Невеста тёмного лорда (СИ) - Гран Ана (читать онлайн полную книгу txt) 📗
— Пусть заходит, — быстро скомандовала мама. — В кровать! — а это уже мне.
Я, пошатываясь, вернулась в постель и натянула одеяло до самого подбородка.
В комнату вошёл целитель. Высокий мужчина средних лет с длинными темными волосами, собранными в хвост на затылке. С собой у него был маленький деревянный чемоданчик. Это был магистр Трувр.
— Добрый день, леди, — поклонился он нам. — Чем могу помочь?
— Опустошенный резерв, — сказала мама и указала на меня.
Целитель кивнул маме, поставил свой чемоданчик на мой стол и подошёл ко мне.
— Вы позволите? — присел он на край кровати и протянул ко мне свои руки.
Я откинула одеяла, чувствуя, как начинают гореть от стыда щеки, когда целитель дотронулся до моей груди. Пусть и не до самой её интересной части, но ведь близко же!
— Резерв действительно практически на нуле, — серьезно сказал он. — Угрозыы потери магии нет. Вас, леди Черн, выпили очень грамотно.
Я смутилась ещё сильнее, а целитель, наконец, убрал свою руку.
— Что значит «выпили»? — спросила мама.
— А вот это надо у вашей дочери спросить? Кто вас выпил? — и оба уставились на меня.
Я молчу.
— Покрывать преступника не стоит, миледи, — улыбнулся мне целитель.
— Не ваше дело, — сказала я им, вспомнив, что глава рода здесь я и это мой дом, так что вопросу задаю здесь тоже я.
Мама хмыкнула.
— Ваше право, — пожал плечами целитель. — Никаких заклинаний для повышения уровня магии не существует, если у вас только нет накопителей. Так что отдыхайте, можете прогуляться на свежем воздухе. Погода сегодня замечательная, — улыбнулся он.
— Благодарю. Я воспользуюсь вашим советом.
— Миледи, — поклонился нам целитель и ушёл.
— Грамотно выпили?! — тут же въелась мама, как только дверь за магистров закрылась. — С каких пор ты раздаёшь свою магию налево и направо?
— Я не хочу это обсуждать, — строго произнесла я. — Я позволила это сделать, и позволю ещё раз, если понадобиться. На этом всё.
— Ты играешь с судьбой, Олли, — тихо проговорила она.
— Вполне, может быть, — грустно ответила я, кутаясь в одеяло. Было холодно. До дрожи.
Но от мыслей, что я смогла хоть что-то сделать сейчас для Вилли, мне становилось теплее. И плевать я хотела на принцессу, на факт измены и всего прочего, лишь бы он был жив. Я потёрла пальцами кольцо, которое теперь не сниму даже под пытками.
Мама ушла, оставляя меня одну. Анна принесла мне целый поднос с едой, и я даже поднялась и поела. Зашёл брат, посмотрел на бледную меня, и пошёл занимать моими обязанностями, время от времени забегая, чтобы что-то спросить.
Ближе к вечеру мне стало лучше. Я не теряла равновесия, когда стояла или куда-то шла, перестало знобить, и даже прилив сил был, но резерв как был пуст, так и остался. Так всегда бывает. Сначала восстанавливается физическая оболочка, а уже потом накапливается энергия. Было бы странно наливать молоко в кувшин с дыркой на дне. Неэкономично.
А вот уже вечером я всё же уговорила маму навеститесь тетю и дядю сегодня, а не ждать до утра, и Николас любезно согласился открыть для нас портал. Сам он с нами не пойдёт, потому что «на него тут дела видите ли свалились и ему некогда». Причем когда он это говорит, он смотрел на меня таким взглядом, что я подумала, а не отменить ли ему университет?
Брат открыл портал в дом дядя Вацлава.
— Дом не спали! — сказала мама, заходя в тёмное облако.
Николя картинно закатил глаза.
— Удачи, — сказала я ему, и пошла вслед за мамой.
В портале было сумрачно, и тьма клубилась возле моих рук, липла и играла с подолом моей юбки. Она всегда меня любила.
Из портала мы вышли в холле. Нас тут же встретил дворецкий, который забрал наши вещи у горничной и проводил нас в гостиную.
