Тени за холмами (СИ) - Крейн Антонина (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений txt) 📗
Мы подошли к ферме и глянули сквозь кованые ворота. Участок небольшой: хозяйский дом, птичник, конюшня, ряды плодовых деревьев. Справа — лес, слева — соседи, написавшие жалобу. Было тихо. Калитка открыта. В зарослях черемухи пел соловей. Ночной туман расходился по оврагам, неохотно, но последовательно.
Я удивилась столь мирной картине. Когда слышишь про пять мертвецов, ожидаешь хоть какой-то суеты от местных жителей. А тут — редкая безмятежность. Окошки «Жухлых яблочек» мягко светились. Внутри играла музыка — что-то нежное, вроде арфы. Если там произошло кровавое убийство, то я не знаю, из чего сделаны нервы преступников. Из нефрита, наверное.
Полынь был озадачен не меньше моего.
— Давай сначала заглянем к жалобщику, — нахмурился куратор.
Несколько минут спустя мы стояли на крыльце соседней фермы. Нашим свидетелем оказалась крупная и очень бойкая дама. Отгоняя лесных светлячков, она обмахивалась полотенцем, как корова — хвостом.
— Пять трупов! Я вам клянусь, — тараторила женщина. — Вы поймите: Дорхес, мой сосед, — он тернассец. И студент. Едва родители уедут, он устраивает вечеринки, и пару раз их компания в угаре залезала на мой участок. Я поэтому держу ухо востро — поглядываю в окна, чтобы вовремя шугануть.
— И что вы увидели на этот раз? — спросил Полынь.
— Дорхес стаскивал с крыльца женские трупы. Сначала одно тело, замотано в плащ. Потом второе. Третье… Вслед вышли друзья студента. Они столпились над бедными девушками и спорили. Я поняла, что больше ждать нельзя — побежала писать вам. Пока нашла свои заготовки для ташени, пока вспомнила, как их складывать — столько времени прошло… Потом подбегаю к окну, смотрю — а трупов уже нет. Успели расчленить! Изверги иноземные!
Мы с Полынью переглянулись. Фермерша уловила наше сомнение и отчаянно зашептала:
— Да клянусь вам, были трупы! Вы что думаете — я глупая? Я не глупая! У меня лупа есть!
— У меня тоже, — сказал Полынь. — Разберёмся.
Перед тем, как постучаться к студенту Дорхесу, мы огляделись снаружи. Крыльцо было чистым — никакой крови. Полынь поползал вокруг:
— Следов того, что трупы тащили волоком, нет. Отпечатки ботинок тоже стандартные, — бормотал куратор, — А если бы мертвых несли на руках, следы стали бы глубже из-за дополнительного веса.
С конюшни доносилось тихое сопение спящих лошадей. Сквозь приоткрытую дверь птичника выглянул петух — эти с ночи на ногах.
— Ре-е-е, — сказал он, — Ре-е-е!
В доме нам долго не открывали, хотя стук услышали сразу — захлебнувшаяся песней арфа намекала. Взволнованные шепотки, топот, и вот — в щелочке появился смазливый юноша с типично тернасской белозубой улыбкой.
— Здра-а-авствуйте, — сладенько протянул он.
Полынь представился, предъявил татуировку Ловчего и объяснил, зачем мы здесь. Губы студента изогнулись грустной скобкой:
— Госпожа Цайра очень не любит, когда я собираю друзей. Постоянно что-то выдумывает. Конечно же, мы не убивали никаких девушек! Даже не знаю, как можно такое сочинить. Надо перед следующей вечеринкой ей тортик занести. Чтобы она не ругалась, — и молодой господин Дорхес обаятельно развёл руками.
За спиной у него маячили силуэты четырех товарищей. Такие же юноши-студенты, очаровательно-беззаботные, со следами бессонной ночи на лицах.
— Можно мы все-таки зайдем, проверим?
Дорхес отступил, пропуская нас внутрь. Да, вечеринка тут определенно была. Остатки еды на столе, очень много грязных бокалов. Подушки сброшены на пол, на диванах вместо этого валяются раскрытые конспекты. Вдоль каминной полки расставлены крохотные пузырьки с различными зельями. Полынь подошел, стал внимательно читать этикетки.
— Только не трогайте! — взмолился Дорхес. — Это очень редкие зелья! Нам каждый миллилитр под расписку дают, чисто перед экзаменами!
Полынь в ответ интенсивно потряс бутылочку тёмного стекла — "Спиртовая Эссенция Туманной Лани", — потом посмотрел содержимое на свет.
