Шанакарт. Дилогия + бонус (СИ) - Белая Лилия (лучшие книги читать онлайн бесплатно .txt) 📗
— Они знали, что мне не имеет смысла сочинять такую ложь. Это же бессмысленно. Скорее уж, ты могла бы соврать про замужество со мной. Это хотя бы объяснимо. Как минимум меркантильностью.
— О, да, этот кафтан! — с поддельной мечтательностью закатила глаза Шелара, чего делать на лестнице не следовало, ибо, запнувшись, она едва не полетела носом вниз и устояла на ногах только благодаря Альшеру, ловко перехватившему её поперёк туловища.
— Не стоит ради него так убиваться, милая, — хмыкнул демон, убирая руки. — Если хочешь, я отдам его тебе, раз уж он так волнует твоё воображение.
Шелара рассмеялась:
— И тот летний плащик с мехом не забудь!
— Как приятно, что ты так ясно помнишь нашу первую встречу!
— О, а нашу последнюю я буду вспоминать с ещё большим теплом! — сладко пообещала она, сходя с лестницы в пустынный коридор к столовой.
— Да, в моём «летнем плащике с мехом» даже с жаром можешь вспомнить, — кивнул арши. — Только до завтра его ни один курьер сюда не доставит, а для магии это слишком большое расстояние.
— До завтра?
— Да, — просто отозвался арши. — Ты жива, совершенно здорова и не связана узами ни с кем из нас. Твой Контракт с Шейлиррианом расторгнут, бриллианты он тебе отдал, и они лежат в твоей сумке. Больше нас ничто не держит здесь, мы уедем.
Шелара почувствовала, как на неё обессиливающей волной накатывает разочарование, и она идёт вперёд только по инерции. Спрятав под опущенными густыми ресницами выражение глаз, она молчала, и думала лишь «вот, и всё, как я и хотела», отстранённо повторяя эту мысль и даже не пытаясь воспринять её как действительность. Вероятно, она поймёт, что это «всё» наступило только, когда он уедет. Но демону не нужно было говорить этого, он заранее знал её мысли, словно читал или слышал их, поэтому поймал её за руку и заставил остановиться и посмотреть на него.
— Шелара, если бы я действительно хотел уехать, я бы уехал ещё вчера. А не шёл бы по этому ужасному коридору, грозящему обрушиться мне на голову с минуты на минуту, чтобы скудно отобедать с твоей недружелюбной семьёй.
— Раз так, я скажу им, что ты сыт! — мстительно улыбнулась девушка, выдёргивая руку из его пальцев.
— Сделай одолжение. Видела бы ты, каким вином меня пытался вчера отравить граф Карриан! Всё-таки, яды — это у вас семейное!
Шелара слабо улыбнулась, почти не оценив шутку: её голова уже была занята новой, а точнее, вернувшейся, панической мыслью о том, что сейчас её ждёт разговор с родным благородным семейством. Двери столовой тусклым тёмным массивом уходили ввысь, из-за них не доносилось ни шороха. Шелара застыла.
Альшер бесшумно наклонился над её ухом, белые волосы вновь легли на чёрные волнистые пряди, и демон доверительно прошептал:
— Дать тебе Обсидиановый меч?
Шелара хмыкнула, возвращаясь в реальность, и повернулась к нему:
— Постараюсь справиться голыми руками.
— Постарайся, — выдохнул демон, не торопясь выпрямляться, а наоборот, опускаясь ещё ближе к её губам.
Шелара следила за ним из-под опущенных ресниц, и всё её тело иголочками покалывало ожидание его прикосновения, граничащее с болезненным нетерпением. Он был совсем рядом, от аромата лаванды и кедра земля уходила из-под ног, и она уже чувствовала на губах его тёплое, сладковатое дыхание, как…
Одна из тяжёлых дверей распахнулась, и в ней возник Лоренс, бледнея лицом, будто его заносило снежной метелью. Видимо, юноша не выдержал долгого ожидания и сам решил убедиться в том, что любимая сестра спускается к обеду. Девушка резко повернулась к нему, распахивая глаза и заливаясь краской, которой так не хватало её брату.
— Я… я… — беспомощно начала она, бессмысленно поводя ладонью в воздухе. — Лоренс…
— Отец волнуется и ждёт тебя ещё со вчерашнего дня, — будто с затаённой ненавистью проговорил парень и распахнул вторую створку, чтобы явить их приход всем собравшимся. К едва заметному облегчению, перевес сил был всё же на стороне демонов: Эженталль и Алый сидели рядом, по левую руку Валея Карриана. — Как ты могла заставить его ждать?!
