубы, вполне способные разорвать горло… Кэроу вдруг ясно представила, как ее попытка нарушить запрет закончится прямо здесь, в луже крови.

Она сделала решительный вдох.

И закричала.

18

Не сражайся с монстрами

— Девушка? — Изил покосился на Акиву. — Ты… говоришь о Кэроу?