Дом был старый, как и сам род Моргов, о чём свидетельствовала картинная галерея на третьем этаже. Мама каждый раз с придирчивым взглядом рассматривала всё вокруг. Всё же она выросла в этом доме.
— Аделаида! — воскликнула тётушка. — Спасибо, что приехала, — кинулась она обниматься.
— Здравствуй, Матильда, — сдержано поприветствовала её моя мать. — Как Вацлав?
— Без изменений, — печальным голосом ответила она, а потом заметила меня. — Олли, и ты тут? — и тоже бросилась меня обнимать.
Тётушка была среднего роста и черными, как смоль волосами без единого седого волосика. Заплаканные карие глаза смотрели тускло, а на лице было столько морщин, что моя мать по сравнению с ней выглядела девчонкой, хотя они и были ровесницами.
— Здравствуй, тётя, — сказала я, целую её в щеку.
— Ты постарела, — заметила мама.
— Да, — у тёти опустились плечи. — Нервы ни к черту со всеми этими нападениями и казнями. Пойдёмте, — позвала она нас. И мы поднялись на второй этаж в спальню, где на кровати лежал изуродованный дядя Вацлав. В комнате было два целителя. Один делал свою работу, другой внимательно следил. На нас они не обратили никакого внимания.
— Четыре перелома, сотрясение мозга, внутреннее кровотечение, множество гематом, магическое истощение. Два раза приходил в себя, просил воды и снова терял сознание. Шансы на выздоровление мизерные, — быстро проговорила тётя.
Мама смотрела на старшего брата как на покойника. Он и был похож на покойника, бледный, местами фиолетовый, весь в бинтах и гипсе. И наверняка холодный.
Не знаю, что чувствовала в этот момент мама. По её лицу ничего не скажешь. Разве что побледнела немного, но этот пристальный взгляд, с которым она изучала тело дяди, оглядывая каждую его черту… так смотрят, когда хотят запомнить, оставить образ в памяти.
Целители молчали. Да и не нужно было ничего говорить. Их усталые лица говорили за них.
Я вышла из комнаты больного в каком-то оцепенении. Отовсюду веяло смертью и горечью соболезнований и утраты, от которых пробуждались воспоминания о смерти отца, о том, как он медленно угасал день за днём. Бесконечная толпа целителей у его кровати, мама даже к ведьмам обращалась, проводила свои ритуалы, но без толку.
И мы каждый вечер собирались за большим столом, понимая, что вот этот вечер может быть последним, и больше мы так никогда не соберёмся. Но последний раз мы собрались всей семьей на завтрак. Отец впервые за несколько месяцев почувствовал себя лучше, шутил и строил планы на будущее. И мы подумали, что всё… болезнь миновала и дальше впереди его ждёт выздоровление. И мы все выдохнули, а за два часа до обеда к матери подбежала служанка со словами:
— Миледи, лорд Черн… скончался.
Меня и брата отослали наверх, где мы и просидели весь оставшийся день. Мама к нам не заходила. Зато тётя Матильда была с нами и её дочь Глория, которая на год меня старше. И они всё говорили и говорили, рассказывали какие-то истории, а мы с братом смотрели друг на друга и понимали, что сейчас внизу происходит что-то такое, чего не передать простыми словами, потому что для каждого оно своё.
Из комнаты нас выпустили только на закате. И когда мы спустились вниз, одетые в ослепительно белое, нас встречали тревожные взгляды. И на домашнем кладбище, где ровными рядами лежали наши предки, тем вечером на один черный камень стало больше. И мама с плотно сжатыми губами, стеклянным взглядом и не единой пролитой слезой на людях провожала отца в белом шелковом платье.
И теперь дядя Вацлав. Ещё не мертвый, но одной ногой в могиле.
XII
Я услышала детские звонкие голоса, которые никак не вписывались в гнетущую атмосферу дома. А затем ко мне подбежали два моих племянника: один — справа, другой — слева. Одному три года, второму пять.
— Мирослав! Николай! — в коридоре появилась Глория. — Разве так я вас учила людей приветствовать?
Николай тут же сориентировался. Отпустил мою юбку, сделал шаг назад, поклонился и сказал:
— Добрый вечер, леди Черн, — и снова обнял меня. А Мирослав просто повторил всё за старшим братом.
— Привет, мои хорошие! — потрепала я их по макушкам. — Как ты их выдрессировала!