Девушка обескуражено посмотрела на дядю.
— Шелара! — хрипло воскликнул Валей, от избытка чувств вставая из-за стола, с грохотом отодвигая кресло. Его уже не волновало, как долго её не было, как она связалась с демонами, как вышла замуж, как была ранена. Сейчас ему хотелось только обнять её покрепче и ощутить, что она действительно здесь, что она жива и здорова.
Граф замер с распахнутыми руками, Вельмир поднялся со стула следом за отцом и встал за его плечом, ласково улыбнувшись. Тусклый свет из окон делал их каштановые волосы ещё темнее, и оба мужчины удивительно органично смотрелись в мрачноватых, суровых декорациях обеденного зала Алессано. Но в этой суровости, присущей и графам и их столовой, проскальзывало что-то родное, заботливое и тёплое, как их общая кровь: они ждали и любили её. Что бы она ни сделала. И Шелара в этот самый момент в полной мере осознала, что дома. Дома! Глаза защипало от непрошенных слёз, горло сдавило болезненным спазмом, и девушка буквально влетела в объятия дядюшки, крепко обнимая его за шею. Родной запах, неотличимый от запаха самого дома; размягчённые годами, некогда крепкие, плечи; хрипловатый голос, знакомый до дрожи в груди, журивший её за шалости в детстве и успокаивающий, когда она набьёт очередную шишку… За два года ничего не изменилось. Только она сама.
Хлюпнув носом и поборов рвущиеся слёзы, Шелара ещё раз сжала дядины плечи сильнее и отпустила, отступая. Вельмир, наклонившись, приобнял её и поцеловал в щёку, проговорив, как рад, что она вернулась. Не дожидаясь ни единого возражения, графы Карриан усадили её на стул между собой. Рыжий лакей с хитрым, масляным лицом, спешно забрал тарелки Вельмира и поставил чистую перед Шеларой. Наливая ей густой суп с зайчатиной, он едва ушами не шевелил, вслушиваясь в хозяйские разговоры, наверняка, чтобы, приукрасив, передать их в город.
Альшерриан, к которому пока интерес был утерян, подвинул Дейриана на одно место и сел рядом с Эженталлем, глядя на Шелару, неловко и с утайками пытавшуюся отвечать на беспрерывно посыпавшиеся вопросы семьи, такие обычные и необходимые. Врала она… высокохудожественно. Залюбовавшись, арши едва не упустил из виду, как за стол вернулся и младший сын хозяина замка, сел по другую руку Вельмира и тяжёлым взглядом принялся буравить демона. Добившись от того в итоге только удивлённо вздёрнутой брови, что заставило спешно перевести взор из-за спины брата на объяснявшуюся и красневшую от вранья Шелару.
— Ты уже говорил с ней? — буднично поинтересовался Эжен на шерессе, без аппетита помешивая ложкой серое густое варево в звёздочках жира.
Точно такую же порцию серой жижи, одуряюще пахнущей дичью, слуга поставил и перед Принцем. Затем очень быстро положил на стол приборы и удалился за стул Валея: на шерессе он не говорил, поэтому подслушивать разговор графа с племянницей было познавательнее. Альшер мучительно вздохнул и поднял ложку со столешницы, наперёд зная, что прикоснуться к этому кушанью его не заставят даже под страхом смерти.
— Говорил. И она опять сумела меня удивить.
— Чем же?
— Ещё до разговора соблазнила меня, а по?сле заявила, что ждёт не дождётся, когда наши пути разойдутся.
— Соблазнила? — саркастично усмехнулся Тианшель, не поверив. — Не может быть. Мы ведь, кажется, о Шеларе говорим.
— Представь себе, может, — спокойно улыбнулся арши. — Просто её крайне беспокоит самостоятельность принятых решений.
— Допустим, — Князь брезгливо опустил ложку на край широкой глиняной тарелки. — А что ты решил сам?
— Пока только то, что утром мы втроём поедем к Гиблым лесам искать Шейлирриана.
— О, да. Это ведь твой долг перед семьёй, — понимающе улыбнулся побратим.
Алый одобрительно кивнул, пробормотав что-то о том, что он уже заскучал по нежити настолько, что, если они не уедут с рассветом, у Шелары может стать на одного брата меньше. Не нужно было даже переспрашивать, о ком идёт речь. Вездесущность подозрительного и враждебного Лоренса просто выводила Дейриана, старательно изображавшего нормального и здравомыслящего демона во избежание неприятностей для Принца, из себя, что было крайне опасно. Примерно как подносить горящий факел к бочке с порохом, чтобы посмотреть, сколько его осталось.
