Мой (не)любимый дракон (СИ) - Чернованова Валерия М. (бесплатные полные книги .txt) 📗
Меня смутило другое — сам процесс доказывания.
— То есть, чтобы понять, девственницы мы или нет, нас всех отправят чёрт-те куда…
— На Лазоревое озеро, — поправила Блодейна.
— Где разденут до нижнего белья…
— До сорочек.
Вот ведь дотошная.
— Посадят в лодки — и адью! Плывите, девочки, замерзайте.
Я понимала, что ничего не понимаю. Думала, нас поведут к какому-нибудь придворному магу-целителю. Лекарю там или, на худой конец, к травнице. Или кто тут у них за гинеколога.
— В Лазоревом озере обитает Хадааантис, — теряя остатки самообладания, проскрипело зубами фальшивое привидение.
Небось привыкла, что Фьярра у неё как шёлковая. В рот заглядывала и никогда не перечила.
А тут я нарисовалась.
— Маловато что-то «а»…
— Немедленно прекрати! — взвилась полупрозрачная гостья. — У нас не так много времени! Скоро за тобой придут.
Дабы препроводить в последний путь.
— Ладно. — Я взбила подушки и устроилась поудобнее, приготовившись к дальнейшему инструктажу. — Этот «хада-а-а» — он вообще кто? Или… что?
— Древний змей, впитавший в себя всю мудрость нашего мира. Его невозможно обмануть. Почти невозможно.
Хорошо хоть не человек-паук.
— Ужик? — спросила с надеждой и показала примерный размер гада плавучего, встречу с которым согласна будет выдержать моя и без того уже порядком подпорченная психика. Сантиметров двадцать, максимум — тридцать.
Блодейна покачала головой.
— Насколько большой? — сглотнула.
— Поменьше дракона будет, — типа успокоила меня ведьма и спешно продолжила: — Тело моей девочки чисто, Фьярры никогда не касался ни один мужчина. За это можешь не переживать. Но вот твоё сознание, — закончила многозначительно.
Может, лучше сразу признаться Его Великолепию, что я не невинная девственница?
Представила выражение лица тальдена, его возможную реакцию на мои откровения и решила, что нет, лучше всё-таки встреча со змеем.
— А этот ваш Хадааантис, он только мудростью питается? Никаких других гастрономических пристрастий не имеет? — Разыгравшееся воображение уже вовсю рисовало гигантскую анаконду, раззявившую надо мной пасть.
Божечки, как же не хочется умирать!
— Он не тронет тебя, если сделаешь всё, как скажу, — оставаясь верной самой себе, увильнула от прямого ответа Блодейна.
— И всё же, вдруг что-то пойдёт не так?
— А ты постарайся, чтобы всё пошло так!
Да уж, конструктивное у нас вышло общение.
Помимо того, что меня беспокоили возможные последствия вояжа по Лазоревому озеру, не давало покоя ещё кое-что.
— Нескромный вопрос: а как он будет нас проверять?
Хмыкнула. Змей-акушерка. Я думала, в этом мире меня уже ничем не удивить. Но, как оказалось, Адальфива, как заветная коробочка, была полна сюрпризов. Всё чаще здесь я ощущала себя Алисой, попавшей в Страну Чудес и объевшейся галлюциногенных печенек. Или то у неё пирожки волшебные были…
— Девушка, вступившая с мужчиной в добрачную связь, оказывается осквернённой, пятнает свои душу и тело. Хадааантис замечает каждое такое пятно. От него невозможно скрыть грех прелюбодеяния.
— Будем надеяться, что Фьярра действительно чиста. Как бутылочное стекло, — проворчала я.
— На что это ты намекаешь? — пошло пятнами одутловатое лицо ведьминого духа.
— Ни на что. Продолжайте. Вы что-то говорили про несовершенство моего сознания.
Объяснив, как можно обвести вокруг пальца даже древнего змея, и выдав уже не знаю какую по счёту страстную тираду о том, как надлежит алиане вести себя с Его Великолепием, Блодейна растаяла в воздухе. А я ещё долго лежала, не смыкая глаз, снова и снова прокручивая в голове дурацкий сон. Думала о мужчине в свите князя Темнодолья, так похожем на Лёшу, и об обитателе Лазоревого озера, с которым в скором времени должна буду повстречаться.
Глава 10
Когда забрезжил рассвет, явилась Мабли, чтобы подготовить меня к ритуальному испытанию. Сначала отправились в купальню, где девушка усердно растирала меня жёсткими мочалками. Пока кожа не стала красной, а у меня не кончилось терпение.
