Дракон для жениха (СИ) - Светлана Крушина Викторовна (читать полную версию книги TXT) 📗
— Дела вынуждают меня задержаться на некоторое время, — спокойно ответил барон.
— А… да… конечно, — пан Даймие снова с тревогой взглянул на Улле. — Иохан, можно чуть попозже попросить вас на пару слов?
— Конечно.
Раскланявшись, они разошлись — пана Даймие ждали другие гости.
Улле с любопытством озиралась вокруг.
— Это и есть ваши сливки общества?
— Они самые, — вполголоса ответил пан Иохан.
— Пока что не вижу ничего особенного…
— А я ничего особенного и не обещал.
— Ну, знакомьте меня с этими сливками.
Они сделали круг по зале, то и дело останавливаясь, чтобы поговорить с каким-нибудь знакомым пана Иохана. Посланница Улле очевидно получала удовольствие, с живостью вступая в беседу. Что до барона, то чем дальше, тем сильнее ему становилось не по себе. Женщины вовсю строили ему глазки, а он первый раз в жизни не знал, как реагировать. Одна старая знакомая, пани Аманда, так и вовсе, приблизившись, беззастенчиво повисла у него на свободной руке, прижалась к плечу и пропела игриво:
— Ах, какой же вы ветреник, пан Иохан! на прошлой неделе, говорят, вас видели с сестрой Иштвана Наньенского, а нынче вы с другой дамой! Вы меня просто убиваете!..
— Улле — моя двоюродная сестра, — сухо ответил барон, пытаясь отстраниться от своей бывшей пассии. Но ее как будто приклеили самым надежным каучуковым клеем.
— В таком случае ваша сестра, вероятно, не обидится, если я украду вас на пять минут, — плотоядно улыбнулась пани Аманда, настойчиво потянув его за собой.
Но барону вовсе не хотелось быть украденным. С этим романом давно было покончено, более того — не далее, как полчаса назад он видел среди гостей супруга пани Аманды, который и так уже имел на него зуб. Пан Иохан повернулся к своей спутнице в надежде, что она выручит его и придумает какой-нибудь предлог, чтобы не отпускать его. Но Улле все так же улыбалась и смотрела на него разве что с легким любопытством. Он понял: ей интересно посмотреть, что он предпримет. Вот ведьма!
— Конечно, иди, Иохан, — голосом заботливой сестры проговорила она. — Я не пропаду.
Уж ты-то, конечно, не пропадешь, сердито подумал пан Иохан, проследив, как она направляется к группе столпившихся вокруг пана Даймие девиц. Они что-то щебетали наперебой, и до барона донесся звенящий в экстазе голос одной из них:
— Пан Александр, пан Александр, — лепетала юница, — а как вам понравилось мое сочинение? Вот это:
Вот и зимняя пора —
Грязь, и снег, и ветер злющий.
Птичья песенка с утра
Не звенит над сонной пущей.
Ветки хрупки — знай ломай!
Где ты, наш зеленый май?
Смолк под кущей благовонной
Соловей неугомонный…
[2]
— Милочка, — добродушно басил в ответ сочинитель, и его мощный глас разносился по зале, без труда перекрывая общий приглушенный гул голосов. — Увольте, я же ничего не понимаю в поэзии!
— Ах, вы скромничаете, скромничаете, я знаю! Разве вы можете чего-то не понимать? Ведь вам всякое слово подвластно: и поэтическое, и прозаическое.
Купился или нет пан Даймие на эту грубую лесть, пан Иохан уже не узнал: спутница втянула его в смежную с залой комнату, где не было никого, кроме слуги, расставляющего на столах кофейники и вазочки с печеньем. Пани Аманда отослала его прочь повелительным жестом. Со значением поглядев на прибывшую пару, слуга вышел.
Пани Аманда немедленно прильнула к барону.
— Ах, коварный изменник! — зашипела она. — Сбежали без единого слова, и целый год не давали о себе знать! Да еще меняете женщин, как перчатки! Как только вас земля носит, бесстыдник! Думаете, я поверила, что эта круглоглазая девица — ваша сестра? Ну уж нет!
— Что вам от меня нужно? — яростным шепотом спросил пан Иохан.
— А вы не догадываетесь? — и, не тратя больше слов, пани Аманда попыталась впиться в него поцелуем, но барон ловко увернулся. К сожалению, полностью освободиться ему не удалось, поскольку нежные женские пальчики насмерть вцепились в лацканы его сюртука, и разогнуть их можно было разве только с помощью ломика. Пани Аманда порозовела от гнева и нахмурила пушистые брови.
— Вы ведь говорили, что любите меня! — с едкой горечью упрекнула она.
— Когда это я вам такое говорил? — опешил пан Иохан, который точно помнил, что подобных слов не говорил никому и никогда — потому что это была бы ложь, а лжи он не терпел.
— Что?! вы не помните? А ведь клялись в вечной любви, посвящали мне стихи!
Впредь надо внимательнее выбирать женщин, мрачно посоветовал себе пан Иохан. И тщательно взвешивать, кому из них можно читать стихи, а кому — нет, поскольку это обязательно будет истолковано как признание в любви.
— Возможно, вы меня с кем-то перепутали, — тихо и убедительно проговорил он, глядя пани Аманде в глаза.
Он прекрасно знал, чем рискует, делая подобное заявление, а потому успел избежать пощечины, которую, взвизгнув, примерилась влепить ему пани Аманда.
— Черт возьми! — шепотом вскричал он и, ухватив ее за запястья, не без труда оторвал ее пальцы от своей одежды. — Давайте прекратим эту глупую сцену, пока она не переросла в скандал! Не ставьте меня и себя в дурацкое положение. Нас ничто не связывает.
Судя по трагически переломившимся бровям пани Аманды, она собиралась жарко оспорить последнее утверждение. Но не успела. За спиной барона хлопнула дверь, пани Аманда взвизгнула и шарахнулась от него, как от жгучей крапивы. Пан Иохан обернулся и увидел стремительно летящего на него высокого лысеющего господина с перекошенным от ярости лицом. Поскольку супруг пани Аманды — а это был именно он, — действовал решительнее и быстрее своей преступной половины, пан Иохан не успел ничего предпринять, и хлесткий, размашистый удар по лицу заставил его до крови прикусить язык. Рука сама собой взлетела для ответного удара, но тут же на ней повисла пани Аманда.
— Нет! не смейте!
И в самом деле, охолонул пан Иохан, не хватало еще драку устроить. Отступив на шаг, он неспешно вытащил носовой платок, сплюнул в него кровь, тщательно вытер губы и только тогда поднял глаза на оскорбленного супруга. Тот стоял перед ним, трясясь от ярости и, видимо, не находя подходящих слов для выражения своих чувств и намерений.
— Я пришлю к вам секунданта, — с ледяным спокойствием проговорил пан Иохан.
— Нет! — взвился оскорбленный муж, вмиг обретя дар речи. — Это я пришлю к вам секунданта!
— Как вам будет угодно.
— Извольте сообщить свой адрес!
Со всей вежливостью пан Иохан исполнил его просьбу, назвав адрес квартиры герцога. Оскорбленный муж ожег его яростным взглядом, схватил за руку бледную пани Аманду и грубо дернул ее к себе.
— Мерзавка! Мы сейчас же отправляемся домой!
— Милый, ты не так все понял!
— Все я правильно понял. Идем, живо.
Он ринулся к двери, почти силой увлекая пани Аманду за собой. Пан Иохан, мрачно наблюдавший за ними, поймал ее умоляющий взгляд и, проклиная себя на чем свет стоит, быстро заступил оскорбленному мужу дорогу. Конечно, эта дура сама во всем виновата. Но это не повод обращаться с ней настолько грубо и применять к ней ругательные эпитеты.
— Извольте вести себя с супругой повежливее, — тихо сказал пан Иохан. — Иначе секунданты нам уже не понадобятся.
— Вы не посмеете затеять тут скандал! — дрожащим от ярости голосом выговорил оскорбленный муж.
— Посмею, — еще тише заверил пан Иохан.
— Сумасшедший, — пискнула пани Аманда, перехватив взгляд его аквамариновых глаз, и уже сама потянула супруга к дверям. — Я все объясню тебе, милый…
Супруги удалились, на ходу шипя друг на друга. Пан Иохан постоял с минуту, закрыв глаза и размышляя. Похоже, в скором времени Улле придется искать себе нового сопровождающего: чем бы дуэль ни закончилась, доброго ждать не приходится. В любом случае придется уехать из Дюрвишты. Официального запрета на дуэли не существовало — по крайней мере, такого, которое исходило бы от императора, — но Церковь, а следовательно, и общество, смотрело на них очень, очень неодобрительно. Впрочем… пан Иохан пожал плечами. Одним скандалом больше, одним меньше — его репутация и без того далека от совершенства. И кто только рекомендовал его Улле как честного, порядочного человека?
