Выйти замуж не напасть, или Оно нам надо? - Славачевская Юлия (версия книг .txt) 📗
– Дар, а где твоя супруга? Я хотел наконец с ней познакомиться!
Лицо Дара перекосилось.
– Она… занята малышом, готовится в гости к отцу, – хмуро ответил он и в очередной раз отвернулся. Не оборачиваясь, тихонько спросил: – Зак, можно попросить тебя об услуге? Ты съездишь со мною к тестю? Он пригласил на охоту.
– На охоту? – удивленно переспросил я.
– Да. Старикашка будет развлекаться. – Тон Дара мне очень не понравился. Так объявляют вендетту от имени рода, вызывают на дуэль, клянутся не упустить живым. Но уж никак не едут развлекаться к родственникам.
Было в его голосе что-то… не то сердечная горечь, не то беспросветное, лютое одиночество. И глухая ярость. Снова ничего не понимаю. Что-то ранило чуткую душу Повелителя? Он опять возненавидел светлых эльфов? Почему тогда его жена не утешит мужа, не приласкает, не успокоит? Она же сама эльфийка?.. И с братом ее вроде у Дарниэля полный порядок в отношениях. Он у них частый гость. Непонятная тоска сжигает Дара, убивает вернее меткого сабельного удара. Или они с женой рассорились? Впрочем, у дроу о таком расспрашивать не принято. Даже у самых близких друзей. Я прикусил язык.
Сон непонятным образом проскочил все несущественные детали, выхватывая главный эпизод.
– Поглядите на этого благородного коня! Чистейших кровей! – Калэстель уверенно похлопал по загривку буланого маурисийца, которого по его знаку подвели конюхи.
Роскошный жеребец знаменитой верховой породы всхрапывал, кося налитым кровью глазом, но в остальном вел себя смирно. Конь был поразительно хорош – с этими своими белыми чулками на задних ногах и белой звездочкой на лбу, великолепный постав и породистая сухая голова с подвижными ушами.
– Это чудное, благородное животное, – вещал довольный светлоэльфийский князь, – долгие годы прозябало в конюшнях моего зятя Дарниэля. Жеребенок был дик, необуздан, и никто не нашел в себе смелости или мастерства с ним справиться.
«Жирный намек в сторону зятя?»
Мне стало слегка не по себе. Лучше Дарниэля управляться с лошадьми может только бог. И не этому мерзкому садисту валять имя выдающегося лошадника в грязи. Невольно оглянулся, всматриваясь в недобро упомянутого Повелителя темных эльфов.
Я чего-то не так понял? На физиономии сдержанного Дарниэля застыло хорошо узнаваемое скучающее выражение, словно речь шла не о его славном имени, а о дамских духах, модных кружевах или посевах и погоде в будущем десятилетии.
А князь продолжал:
– В конце концов дроу трезво взвесили свои хилые силы и, оценив по достоинству выдающуюся светлоэльфийскую школу выездки, решили доверить судьбу лошади в наши умелые руки.
По губам Дарниэля зазмеилась тонкая усмешка.
Мое сердце пропустило удар. Если я правильно расшифровал мимику приятеля – Калэстель трижды труп. Нет, четырежды. Можно сразу вызывать гробовщика и снимать мерки. Что же Дар задумал?
А повелитель дроу невозмутимо кивнул головой, всецело подтверждая неуместный и заведомо оскорбительный спич Владыки Калэстеля. Насколько я знаю дроу, он скорее бы перебил всю конюшню, чем позволил светлым трепать достоинства темноэльфийской школы выездки и тем более – как следствие! – унижать свою родовую славу дроу, знаменитых укротителей лошадей.
Немного погодя мои подозрения подтвердились.
По приказу князя охотничий поезд, хохоча и перешучиваясь, выдвинулся со двора замка. Лаяли собаки, ржали разгоряченные предвкушением скачки силуальские гунтеры, бывалые стрелки травили охотничьи байки, искоса поглядывая на разодетых или, вернее – максимально раздетых по такому удобному случаю придворных дам. Дарниэль был молчалив и сосредоточен. Я толкнул пяткой лошадь и подъехал к ушастому заговорщику.
– Здесь происходит что-то такое, о чем я должен знать заранее?
Губы дроу сжались в узкую полоску. Он задал довольно неожиданный вопрос:
– Зак, я похож на всепрощающего монаха?
