Верните меня на кладбище - Романовская Ольга (книги онлайн без регистрации txt) 📗
Бросив косой взгляд на свое отражение, молодая женщина хихикнула. Ей бы очки! И бородавку. Почему бородавку, Кара толком не понимала, но образ «синего чулка» требовал. Остальное – почти идеальное попадание, даже туфли мастера Тана не спасали ситуацию. При найме на работу новому секретарю выдали целый ряд предписаний, касавшийся внешнего вида. Кара могла свести его к одной фразе: «Убить в себе женщину, но носить каблуки». Спрашивается, зачем кандидаткам приятный голос и не менее приятная внешность, если на тебя надевают мешок из-под картошки? Чтобы подобрать его, пришлось попотеть. Отчего-то модные лавки видели женщину в образе обольстительницы или миленькой хозяйки, но никак не бесполого «принеси» и отказывались изуродовать до нужного уровня. Однако Кара справилась с задачей, обошла половину столичных магазинов, но подобрала нужный балахон. Формально он звался платьем, даже предполагал наличие груди, но по факту… Невнятный серый цвет с не менее невнятными желтыми и синими полосками. Их дополняла высокая, чуть ли не под грудью, талия, блестящие медные пуговицы и черное кружево по подолу. Не платье – футляр под горло, с трудом дышишь. Прическа под это нечто полагалась соответствующая. Кара намотала волосы на кулак и скрепила шпильками на затылке. Вышло достаточно кошмарно. Только вуаль молодая женщина подобрала приятную. Она крепилась к гребню – очень удобно, когда нельзя надеть шляпку. Черная – универсальный цвет с максимальной маскировкой.
– Сколько же бездельников на свете! – Кара похлопала по газетам. – Пишут одно и то же каждый день. И о чем? О линьке любимой королевской гончей, потерянной туфельке графини С., ясном солнце на небе, которое давно затянуло тучами. И большие деньги получают, наверное.
Мерно тикали часы, чуть потрескивали дрова в печке, а молодая женщина добросовестно изучала прессу. Ее внимание привлекло знакомое лицо. Так и есть, Верховный некромант. Скетч вышел талантливым. Художнику удалось передать и густые брови, и чуть раскосые глаза. Заинтересовавшись, Кара вчиталась. Она ожидала увидеть заметку о посещении университета, но обнаружила нечто иное. Броский заголовок сообщал, что оценивать красоту, ум и иные качества претенденток на роль королевы собирался в числе прочих граф Экундо. Якобы он в последний момент принял решение войти в состав судей. Журналист недоумевал, зачем Верховному некроманту понадобилось рассматривать красавиц. «Уж среди них точно нет мертвых, – усмехался репортер. – Или министры боятся жестоких боев между участницами за сердце короля?» Отбор? Кара нахмурилась. Разве можно полагаться в таком важном деле на волю случая? Вдруг победительницей станет какая-нибудь кухарка? Молодая женщина надеялась, во дворец допустят только представительниц дворянских фамилий, хотя, по ее мнению, следовало устроить конкурс портретов иностранных принцесс. Король женится на королеве, пекарь на поварихе, каждый продолжает династию, сохраняет вековые традиции, преемственность поколений.
Убедившись, что начальнику не требуется больше кофе, – выпитым он мог бы захлебнуться – Кара достала газеты за прошлые дни и заскользила взглядом по заголовкам. Ее волновал отбор. Нет, бывшая учительница не мечтала сменить указку на корону, не жаждала внимания и славы, ее волновал граф Экундо. Отбор – шанс подобраться к нему, озвучить свою просьбу. Там нет глухой к мольбам охраны, а толпа намного меньше, чем перед воротами университета. Кара верила, она сумеет. Вылетит в первом туре, зато обретет лицо, в прямом и переносном смысле.
– Интересно, а секретарь отбору не нужен?
Молодая женщина трезво оценивала свои силы и понимала, что манер, фигуры и правильной речи мало, придется и личико открыть, а это… С другой стороны, соперниц не останется, умрут на месте от сердечного приступа.
– Или наставница. На странности прислуги смотрят сквозь пальцы. Но если не повезет, пойду в красавицы. Стану Госпожой Загадкой или Барышней Тайной. Нагоню туману, продержусь до появления некроманта. Никуда он из моих цепких рук не денется, у мертвых хватка лучше волчьей.
Условия отбора отыскались в стопке недельной давности. Ему посвятили первые полосы все издания. Критерии оказались на редкость просты, пусть и оставляли свободу действий специальной комиссии: именно она решала, кто из девиц от восемнадцати до двадцати пяти получит заветный пропуск во дворец.
– Спасибо, не через два года воскресил!
Кара полагала, сейчас ей двадцать четыре. Судите сами: умерла в двадцать три, воскресла через год.
Отбор… Дурость какая-то!
– Нет, сама посуди, – Кара отложила газету и бросила мимолетный взгляд на часы: еще целый час до законного отдыха, – какая из тебя претендентка? Учебное пособие в университете! О, это всегда пожалуйста, конкурс невелик, точно возьмут. Сомневаюсь, будто в столице и окрестностях много желающих избавиться от головы и обзавестись парой новых дырок в теле. Именно туда тебя пошлют, стоит предстать перед комиссией. И что, ты станешь вопить в прозекторской: «Позовите Верховного некроманта?» А какой-нибудь Турс вилкой тыкнет, а то и на заклинание сподобится. В итоге ни жизни, ни смерти, одни страдания. Лучше уж скорбно устроиться у дома графа, изображая безутешную влюбленную. Уверена, поклонниц у него много, мужчина он видный.
Не удержавшись, молодая женщина отыскала портрет графа. Хорош! Обычный такой смазливый бабник, перелистнуть и забыть, только вот смотришь. И перечисление недостатков не помогает. К такому бы с нормальным лицом… «Вот сначала его сделай, а потом мечтай, – одернула себя Кара. – Любви ей захотелось, внимания! Еще скажи, на свидания ходить! Зомби – твои друзья, а романтические прогулки по ближайшему погосту».
– Кара! – ворвался в размышления о проверке качества потенциальных королев недовольный голос работодателя.
Молодая женщина встрепенулась, почуяв дело. Ей подойдет любое, даже крохотное, лишь бы не скатиться до продумывания свадьбы с десятками кандидатов и подсчитывания количества будущих детей.
– Уже иду, господин!
Прозвучало… Ну да, словно в гареме, просто из головы вылетела фамилия. Надо же выкручиваться?
Старательно улыбаясь под вуалью, Кара открыла дверь кабинета начальника юридической конторы, проще говоря, адвоката. Тот хмурился за заваленным бумагами столом. Неужели попросит навести порядок? Госпожа Барк могла бы, у нее всегда идеальная чистота.
– Кара, – повторил адвокат, – отправьте это курьером и проводите госпожу Мертес сразу, как только она придет.
Молодая женщина с важным видом кивнула и с трепетом приняла из рук патрона конверт. Пухлый! Судя по размерам, адвокат затолкал туда целую папку. В отличие от Кары, парнишка, нанятый на должность курьера, работе не обрадовался. Еще бы, она отвлекала его от поедания булочек сердобольной кухарки соседней таверны. Но пинок иногда действует убедительней слов, мальчишке пришлось на время забыть об обжорстве. С чувством выполненного долга Кара вернулась в контору и наткнулась в приемной на крайне раздосадованную женщину. Она с шумом надувала и сдувала щеки, словно делала комплекс упражнений для молодости кожи.
– Где вас только носит?! – посетительница с порога напустилась на Кару. – Не контора, а забегаловка!
– У нас только чай с печеньем.
– А? – не поняла женщина.
– У нас не забегаловка, есть только чай с печеньем, – терпеливо повторила госпожа Барк. – Как вас зовут? Присаживайтесь, пожалуйста.
– Хамка!
Посетительница тяжело, сказывался ее вес, плюхнулась на стул.
Кара пожала плечами. Не хочет называть себя, не надо. Приличные люди сначала здороваются, но раз человек не желает быть человеком, то и отношение к нему соответствующее. И Кара ведь держалась в рамках, даже голоса не повысила.
– Опять села, лентяйка! – не унималась женщина. – Встала и доложила обо мне.
– Обо мне – это о ком, госпожа?
Так испортить человека могут только родители и большие деньги. Наряд посетительницы говорил о том, что тут сошлись сразу два фактора, только вот забыли пригласить хороший вкус и чувство меры.
