Присвоенная (СИ) - Багирова Марина (читать книгу онлайн бесплатно полностью без регистрации TXT) 📗
— Если я еще раз увижу здесь постороннего — и мне плевать кого! — я убью эту мразь!!! Тебе ясно?! — проревел он мне в лицо.
Хотелось объяснить, что моя жажда его смерти намного сильнее, но я не могла вдохнуть. Ослепленный яростью, Кристоф так сильно сжал пальцы, что было непонятно, почему моя шея еще цела. Он осознал, что происходит, только когда от недостатка кислорода я покраснела, и ослабил хватку. Мои ноги коснулись пола, я судорожно набирала воздух — раз, другой… Едва почувствовав облегчение, я вспомнила слова Мойры и догадалась, чем в ответ смогу стегнуть его побольнее.
— Ты просто злишься, что я предпочла не тебя, — еле выдавила я, хрипя и почти не различая его за роем мошек, клубящихся перед глазами, застилающих все вокруг темной пеленой…
Он замер, его рука разжалась, и я сползла на пол безвольной куклой, надсадно кашляя, но тем не менее наслаждаясь каждым свободным вдохом. Воздух со свистом входил в мои легкие и наполнял тело силой. Еще. И еще. Блаженство… Когда спустя несколько минут я смогла открыть глаза и поднять их вверх по его бесконечно высокому телу, Кристоф был совершенно спокоен.
— Какая же ты глупая, — его голос звенел презрением. — Ты думаешь, что особенная? — Он наклонился к моему лицу. — Я живу долго, очень долго, Диана, и ты не имеешь понятия, сколько женщин прошло через мои руки. Как же мне надоела ваша ограниченность, мелочность, вы сами… Но ты — больше всех! Сколько времени я провел рядом с тобой, видел твой глупый страх, твои слезы… Как же ты…
Я не знала, что он хотел сказать, но вдруг мне показалось, что сейчас он меня ударит, и я закрыла глаза, снова вжимаясь в стену. Когда же я их открыла, в комнате никого не было.
После происшедшего разрешение на прогулку было аннулировано. Я недоумевала: никто не ставил мне условия соблюдать целибат, но с другой стороны, мне было известно, что иной раз и за незначительные провинности слуги платили жизнью. Интересно, отказать хозяину и предпочесть ему слугу, пусть и наемного, — мелкий проступок или крупный?.. Обстоятельства позволяли мне шлифовать черный юмор.
Количество работы по дому резко возросло, объем сдаваемой ежедневно крови — тоже. Я ни секунды не сомневалась, кто следил за этим лично. Кристоф не мог наказать меня настолько радикально, насколько того желал. Иногда я размышляла: к счастью это или к сожалению? Все чаще мне хотелось быстрого конца… А он, судя по всему, был уже недалек.
Выздоровление Мойры быстро продвигалось: она проводила большую часть дня на ногах, забыв постылую кровать, улыбка не покидала ее совершенных губ, и многовековая усталость на лице Дженоба уступила место незнакомому выражению светлой радости.
Но была у ее выздоровления и обратная сторона — жизнь, наполнявшая Мойру, покидала меня.
Немало времени осталось позади, пока я поняла, что с такими кровопотерями долго не протяну. В прошлом, казавшемся далеким и нереальным со дна моей нынешней пропасти, цветущая внешность всегда отличала меня от других. Теперь я была лишь тенью себя. И без того измученная дикой жизнью последних месяцев, я стала бледной и слабой, у меня пропал аппетит. Быть может, этого бы не случилось, если бы я продолжала есть всю ту гадость, которой меня пичкали. Но у меня исчезло само желание жить. А вслед за ним стали уходить и другие потребности организма.
Так как ела я теперь (точнее, изображала, что ем) в лаборатории, это не могло укрыться от внимания Кайла. Я впервые увидела его злым. Он пытался втолковать мне, что так я долго не выдержу. В тумане заторможенности я наблюдала, как его теплые глаза метали молнии, его губы, такие сладкие на вкус, кривились в гримасе ярости, руки, так нежно ласкавшие меня, сжимались в кулаки…
По крайней мере, моих воспоминаний Кристоф не сможет отнять никогда. Я улыбнулась этой мысли.
— …не может продолжаться, Диана! — понятными были лишь последние его слова.
