Маскарад (СИ) - Олейник Виктория (хорошие книги бесплатные полностью txt) 📗
— Насчет Ариана… в общем… я могу все объяснить, — набрав в легкие воздуха, начала я.
Лицо профессора осталось непроницаемым. В черной мантии, черноволосый, строгий и неподкупный, он производил неизгладимое впечатление безжалостного карателя нарушителей порядка. На меня смотрел проницательно и жестко, слишком внимательно для интереса преподавателя к ученице. Понять по его лицу, о чем он думает, было невозможно.
— Трец-трава на полке, — равнодушно откликнулся мужчина, и я удивленно обернулась. Трав у профессора действительно было многовато. Лежали аккуратно, каждый пучок перевязан, все подписано. Массивные ящики громоздились один над другим.
— Принеси семена, — потребовал он. Я посмотрела на него с легким недоумением, но он не собирался ничего объяснять.
Делать нечего. Понадеявшись, что загадочная трец-трава будет подписана, я подошла к полкам. В ноздри ударил запах пыльного гербария, чуть терпкий и сладковатый, как осень. Я взяла наугад пучок трав, и спустя некоторое мгновение положила обратно. Не трец-трава. Написано морганра, что бы ни означало.
Я изучила все, наверное, надписи, и семян, и трав, каждую по несколько раз. Что-то вертелось в голове насчет этой трец-травы, но из памяти Саннии никак не удавалось ничего вытащить. Может, взять и притащить все травы, пусть сам выберет? Я обернулась на Гретку и переступила с ноги на ногу. Не знаю я никаких трав! И в родном-то мире дай бог петрушку опознаю, огород для меня нечто неизведанное!
Возьму, что первое попадётся; я захватила коробочку с блестящими семенами и гордо водрузила на столик.
— Я просил не камни огнедерца.
— Я…
— Не знаешь, что такое трец-трава, — невозмутимо перебил Гретка. Вздохнув, он выпрямился и уставился на меня цепким, проницательным взглядом. — Красная коробка, амарел, — сказал он жестко.
Амарел-то как раз встречался. Так бы и сказал сразу. Я поежилась от резкости в его голосе, вернулась к полке, а потом принесла искомое и нахмурилась. И?
— Трец-трава, — он вытащил из коробки пару семян, — является кроветворным и отторгающим веществом. Из нее делают противозачаточную настойку, — он откинулся на спинку стула, сцепив руки в замок. Глаза сузились, что-то темное мелькнуло в них. Он смотрел на меня в упор, словно изучал реакцию.
И что ж, наверное, я покраснела. Мне словно заявили: «раз шайн тебя хочет, единственное, что в твоих силах, это упиться противозачаточным». Это в лучшем случае, в худшем мне сообщали, что при такой активной половой жизни стоит позаботиться о последствиях. Замечательно!
— Я подскажу, как ее сделать. Но сперва вырасти росток из семени. Магией, Санниа, так будет быстрее… а я оценю потенциал твоего дара. Считай это зачетом.
Он с вызовом прищурился, а я вся сжалась. Ой-вэй, вот так беда! В магическом плане я полный ноль! А вот Санниа, на третьем курсе, должна была хоть что-то уметь. Я не просто могла завалить зачет, но и выдать себя. Весьма нежелательно.
— Прямо сейчас? — пискнула, но взгляд Норана остался непоколебимым.
— В чем дело, Санниа? Ты ведь лучшая, когда дело касается растений. Это твой единственный талант, или ошибаюсь? Еще пара секунд, и решу, что ты не заслуживаешь места в Академии.
Меня прижали к стенке, ничего не скажешь. Что делать-то?! Я рухнула на кресло, как подкошенная. Пульс участился, во рту пересохло. Я быстро облизала губы, вытерла ладони… когда робко взглянула на профессора, обнаружила, что отворачиваться он и не думает. Ждет. Пристально оценивает.
Попалась мышка в лапы коту. Я неохотно наложила ладони на семя — а толку-то? И пыжилась, и морщилась, и пыхтела… и все это под неотрывным, внимательным взглядом. Но семечко гордо проигнорировало мои потуги. Оно вроде даже еще броней обросло, на всякий случай.
— В чем дело, Санниа? — холодно прищурился Гретка, а я дрожащими руками оставила многострадальное семечко в покое. При таком усердии оно чисто по теории вероятности прорасти должно было!
