В оковах льда - Монинг Карен Мари (читать хорошую книгу txt) 📗

Я обхожу пустую кучу одежды (гадские Тени, ненавижу их!) и шагаю к стойке со сладостями.

Пусто.

Ни одного «Сникерса».

Ни единого — вообще ничего.

Я иду к стойке для крекеров.

Полки пусты.

Я настраиваю фонарик на широкий луч и обшариваю им магазин.

Это место полностью вычистили.

Я бы драматически вздохнула, но это лишняя трата энергии, которую я нынче не могу себе позволить. Я больше не кручу мечом и не прыгаю с ноги на ногу, как обычно. Я пальцем не пошевелю без веской причины. Моя жизнь только что стала сложнее. Когда ты супермашина, как я, тебе нужен либо огромный бензобак, что нереально при моем росте и телосложении, либо полный город бензозаправок.

Мою бензозаправку выдоили досуха.

Это нормально. Я знала, что так будет. Танцор тоже знал. Несколько месяцев я, как белка, собирала запасы еды, воды и лекарств, делая заначки по всему Дублину. Мы с Танцором последние пять недель в свободное время создавали себе запасы. Он не знает, где мои нычки, а я не знаю, где он держит свои. Так, если кто-то задумает нас пытать, мы не сможем полностью друг друга выдать. Я пыталась намекнуть ши-овцам, чтобы занялись тем же, но они решили, что я сумасшедшая. Сказали, что когда больше половины населения мертво, запасов в магазинах хватит на очень долгое время. Я возразила, мол, кто-то попытается монополизировать распространение еды. Они сказали, что все слишком заняты попытками выжить. Я ответила, что это ненадолго, они что, не читали «Страсти по Лейбовицу» [14], не знают, как это будет? А они спросили, какое отношение «Страсти по Лейбовицу» имеют к запасам еды? Может, их начать называть ши-упрощенками [15] вместо ши-овец? И читать им по слогам? Они вообще метафоры понимают?

Ненавижу всегда быть правой, бормочу я у себя в голове. Разговор вслух требует дополнительного дыхания, а дыхание требует сил, которых у меня сейчас нет.

Я по-человечески выхожу из магазина и чуть не получаю на фиг инфаркт, когда вижу принца Невидимых, стоящего снаружи в тени. Его наполовину освещает луна, но она теперь светит не так, как до прихода Фей. От ночи к ночи цвет лунного света меняется. Сегодня он серебристо-пурпурный, отчего половина принца темная, а вторая — лавандово-металлическая. Он покрыт татуировками, он красив, он жуткий и необычный, и сердце мое колотится при нем совсем не от страха.

Я поднимаю меч. Острие длинное и снежно-белое. Поддерживаю локоть, чтобы рука не дрожала.

— Спокойнее, милая.

— Прекрати, блин, ныкаться от меня вот так! — Как я могла его не услышать? Он и Риодан могут выскочить на меня словно из ниоткуда. Это сводит меня с ума. Блин, у меня такой тонкий слух, что я слышу, как движется воздух при перемещении других людей. Никто не может на меня выскочить внезапно. Но они оба сумели в ту ночь на водонапорной башне, и только что Кристиан повторил тот же фокус. Подобрался ко мне на пять футов, а я не заметила.

— Меч. Опусти.

— Да зачем бы?

Он становится сексуальным, как остальные НП. Моя бывшая лучшая подруга Мак называла их убивающими сексом, потому что они именно это и делают. В лучшем случае. В худшем? Превращают в при-йа, как они это сделали с Мак. Оставляют тебя в живых, но наделяют зависимостью от секса, ненасытной и сумасшедшей. Другие НП однажды окружили меня, держали внутри своего круга и делали вещи, о которых я не люблю думать. Я не хочу, чтобы секс был таким. Я в своей жизни досыта наелась положения беспомощного животного. Кристиан сейчас излучает десятую часть того, что есть в других НП, но мне хватает и этого.

— Я никогда не причиню тебе вреда, милая.

— Сказал Невидимый принц. — Но я опускаю меч, прислоняю его к ноге. Все равно я не уверена, что мне удалось бы продержать его долго.

Мускулы на его лице движутся, словно не зная, в какое выражение сложиться. В итоге побеждает ярость, и я вдруг понимаю, что называть его принцем Невидимых было с моей стороны ошибкой. Что-то я часто ошибаюсь в последнее время.

— Назови мое имя, милая.