Я вылупился на него, словно на дикобраза с крыльями.
– А на добрую мать милосердия или целительницу?
Захотелось немедля сложить под накидкой знак, отвращающий зло. Никому не желаю стать врагом дроу. Они мстительны, как… нет, пожалуй, даже горячим демонам их не переплюнуть. Мстящий дроу – это… в общем, ранить их гордость не советую ни одному несчастному, будь тот хоть трижды сам Повелитель Ада. Эти ушастые гады и там свою жертву найдут, дотянутся и жестоко отмстят. Причем не побоятся ничего и обойдут любое препятствие. Любое. Слово «месть» для них свято.
– А на беспомощного идиота?..
Я сделал отрицательный жест.
– Ну так наблюдай и ни о чем не спрашивай. Пока ты лично не покушаешься на моих близких, тебе его участь не грозит, – презрительно качнул головой в сторону Владыки и надменно хмыкнул.
Светлоэльфийских стражей дураками не назовешь. Они мгновенно уловили суть нашего краткого диалога, хоть и не слышали текст послания. Часть телохранителей плотным кольцом окружила Владыку, вторая с угрожающими лицами взялась портить нервы нам с Дарниэлем. Тот неприкрыто усмехался прямо в их напыщенные злые рожи, не делая ни единой попытки оказаться поближе к Владыке или прикоснуться к оружию. Словом, формально придраться было не к чему.
А процессия тем временем въехала в древний Солминский лес, что издавна был известен как охотничьи угодья светлоэльфийских правителей.
Тут в общей мешанине событий нас караулить стало намного сложнее. Эти… «светочи» хм-хм… всего самого доброго и светлого всем скопом рассудили, что Дарниэль и в одиночку наиболее реальный объект опасности из всех присутствующих, и полностью сосредоточились на нем.
Их назойливое внимание ничуть не испортило тому поездку, и он принялся доводить бедолаг в ответ, совершенно вежливо интересуясь самочувствием князя, населенностью зверей в заповедном лесу и свирепостью диких кабанов, на которых шла охота. И по-прежнему демонстративно не касался ни копья, ни лука, ни прочей охотничьей амуниции. Стражи бледнели, лиловели и багровели, не имея малейших оснований применять к высшему лицу соседнего государства меры физического воздействия. Особенно с учетом того, что делегация дроу, заметив подобную активность, приняла контрмеры и окружила стражу, нависшую над темноэльфийским Повелителем, вторым кольцом нападения и обороны.
А фарс стремительно мчался к трагическому финалу. Скажите мне, что делает обученная лошадь при виде атакующего строй охотников матерого кабана? Помогает хозяину-охотнику, слушается поводьев или хотя бы держится на разумном расстоянии от опасности?
Ошибаетесь. Так поступила бы любая темноэльфийская лошадь, вообще – любая выезженная лошадь… кроме той, которую два года мучил светлый негодяй.
Жеребец внезапно пронзительно заржал, закусил удила и понесся в сторону кабана. Но и это еще не предел! Следом буланый дьявол встал на свечу (эльф усидел), потом, энергично опустившись, взбрыкнул задом и сбросил наземь незадачливого князя. Приложив копытами со всей силы ненавистного мучителя – даже издали мне померещился жуткий хруст ломающихся костей, он с холодящим сердце взвизгом отскочил вбок и культурно потеснился, давая место кабану и, словно по договору, предоставляя возможность тому докончить начатое. Вепрь, матерый секач, естественно, не сплоховал.
Как там ушастые говорят: «Князь умер, да здравствует князь»? Тут сложилась именно такая ситуация. Оцепеневшая стража не имела ни единого шанса изменить расклад. Маги тоже проморгали ситуацию. Они банально не успели, в отличие от благотворного союза секача с маурисийцем.
Жеребца мигом пристрелили, а потом добили ножом по шее. Надеюсь, душа сего благородного скакуна за сотворенное доброе дело получит рай для лошадей с сочными пастбищами и хрустальными ручьями. Покойся с миром, маурисиец, боевой товарищ! Кровавый убийца в первую очередь своих родных и близких был отомщен твоим копытом. Ты сотворил то, что до тебя никому не удавалось!
Придворный целитель после краткого осмотра вынес приговор:
