Черное солнце (ЛП) - Халле Карина (читать книги онлайн бесплатно полные версии TXT, FB2) 📗
Затем он медленно высовывает свой длинный язык и слизывает кровь, при этом его глаза не отрываются от моих, зрачки из голубых становятся черными.
Добыча.
Ты — его добыча.
— Ты гребаный психопат, — кричу я, все мое тело инстинктивно вздрагивает, напрягаясь в веревках.
Еще одна скупая улыбка.
— Так все говорят.
Затем он закрывает глаза, глубоко вдыхает через нос, его мышцы напрягаются.
Я наблюдаю за ним, сердце замирает от страха, остальная часть меня поддается жгучему очарованию. Если он хотел, чтобы я боялась, что ж, я боюсь. Потому что я не думаю, что выйду отсюда живой. И все же тайна того, почему я ему нужна, что он собирается делать со мной дальше, вызывает у меня любопытство, как у кошки. Кошка, у которой всего одна жизнь.
Он сглатывает, его кадык подпрыгивает на шее, а затем открывает глаза, уставившись на меня еще пристальнее, чем раньше. Мои нервы снова приходят в состояние повышенной готовности, это ощущение, что за мной наблюдают, выслеживают за секунды до нападения.
— Ты попробовала мою кровь, — тихо говорит он. — Я попробовал твою. Полагаю, на данный момент мы квиты.
— Что за нездоровое влечение у тебя к крови? — я чуть не выплевываю эти слова.
Его лоб морщится, рот от удивления образует изящную букву «О», остатки моей крови остались на его мягких губах.
— Ох, Ленор, — умоляюще произносит он. — Думал, ты уже во всем разобралась, — он облизывает губы. — Я слышал, ты умная девочка. Очень умная. Должен сказать, что я немного разочарован тобой в этом плане. Даже никаких предположений?
У меня действительно есть догадки, но они чертовски безумны, и я не собираюсь подзадоривать этого человека или подсказывать ему идеи.
— Ты так много не договариваешь, — комментирует он через мгновение. — У тебя всегда был такой мозг?
Я сжимаю губы, отказываясь говорить.
— Это нормально, если не хочешь говорить, — продолжает он. — Я привык к тому, что все разговоры веду сам. Большую часть времени люди могут только пялиться на меня, их мозг превращается в комок серого вещества. С другой стороны, ты не такая. И я знаю, почему.
«Не спрашивай его почему, не спрашивай его почему».
— Тебе не обязательно спрашивать, — продолжает он, откидываясь на спинку кресла. — Сам скажу. Почему я так интересуюсь твоими родителями? Потому что на самом деле они тебе не родители. Они украли тебя в два года. Ты ведь помнишь это, не так ли? Ты помнишь, как они забрали тебя. Ты помнишь свою настоящую мать, своего отца.
Мой рот приоткрывается, его слова сталкиваются в моем мозгу с мини-взрывами.
— Нет, — говорю я ему, у меня перехватывает дыхание. — Нет. Безумие какое-то. Это… это мои родные родители.
— Ты родилась на острове Оркас, в штате Вашингтон. У черта на куличках. Красивое место, прямо на берегу океана, в окружении деревьев.
Я сглатываю, качая головой, но ложь поражает меня, как правда, потому что я вспоминаю свои сны.
— Ты лжец, — шепчу я.
Он на мгновение прикусывает губу.
— Думаешь? Я все еще чувствую твою кровь внутри себя, поющую правду. О тебе ходили слухи с того самого момента, как ты родилась. Ходили слухи, но никто толком не знал, ни у кого не было доказательств. А вот я знал. Я чувствовал тебя сквозь время. Ты — миф для всех, кроме меня.
Мои глаза зажмуриваются. Я не хочу это слушать. Даже не хочу потакать этому сумасшедшему в его странных фантазиях. Он не знает меня, не знает, откуда я взялась. Я родилась в Сан-Франциско у своих родителей, вот и все, вот и все…
— Я знал твоих настоящих родителей, — говорит он, его голос становится тихим и нежным, настолько, что мне приходится посмотреть на него. В выражении его лица есть что-то нежное, даже извиняющееся. После всего, это нервирует. — Элис и Хакан Виртаненс. Знал, что они очень сильно хотели тебя. Ребенок — это все, о чем Элис говорила. Я потерял с ними связь еще до твоего рождения. У нас были свои… разногласия. Нужно было помириться, потому что иногда мне кажется, что я мог бы остановить произошедшее, — он отводит взгляд, глаза борются с чем-то тяжелым. — С другой стороны, я привык нести смерть, а не останавливать ее.
Он снова поднимает на меня взгляд и резко выдыхает, выпрямляясь.
— Двадцать один год назад, когда пошли разговоры о том, что у Элис и Хакана родился ребенок, я был рад за них. Затем все трое погибли. Сгорели заживо в своем доме. Их убили. А именно — Элейн и Джим Уорвик.
Я не могу удержаться от смеха, хотя кажется, что внутри у меня кислота.
— Мои родители? Убили людей? О чем, черт возьми, ты говоришь? Ты еще больше запутался, чем я думала.
— Их убили, — легко продолжает он. — А потом поползли слухи. Что маленькая девочка, которую они назвали Ленор, не полностью их. Что у нее был другой отец, не Хакан. Что была причина, по которой они жили на таком отдаленном острове, окутанном тайной. Потому что та девушка, то есть ты, была… запретна.
— Ты сумасшедший, — удается мне сказать.
Его глаза сужаются, достаточно проницательные, чтобы у меня перехватило дыхание, а кожу покалывало от страха.
— Я был сумасшедшим в течение очень, очень долгого времени. Будь благодарна, что мне стало лучше.
Боже мой.
С кем, черт возьми, я здесь застряла?
— А потом пошли другие слухи, — говорит он, все еще сверля меня взглядом. — И эти слухи были о Уорвиках. Что они не убивали ребенка. Они украли ребенка, пожалели и увезли в город, чтобы воспитать как свою собственную. Они позаботились о том, чтобы никто не узнал правды, сделали все, что могли, чтобы замести следы. Они знали, что если другие узнают, то ребенка схватят и убьют. Она была запрещена, не забывай.
Я могу только смотреть на него. В его словах нет никакого смысла, и хотя глубоко внутри меня есть что-то, что ищет истину, это та сторона меня, которой не должно существовать. Потому что здесь не может быть правды. Я знаю, кто такая. Я знаю, кто мои родители. Вот и все.
— И вот тут-то я и вступаю в игру, — говорит он, наклоняясь вперед. — Потому что две стороны хотят тебя, и я связан с обеими.
Я усиленно моргаю, но даже близко не понимаю смысл.
— Что, типа охотник за головами? — звучит нелепо, когда я это говорю, но, с другой стороны, так и казалось.
Мгновение он разглядывает свои ногти.
— Я предпочитаю термин «наемник». Однако это слово вводит в заблуждение, не так ли? Почти подразумевает, что я проявляю милосердие, — он поднимается на ноги. — Это не так.
Он подходит к деревянному ящику в углу и достает мою сумочку от Александра Маккуина. Я не могу удержаться от вздоха, простая сумка напоминает мне о жизни, моей настоящей жизни, той, которая была до того, как я попала в это место, где, кажется, не существует времени.
— Я тебе кое-что покажу, — говорит он мне.
Он открывает сумку, достает мой айфон. Нажимает на экран, телефон включается, показывая мои обои с почерневшими розами. Полностью заряжен.
Надежда зарождается в моей груди, хотя я знаю, что все пойдет не так, как я хочу, это слишком легко.
Он подносит телефон близко к моему лицу, чтобы считался Face-ID. Затем обходит кресло так, чтобы оказаться у меня за спиной, его руки вытянуты передо мной, он держит телефон так, чтобы я могла видеть. Кладет подбородок мне на плечо, щекой прижимается к моей челюсти и шее, и поначалу его кожа такая холодная, что кажется, будто в нее попала струя закиси азота. Затем он быстро теплеет, и мне кажется, что вся кровь во мне приливает к его коже, аромат роз, табака и кедра наполняет нос.
Я тону в нем. Мне приходится бороться, чтобы держать глаза открытыми.
— Скажи мне, что ты хочешь увидеть, — шепчет он, приблизив губы к моему уху, его теплое дыхание заставляет меня дрожать. Мои соски немедленно твердеют, между ног разливается тепло. Это несправедливо. Тело предает меня без всякой причины, перескакивая от страха прямиком к вожделению.
Это адреналин, наверное.
— Сосредоточься, Ленор, — говорит он. Его голос подобен виски со льдом, он проникает в душу, теплый, ровный, опьяняющий. — Я знаю, что ты чувствуешь. Это часть изменений. Но мне нужно, чтобы ты прямо сейчас посмотрела на экран и сказала, что хочешь увидеть.
