Тлен и пепел (СИ) - Шелинс Елена (лучшие бесплатные книги .txt) 📗

   Я долго медлила, но в итоге натянула-таки кольцо на палец.

   Очевидные плюсы от его защиты превышали мои oпасения, и сейчас этого было достаточно.

   Когда домочадцы и слуги, наконец, улеглись, я быстро переоделась в костюм для конных прогулок, главным преимуществом которого было наличие удобных штанов. Забрала волосы назад без каких бы то ни было хитрых причесок. Натянула высокие мягкие сапоги, в одно из голенищ которых засунула остро наточенный нож в кожаных ножнах, используемый мной для нарезки ингредиентов для зелий.

   Покопавшись в горе своих зачарованных побрякушек, я застегнула на шее золотую маленькую подвеску, привлекающую удачу. Рядом с цепочкой на грудь лег портальный амулет, небольшой темно-синий кристалл, способный перенести меня к мраморному столбику — портальному камню, расписанному рунами и установленному на территории поместья. Или же, правда, тогда всего однократно, к любому другому портальному камню, являющемуся частью общественной сети, которая покрывала все основные населенные пункты Рулевии.

   Маменька плохо переносила магические перемещения, в том числе и из-за своего хлипкого здоровья, и я уже не помню, когда в последний раз прибегала к амулетам телепортации, которые действительно могли упросить жизнь, избавляя от утомительных поездок.

   Непосредственно рядом с кладбищем не было портальных камней, поэтому туда добраться было возможно лишь верхом. А вот обратно амулет поможет ощутимо сократить дорогу и мне, и моей лошади.

   Перед тем, как выйти из комнаты, я залпом, морщась от неприятного вкуса, выпила небольшой бутылек зелья виденья призрачных субстанций. Запасной засунула в поясную сумку.

   Затем, прихватив темный плащ с широким капюшоном, тенью прокралась из спальни по внушительной лестнице с изящными перилами, выполненными в форме длинных морских змеев. Вышла окружным путем к двери, обычно используемой слугами и, аккуратно прикрыв ее за собой, прошла в сад.

   Вишневые деревья уже не казались так безобразны, как это было вчера. Стояла безоблачная ночь, и мягкий лунный свет был настолько ярок, что я убрала светоч. В этом мягком сиянии наш сад приобретал скорее волшебный вид, чем пугающий, словно моя вчерашняя прогулка была совершена в каком-то другом месте.

   Я сделала пару медленных шагов, наслаждаясь прохладой, которая остудила разгоряченное быстрыми сборами и волнением тело, и устремилась неприметной, редко используемой тропой напрямую к конюшне.

   Мой дед в свое время обожал лошадей. Он скупал нанийских жеребцов, участвующих в скачках, и проводил все свободные вечера в конюшне, предпочитая ее моей бабуле, которая, стоит признать, имела крайне склочный характер и могла за полминуты довести до белого каления и привычному ко всякому человека. Конюшню дед тогда полностью отстроил заново, не скупясь на пространство, материалы и всяческие удобства. Папенька же не смог проникнуться к этому делу любовью, и после смерти деда распродал львиную долю скакунов.

   Сейчас конюшня была почти пуста, не считая всего десятка лошадей, две из которых использовались исключительно мной и маменькой для редких утренних прогулок.

   Одна из них, моя Опал, вороная, единственная хоть как-то среагировала на мое присутствие, — она повела ушами, узнав мoи шаги. Остальные кони стояли в своих стойлах в полудреме, изредка шевеля длинными причесанными хвостами.

   Я провела рукой по морде своей любимицы, и изнеженная Опал нехотя приоткрыла чернющие глаза, явно не понимая, что я забыла здесь в такой час, мало подходящий для привычных прогулок. Когда я попыталась ее вывести, она еще некоторое время с досадой фыркала, не желая никуда тащиться, и только получив сахарок, позволила себя седлать.

   На улице Опал взбодрилась и стала послушна, несмотря на то что ночное гулянье ей было в новинку.

   Мы вышли из поместья через один из черных входов, куда обычно подвозили провизию и хозяйственные принадлежности. Калитка открылась с легким позвякиванием, срабатывая на мою ауру и выпуская нас на дорогу.

   Я пришпорила Опал, и та рванула.