— Поэтому здесь миллилитров по нулям? — невзначай бросил куратор. — Чьи пузырьки, ваши?
Дорхес побледнел:
— Нет. Ребята принесли.
— Мне что-то нехорошо, — пискнул другой студентик и умчал в ванную. Все тактично промолчали.
— Зачем вам зелья на вечеринке? — спросил Полынь.
Он уже отставил бутылочку и теперь двинул вдоль дивана, поглядывая на конспекты.
— А у нас пересдачи в Башне магов сейчас идут, — Дорхес снова улыбался, теперь кривовато. — Вот, готовимся. Совмещаем приятное с полезным.
— Вы чьи студенты? — поинтересовалась я.
— Мастера Триждыправого.
— О-о-о! Сочувствую! Мерзкий мужик!
— Ага, — Дорхес нервно косился на Полынь, который трогал пустые бокалы. — Уже на первом занятии всем ярлыки навешал: тебя только в лекари возьмут, тебя только в некроманты, а ты готовься лизать пятки начальству в убогом хуторе…
Я покивала:
— Он так моего друга срезал. Гординиус Сай — слышали, может? Нет? Тот хотел стать Шептуном, а Триждыправый его в посольство в Иджикаяне сунул. У наших стран еще не было союза, работа в стане врага получалась.
— Жесть, — сказал Дорхес, зачарованно глядя на то, как Полынь, аки пёс, обнюхивает плащи студентов на вешалке в коридоре.
— Зато сколько мы с Гординиусом пакостей мы этому Триждыправому сделали!.. — я, успокоившись в отсутствии трупов, радостно поддалась греху ностальгии.
Полынь еще долго крутился по дому: зашел в ванную, поднялся в спальни, осмотрел кладовки и так далее. Студенты толпились вокруг меня: я просто не отпускала их. Был мой звездный час: я впервые нашла публику, которой можно поведать о немногих "башенных" приключениях моей юности…
Но вот куратор вернулся. Несколько раз настойчиво кашлянул. Пришлось с сожалением откланяться.
Едва за нами закрылась дверь, Полынь сложил руки на груди:
— Что думаешь?
— Студенческие годы — это кайф. Жаль, что у меня их не было в классическом смысле этого слова.
— Кстати да, — Полынь наклонил голову, — Ты отлично врала про этого друга и ваши похождения в Башне. Отвлекла студентов, чтобы не мешали мне. Спасибо.
— Почему врала? — я опешила. — Это всё правда.
— Но ведь вы с Кадией и Дахху учились у наставника?
— Да, но иногда мы приезжали в город. И встречались там с Гординиусом. Я не сочинила его, Полынь! Он настоящий!
Гординиус был чудным парнем (ставьте ударение куда хотите, не ошибетесь). Заносчивый альбинос, всегда в черном, будто пытающийся притушить свой свет, — он выделялся в любой толпе.
Правда, к сегодняшнему дню мы не виделись дольше, чем общались до того. А потому всё могло измениться.
И как же это странно! Вот есть в твоей жизни человек, и он тебе важен, гуляете регулярно, шепчетесь в ночи, а потом бац — и всё кончилось. И ты сначала такой: о, я никогда его не забуду! А потом проходит время. И старый образ стирается не только в твоей голове, но и в жизни его обладателя.
Теннет говорит, что время — это специальная формула для стирания идиотов. Минимум ингредиентов, максимум эффекта. Только жаль, что и хорошие люди под раздачу попадают.
Полынь нетерпеливо напомнил:
— Так что насчет убийства?
— Вероятно, соседка и впрямь не любит вечеринки?
Полынь пожевал губами, покивал головой. Потом направился в сторону птичника.
— Тогда объясни мне, пожалуйста, несколько фактов, — сказал он и стал один за другим загибать пальцы на свободной руке, — Во-первых, почему на столе десять бокалов из-под вина, тогда как гостей — пятеро? Во-вторых, если пузырёк с эссенцией туманной лани был изначально пуст — зачем приносить его с собой? В-третьих, почему плащи мальчиков пахнут курятником? В-четвертых, почему петух говорит «ре-е-е»? Это у них знак тревоги. И в-пятых… Какие нормальные студенты будут листать конспекты по трансфигурации на вечеринке?
Куратор взмахом руки шуганул несчастного петуха и распахнул дверь в птичник. Там было темно. Ловчий сплёл пальцы, зажигая маленький пульсар-огонек. В его неверном голубоватом свете мы увидели в углу пять мертвых куриц.
