Дочь княжеская. Книга 2. Часть 2 (СИ) - Чернышева Наталья Сергеевна (читать лучшие читаемые книги .TXT) 📗
Шустрое создание тут же деловито побежало вдоль края, обследуя поверхность.
Желан рассказал, что происходило в школе все эти дни, объяснил, какие занятия будут завтра и что надо выучить прямо сейчас, а с чем пока погодить. Хрийз сморщилась, узнав, что завтра будут уроки у Лае. Этот не пощадит! Мало ли чья там дочка и мало ли что она такого сотворила… А придёт неготовой, и будет ей весёлая жизнь… Взамен Хрийз рассказала про костомар, и про гнездо, и про то, как брела через туман, заранее уже умерев тридцать три раза. Только про княжеский замок, про Совет и про сЧая рассказывать она, подумав немного, не стала. Незачем. Вот так.
— Я её поливал, — кивнул Желан на лилию. — Где взяла?
— Через асфальт пробилась. Во дворе, напротив большого дуба.
— Эх, — с завистью сказал Желан. — И что бы мне там не пройти раньше!
— А что?
— А не догадываешься?
— He-а, — беспечно мотнула головой Хрийз.
— Растение-то магическое.
— Шутишь! Разве бывают растения-фамильяры?
— Ни разу! — Желан был серьёзен, как никогда. — Фамильяры-растения бывают, только это редкость редкостная. Семена разносят стихийные потоки, и они, пока летят, вбирают в себя магию, сколько могут. Однажды такое семечко попадает на твой след, и появляется росток.
Хрийз очарованно слушала. Желан умел рассказывать так, что невозможно было от его рассказа оторваться.
— Погоди, — сказала она, — так что мне теперь, оббежать весь город, мало ли где я ещё наследила? А если они опять на дороге… их же затопчут!
— Не затопчут, — посмеялся Желан. — Оно может прорасти только на свежем следе.
Рядом с тобой. Там, где ты ходишь чаще всего. Самые известные фамильяры — дубы в Высоком Замке, они служат вот уже двадцатому поколению князей Сирень-Каменногорских, и, говорят, что они засохнут и обрушатся только тогда, когда последний в роду уйдёт, не оставив потомства…
— А ещё где-нибудь в мире есть что-либо подобное? — спросила Хрийз.
— Говорят, у горцев есть, в сердце Небесного Края — у подножия их Вершины
Света… Хотел бы я когда-нибудь побывать там!
— Значит, будешь, если хочешь, — заверила Хрийз.
— Как же, — скептически ответил на это Желан. — Горцы к своей Вершине никого не подпускают. Страшное место, по слухам. Храм, инициированный Светом… Я не могу даже представить себе что-либо подобное!
— Надо в книжках почитать, — задумчиво сказала Хрийз. — Не может быть, чтобы там ни слова не нашлось…
— Слушай, хватит болтать! — Желан подставил своей ящерке руку, и та стремительно взобралась по рукаву на плечо, сунула мордочку хозяину в ухо – спряталась. — Пошли, поешь. Голодная, наверное, как не знаю кто…
Из коридора одуряющее пахло, и Хрийз вдруг поняла, ей действительно до одури, зверски, хочется есть. А что она ела-то сегодня? Утром счейг с булочкой, и всё…
В кухне-столовой, как всегда по вечерам, была толпа. Девушку встречали радостно. Расспрашивали, Хрийз охотно рассказала ещё раз про костомар, не забывая уплетать приготовленную Желаном рыбу, сокурсники внимательно слушали.
В какой-то момент она подняла голову и зацепилась взглядом за тёмный провал окна. Там, за тонким стеклом, густела вечерняя тьма, дул ветер, качая облетевшие плети плакучей ивы. Лицо отразилось на поверхности стекла как штрих-рисунок карандашом. Хрийз зябко поёжилась. Ей отчего-то стало вдруг сильно не по себе.
Как будто дохнуло в душу холодом разверстой могилы.
Утро встречало малахитовым сумраком: восток уже тронула зелень новой зари, но солнце вынырнет из-за гор ещё очень не скоро. Зверски хотелось спать, потому что засиделась с книгами допоздна. Кажется, поспать удалось всего часа четыре, а то и вовсе три. Рот раздирало зевотой. Хрийз уже и водой холодной в лицо плескала, и горячего счейга напилась, без толку. Спать надо вовремя ложиться, вот что.