Я прикрываю уши и смотрю на него с выражением «ну какого?». Его голос внезапно становится оглушающим.

— Назови мое хреново имя! — В небе отзывается гром. Я обхватываю голову руками, чтобы заглушить его голос. В такие моменты я ненавижу свой суперслух. Я смотрю вверх. Грозы не видно. Это он. Влияет на погоду, как все Феи королевского рода. Я опускаю взгляд. Брусчатку перед ним покрывает лед, кристаллы инея сверкают на его черных сапогах и поднимаются до середины одетых в джинсы ног.

— Кристиан, — говорю я.

Он резко вдыхает, словно ему больно оттого, что я произношу его имя, и закрывает глаза. Его лицо становится гладким, как разглаженный пластилин, а потом снова рябит. Интересно, если я к нему прикоснусь, я смогу что-то вылепить, например смешную фигурку из газетных комиксов? Опять ерундой страдаю!

— Повтори, милая.

Если это не даст ему превратиться в НП прямо тут, то пожалуйста.

— Кристиан. Кристиан. Кристиан.

Он слабо улыбается. Кажется. Ни фига я не могу понять, что происходит у него на лице. И не могу понять, как он продолжает так незаметно…

— Да твои же пассатижи! — Доходит до меня. — Ты телепортируешься! Ты правда превращаешься в полного НП. Со всеми их суперсилами. Чувак! А что ты еще получил?

Если он и улыбался, сейчас улыбка исчезла. Он не выглядит и наполовину таким же радостным, какой выглядела бы я, получи вот такую начинку. Кажется, в его бензобаке горючее не заканчивается. Я завидую так, что плеваться хочется. Но на плевки тоже требуется энергия.

Он двигается вперед, выходит из тени, и я вижу, что под мышкой он держит коробку.

— Я убью Риодана, — говорит он.

Я убираю руки с ушей. Мы снова перешли на нормальную громкость. Я прячу меч под плащом.

— Удачи. Выяснишь, как это можно сделать, дай знать, хорошо?

— Вот, держи. — Он сует мне коробку.

Я тянусь к ней, неуклюже от голода. Коробка скользкая от инея. Я ловлю ее у самой земли. Неуклюже! Но я узнаю цвет и форму того, что попало мне в руки, и сияю, как рождественские огоньки.

— Кристиан! — улыбаюсь я. Я буду повторять его имя столько, сколько ему захочется. Орать буду с вершин водонапорных башен. Да я сложу о нем песенку и буду петь, проносясь по городу.

Он только что отдал мне целую коробку «Сникерсов»! Я разрываю обертку, ломаю батончик пополам и засовываю за щеку.

А когда отбрасываю волосы с лица и поднимаю глаза, чтобы с полным ртом сказать «спасибо», его уже нет.

После трех батончиков до меня начинает доходить, что случилось.

Я сажусь на тротуар, рассовываю «Сникерсы» по карманам и говорю:

— Вот гадство.

Кристиан знал, насколько мне нужна еда. Он следит за мной. Интересно почему. И как часто. И не наблюдает ли он за мной сейчас из места, о котором я не знаю. Чуваки, за мной шпионит принц Невидимых. Круто.

Наполнив бак, я лечу в Дублинский замок. Трех дней простоя более чем достаточно. У меня есть работа. У супергероя работа никогда не заканчивается. Патрулирование города, печать и распространение «Дейли», уничтожение Невидимых, приглядывание за Джо и другими ши-овцами — а теперь добавилась еще и полная ночная смена у Риодана каждую ночь, — мне просто не хватит времени в сутках!

— Где тебя черти носили? — только увидев меня, спрашивает инспектор Джайн. — У меня все клетки забиты Невидимыми. Мы договорились, что ты будешь приходить три раза в неделю и убивать их мечом — и этого нам едва хватало. Я не видел тебя пять дней! Пять чертовых дней! Если ты будешь так несерьезно относиться к своим обязанностям, мои люди избавят тебя от этого оружия.

Он смотрит на складку плаща, туда, где под длинной кожаной полой, которая доходит до шнурков на моих высоких кедах, спрятан меч. Сейчас май, и уже почти слишком жарко, чтобы продолжать носить мою любимую черную кожу. Скоро придется таскать меч за спиной и мириться с тем, что все на него таращатся и хотят забрать. Это сейчас мало кто знает, что меч у меня. Хотя моя репутация реально начинает меня опережать. Джо сказала, что я легенда!