— Эммм… Я не в форме, наверное…
— Неужели? Напомни, как тебя по фамилии…
— Санниа, — обреченно выдохнула я. — Милаковски.
— Ведь это твой отец умолял взять тебя в ученицы?… — ещё строже потребовал Гретка, доведя меня до состояния паники. — Напомни-ка его имя.
Своими вопросами Гретка лишал меня почвы под ногами. Сейчас я осознала, насколько мало знаю о Саннии, почти ничего. Что ж, может, она тут благодаря своему отцу… но без понятия, как его зовут и умолял ли.
Но Гретка ждал ответа, молчание затягивалось. Я сглотнула и низко опустила голову, изображая дочерний стыд.
— Простите, профессор. Я не оправдала его ожиданий…
Вот теперь молчание точно затянулось. Я и головы не решалась поднять, но когда подняла, натолкнулась на такой взгляд, что сердце зашлось в бешеном ритме. Пронзительный, жестокий, но в то же время задумчивый и изучающий.
— Вот как, — усмехнулся мужчина, бросая на стол перо и откидываясь спиной на кресло. — Как занимательно.
Глаза мужчины сузились. Он недобро поджал губы. Следующие его слова прозвучали, как пощечина.
— Особенно учитывая, что твой отец погиб до твоего рождения.
Я задохнулась от неожиданности. Это что, была проверка? Но зачем ему вообще меня проверять? Разве что он знает…
Но как?!
Норан насладился моей реакцией в полной мере. Чуть подняв голову, изучил меня сверху вниз.
— Я знаю, кто ты, — его губы искривились, он помолчал, разглядывая меня, как мертвую бабочку под микроскопом, и презрительно выплюнул: — Санниа…
Слова Гретки привели в ужас. Особенно его неотрывный взгляд… чуть не выдала все тайны вплоть до стащенной в детстве чужой конфеты, но вовремя прикусила язык.
Стоп. Вдохнули-выдохнули, рано паниковать. Мало ли, что он имел в виду — может, Санниа, как Джекил и Хайд, время от времени замещалась иной личностью, а я тут возьму и сдамся с потрохами.
Потому что, оглядываясь назад, я не понимала, как Гретка мог догадаться, что я из другого мира и в чужом теле.
Разве что… он может быть одним из тех типов в капюшонах, которые пытались принести меня в жертву. Еще один повод заткнуться и притвориться веником. Я заправила за ухо волосы, пытаясь унять расшалившийся пульс, и как можно искреннее протянула:
— Не понимаю, о чем вы… простите, профессор. Думала, мой отец просил вас, когда еще был жив…
— Да неужели? — Норан целую минуту рассматривал меня, как диковинную зверушку. Наконец, тяжело вздохнув, откинулся на спинку. — Как тебя зовут на самом деле?
— Н-ну…
— Так и зовут? — коршуном откликнулся Гретка. Помолчав, он сузил глаза. — Тебя выдала способность поглощать чужую магию.
— Поглоща…?! Кхе-кхе, — замаскировала удивление под кашель. Я умею поглощать чужую магию, правда, что ли? Гретка вздохнул, словно его утомила моя строптивость.
— Весьма похвально, что держишь все в тайне. Блуждающих душ в этом мире не было более трехсот лет, а последние иномирцы не продержались среди нас и тридцати дней. — Норан помолчал. — Это очень редкий дар и опасный. Ты ведь понимаешь, что, не взяв его под контроль, рискуешь остаток своих дней промотаться по чужим телам?
Закашлялась сильнее. Какой-такой дар, какие еще блуждающие души? Я вконец растерялась, погребенная под ворохом информации. Прочистив горло, схватила со стола стакан и налила себе водички. Залпом опустошила его до самого донышка, а взгляд профессора тем временем становился все мрачнее и мрачнее.
Я ему не доверяла. Хоть тресни! Но информация-то нужна…
— Простите, профессор, перехватило горло. Какие-какие блудливые души? — рискнула я и хлопнула ресницами, когда Гретка испытующе на меня посмотрел.
Он словно пытался надавить, ожидая, что расколюсь, как прошлогодний орех, но, не достигнув результата, тяжело вздохнул и резко поднялся. Я вдавилась в кресло, опасаясь, что он встал по мою душу, но Гретка всего лишь двинулся в направлении шкафа.