— Решила меня освежевать? Всё, достаточно. От того что ты елозишь губкой по моему телу, душа от этого чище не станет.
— Мне так боязно за вас, — в голосе девушки звучало искреннее волнение.
— Мне тоже за себя боязно, — призналась со вздохом, заворачиваясь в тёплое мягкое полотенце. — Ты когда-нибудь его видела?
Мабли покачала головой.
— Только легенды разные слышала. — Девушка прижала руки к груди и с патетичным надрывом воскликнула: — А если Хадааантис что-нибудь почувствует?! Вас же прогонят с позором!
Ну если только прогонят — это ещё полбеды. Главное, чтобы не сожрал и не задушил в объятиях. А прилюдное унижение я уж как-нибудь переживу.
Вот только в глаза Скальде, наверное, больше смотреть не смогу…
Я тут же разозлилась. На саму себя. Какое мне вообще дело до его глаз! До того, кто и что обо мне подумает! Тем более его замороженное вельможество. Детей мне с ним точно не крестить. И вообще, никакая я не прелюбодейка. В моей жизни был всего один мужчина.
Мой муж.
Мабли помогла мне одеться. Длинную до пят сорочку из льна скрыло зелёное полотняное платье простого покроя с чуть расклешёнными рукавами и такой же юбкой. Волосы тугим пучком увенчали затылок, от украшений и вовсе пришлось воздержаться. Служанка сказала, что всё равно на озере их велят снять.
Обувшись и набросив на плечи бархатную накидку с капюшоном, подбитую рыжим мехом, я в последний раз взглянула на себя в зеркало. Увидела отражавшуюся в нём бледную юную девушку, в глазах которой, как туча на ясное небо, набежала тень страха.
Мысленно пожелав себе удачи, покинула спальню, чтобы присоединиться к другим алианам.
Сначала нервы мои на прочность испытывала Блодейна, потом эстафету переняла эссель Тьюлин. Строила нас и в прямом, и в переносном смысле. Словно командир на плацу, вышагивала по внутреннему двору, очерченному портиком, колонны которого увивали всё те же цветы-убийцы, наутро собравшиеся в бутоны.
— Ваше сознание во время ритуала должно быть открытым, — сочным, как у оперной дивы, голосом вещала главнокомандующая, сметая с камня полами плаща снежную пыль.
Если я открою Хадааантису своё сознание, он точно обогатится новыми знаниями: словечками нецензурными всякими, которые в последнее время упрямо вертелись у меня на языке.
Одно из них едва не выскочило, когда из замка показалось Его хмурое Великолепие, минувшей ночью исполнившее главную роль в моём эксклюзивном фильме ужасов. Только бы этот хоррор не превратился в долгоиграющий сериал и не растянулся на бессчётное количество эпизодов. Этакую Санта-Барбару для взрослых.
Вовремя проглотив нецензурщину, что при виде Герхильда так и просилась наружу, поджала губы и, как и подобает алиане, робко потупила взгляд. Опускаясь в реверансе, убеждала себя, что нет ничего интересного в этом обломке обледеневшей скалы.
Подумаешь, плащик стального цвета с оторочкой из тёмного меха и серебряная перевязь через плечо ему чертовски идут. Вон князь Темнодолья, плетущийся за своим кузеном, тоже прихорошился: смоляные волосы прилизал, у брадобрея явно отметился. Весь такой из себя чистенький, гладенький, одет с иголочки — ан нет, не тянет его рассматривать.
А в сторону Герхильда глаза так и убегают. Я с этой привязкой скоро или окосею, или свихнусь. Вероятно, и то, и другое, а, возможно, ещё и третье — если меня змей сегодня не сожрёт, то это за него в скором времени сделает чувство вины.
Тальден поприветствовал эссель Тьюлин и нас, своих невест, мельком оглядев каждую. Даже по мне, замершей в конце шеренги, мазнул взглядом, хотя чувство было такое, словно поскрёб наждачкой.
Интересно, чего такой мрачный? Не выспался, поди. Я вот тоже не выспалась. Не потому что пришлось подниматься с первыми петухами, хотя и те, когда в комнату прошмыгнула Мабли, ещё досыпали в своих курятниках. Благодарить за бессонницу следовало Блодейну, Герхильда и мистера инкогнито, поджидавшего своего князя у карет, запряжённых фальвами.