А первым занятием как назло была лекция у лТопи. Хоть топись. Хрийз честно изображала из себя существо разумное, вникающее в тонкости того сложного дела, о котором говорил учитель: магориентирование в пространстве. Тема лекции смыкалась
С дисциплиной «Навигационные приборы», и в другое время Хрийз слушала бы с огромным интересом. Приборы в Третьем мире строились с учётом магии; потрясающий сплав науки и магических техник поразил ещё на примере трамваев и
Ненаша Нагурна, неумершего, искренне любившего инженерное дело.
В ушах сладко зашумело, голова поникла. Через сознание поплыли белые единороги, косматые волны, тяжёлый жар междумирья, подправленный пряной солью свежепролитой крови…
— Хрийзтема Браниславна! — резкий окрик Лае вернул в реальность, — Не спать на занятиях!
Вот как уже. По отчеству. Хрийз потёрла лицо. Ну, да. Все уже всё знают, толку скрывать.
— Простите, — сказала она и ляпнула поистине вечное обещание:- Я больше не буду…
Среди одногруппников прокатился смешок. Лае зыркнул на аудиторию, смешки тут же завяли. Сказал сердито:
— Чем вы ночью занимались, ваша светлость? Грибы чистили? Не спать на занятиях. Внимание и концентрация. И вот это вот, эти ваши каракули… — Хрийз скосилась в тетрадь и увидела, что снова начала писать по-русски. — Переписать!
Проверю. Сядьте. Слушаем дальше. Ориентация в условиях магически наведённого тумана…
Хрийз села, чувствуя, как горят уши. Г рибы чистила! Не грибы и не чистила. Но не объясняться же при всех, и не объясняться же вообще! Объясняешь, оправдываешься, особенно, когда действительно виновата, — выглядишь дурой.
Выглядеть дурой нельзя, не тот статус. А в выволочке можно усмотреть и пользу: подлый организм, получив встряску, наконец-то проснулся…
Урок тянулся жёваной резиной. К концу снова потянуло в сон, несмотря на то, что от окон тянуло стылым сквозняком и ноги в легкомысленных тонких носочках ощутимо мёрзли. А впереди практика всё с тем же Лае. Значит, снова будет позор…
По окончании лекции народ потянулся из аудитории: практические занятия проходили на первом этаже. Хрийз собирала тетради, судорожно соображая, как бы за короткое время перемены успеть заскочить в ближайший дворик тяпнуть горячего счейга, чтобы и согреться и проснуться. По всему выходило, что никак. Не успеет
Пат. Либо ползанятия пропустит, либо те же ползанятия проспит. А уж что именно Лае сможет простить, к гадалке ходить не надо: не простит ни того, ни другого.
Хрийз задержалась в классе, выходила последней. А в коридоре к Лае подошла
Вера Воронова. И о чём-то они тихо между собой заговорили, однако уши уловили имя сЧая и сразу же встали торчком. Останавливаться, однако, было нельзя. Хрийз прошла мимо, стараясь не спешить, но и не слишком задерживаться. Ей удалось не обратить на себя внимание и услышать главное: корабли Островов уходили из
Сосновой Бухты сегодня…
Что случилось в море, оставалось только гадать. сЧай не собирался покидать гавань так рано, сам говорил, флот останется здесь на несколько дней. Но, по-видимому, этих нескольких дней ему не дали.
«А я же ничего не успела!» То есть, основу для оберега Хрийз связала, но необходимо было вставить камень, который она вчера даже не искала — некогда было. Девушка как раз собиралась наведаться в лавку аль-нданны Весны сегодня вечером, посмотреть там что-нибудь подходящее. Но вечера у неё и не оказалось.
По закону подлости, стоянка боевых кораблей и торговые лавки находились в противоположных концах города. Хоть разорви-ись на части, и Яшки нет рядом, с детьми сидит, папашка счастливый!
А ноги сами уже бежали из здания школы в общежитие. Лае за прогул не похвалит, ну и пёс с ним. На его похвале свет клином не сошёлся. Хрийз влетела в комнату, какое-то время переворачивала всё вверх дном потому, что заветное рукоделие не находилось. Спрятала вчера, чтобы глаза никому не мозолило, прежде всего, Желану. И вот. Потеряла.
Вещица нашлась под подушкой. Хрийз бережно спрятала её в карман, и побежала вниз, вниз, оттуда через двор на улицу, по улице до ближайшей остановки трамвая. Её счастье, не встретила никого из преподавателей, а то бы вернули на занятия, и слушать ничего не стали бы.