— Я знаю, Кайл. И очень на это надеюсь. Понимаешь, я так устала, смертельно устала… Мне хочется уснуть и спать долго-долго, а лучше… вообще больше не просыпаться, — мои губы еле шевелились. Я отстраненно слушала и не узнавала свой собственный голос.
Кайл тревожно смотрел на меня, его брови сошлись на переносице в сплошную линию…
Я почти спала, когда в люк постучали. Сон тут же исчез, сердце резко забилось — я испугалась, потому что отвыкла от этого звука, предоставлявшего выбор: впустить гостя или нет. Справившись с собой и откинув крышку, я увидела Кайла. Сосредоточенный, он скользнул в комнату, бесшумно прикрыв люк за собой, и тут же потянул меня в дальний угол.
— Ты двинулся умом? — я не могла прийти в себя, пораженная. — Не понимаешь, что будет, если Кристоф узнает? Жить надоело?
Происшедшее с нами почти никак не отразилось на Кайле, не считая многочисленных синяков и ушибов, полученных при падении. Кристоф не сказал ему ни слова. Но осязаемо тяжелый, чудовищный взгляд давил на Кайла каждый раз, когда тот оказывался в его поле зрения. Кристоф не считал нужным (или не мог?) скрывать этот взгляд, и я чуяла нутром — это было очень плохо.
Не обращая никакого внимания на мои бурно высказываемые опасения, Кайл повернул меня к тусклому свету окна, взял за подбородок и нахмурился. Бледная кожа, обескровленные губы, синяки под угасшими глазами — я увидела себя его глазами.
— Диана, я… — он замолчал, будто в нерешительности, поглаживая мою щеку, — хочу сохранить тебе жизнь.
Он хотел сказать что-то другое, и я знала что. Наверное, именно поэтому говорить и не имело смысла.
Сосредоточенное выражение вернулось, и, жестом призывая меня к молчанию, он быстро и тихо заговорил:
— По непонятным мне причинам количество крови, которое у тебя ежедневно берут, очень скоро увеличится. Да, я знаю, это безумие. И так превышена максимально допустимая доза. Если честно, для меня загадка, как ты еще держишься… Мне непонятна их логика, ведь «драгоценное лекарство» попросту иссякнет! — его лицо перекосилось от ярости. — И если кровопотеря повысится, дольше месяца ты не проживешь… — пальцы больно впились в мою кожу. — Я не допущу этого!
— Но, Кайл…
— Послушай меня, Диана, я много лет провел рядом с этими существами и знаю, что обоняние значит для них несоизмеримо больше, чем для нас зрение. Вот, возьми, — он торопливо достал из кармана пузырек с темной жидкостью и вложил в мои руки, скрепляя их поверху своими. — Моя личная разработка. О ней не знает никто! Этот препарат может изменить на некоторое время (приблизительно на два часа) твой запах, сделать тебя «невидимой» для них. Ты сможешь ускользнуть! — его слова и взгляд горели воодушевлением. — Я достану новые документы, дам денег, и ты уедешь как можно дальше и начнешь новую жизнь!
Это звучало сказкой. Я слушала и не решалась поверить, что мои загнанные в самый дальний уголок сознания безумные, безнадежные мечты о свободе могли стать реальностью. Стоило лишь впустить их в свое сердце, и я ощутила, как остаток моей сверхценной крови забурлил в венах, как заблестели мои глаза — ко мне вернулась сама жизнь!
Перемена во мне не укрылась от Кайла, и он улыбнулся.
— Но куда я уеду? И как мне убежать, здесь охрана? Кроме того, ведь их зрение и слух останутся в порядке?.. — вопросы толкались в моем взвинченном уме.
— Уедешь, куда захочешь, главное — чтобы я не знал куда, — его взгляд был как никогда серьезен. Несколько секунд прошли, пока я осознала, что это значило: ему придется ответить за мой побег.
— Нет, Кайл, нет, я так не могу! Нет!.. Неужели ты не понимаешь? Я не могу так! — внутри все пульсировало от боли.
Моя мечта стремительно угасала свечой. Я не была согласна заплатить такую цену.
— Тише, Диана, послушай меня, послушай же! Если мы не попробуем, близкий конец неизбежен для тебя, — его губы беззвучно добавили что-то («…а значит — и для меня»?), и он тут же яростно отрезал: — Я не позволю этому случиться! Нет, слушай… я не собираюсь сидеть и ждать смерти — как только пойму, что твоя попытка удалась, сбегу сам! Даю тебе слово.