   Мы мчались по абсолютно пустой дороге в серебристом лунном свете. Капюшон откинулся назад, и ветер развивал выбившиеся прядки моих волос, холодно бил по щекам, норовил скинуть плащ. В какой-то момент я, уже окончательно замерзнув, перестала ощущать холод и, словно слившись в одно целое с лошадью, отдалась скачке. Опал быстро распробовала всю прелесть ночного путешествия, и более не сдерживала себя, ускоряясь без всякого на то моего указания. Кровь нанийских скакунов в ее жилах горячила кобылицу, и она летела к моему восторгу так быстро, словно не касалась копытами земли.

   Я уже совершенно забыла куда еду, растворяясь в чувстве скорости, когда мы едва не проскочили мимо нужного поворота.

   С усилием остановившись, Опал нетерпеливо переступила длинными ногами, раздосадованная тем, что я прервала ее бег.

   Но мне было вообще не до нее. Через пару сотен метров виднелась устремленная ввысь часовенка всех богов, которая всегда стояла на окраине практически любого кладбища.

   Я судорожно сглотнула, расслабляя ворот капюшона. На мгновение у меня пронеслась мысль, что я еще могут сделать вид, что просто решила предаться ночной верховой езде, и не собиралась делать ничего более... Потребовалось немало усилий, чтобы, наконец, двинуться по направлению к кладбищу.

   Лошадь я привязала в леске неподалеку. Опал с недоумением посмотрела на меня, по покорно осталась ждать, укрытая темнотой деревьев.

   Тщательно выбирая путь, чтобы не сломать ноги о выступающие узловатые корни деревьев, которые простирались на много метров вперед, я напряженно размышляла, что самое время молиться богам о помощи. Но кто же из богов захочет покровительствовать мне в задуманном темном деле?

   Так сложилось, что Брианна, богиня жизни, оказалась ответственной сразу за множество аспектов. За плодородие, семью, деторождение, любовь, за удачу во всех начинаниях, в последние столетия даже за упокоение мертвых, и вообще, казалось, уже за мир во всем мире. Но насколько правильно обращаться за помощью к ней некроманту?..

   Да, еще был бог смерти, Крелорс. Собственно, супруг самой благоденствующей Брианны, о чем ее жрецы в последнее время вспоминали неохотно. И если Верниса, то еще кровожадное божество отмщения, поминали тут и там, то имя Крелорса старались избегать, словно назвав его, можно навлечь не просто беду, а саму смерть.

   Крелорс — хладнокровный проводник душ. Он сам выбирает того, чью жизнь пришло время прервать, сам решает, пустить ли душу в мир Иной. Молиться ему об удаче в намеченном деле казалось почти кощунством, — разве не его ли решения маги смерти оспаривают своей силой? Или же, некроманты, в действительности, желают они того или нет, его посланцы?.. Боги, я всегда плавала в теологии, и на эти вопросы вряд ли кто-то захочет мне ответить.

   Хорошо, пусть будет Крелорс. Знать бы еще хоть одну молитву к нему ...

   Я едва не навернулась, зацепившись сапогом за корень. Прямо перед носом начиналась высокая железная ограда, опоясывающая все кладбище. Как маг, я видела легкое свечение, испускаемое изгородью, защиту, чтобы восставшая нежить не ушла за пределы этой земли.

   Где-то за деревьями виднелся дом сторожа и, судя по отсутствию света, он уже спал. Ходить ночью вокруг могил, подстерегая вандалов, ему не требовалось, ведь в каком-то смысле, кладбище способно защитить себя само. Целью было не выпустить наружу то, что может завестись на самом кладбище, а уж судьба какого-то дурачка, который решил поживиться золотыми зубами мертвеца, никого здесь не волновала.

   Я прошла вдоль ограды и зашла, воспользовавшись главным входом, правда, для этого мне пришлось забраться вверх по высокой запертой двери, выступы на которой оказались куда удобнее, чем на изгороди.

   И затем в ступоре остановилась, мало веря своим глазам.

   Кладбище дышало.

   Или как назвать то, что все пространство передо мной пронизывала холодная голубоватая и отчетливо пульсирующая энергия. Был ли это эффект от зелья, или исключительно мой некромантский дар, или же наложение первого и второго, я не знала, но ничего подобного в своей жизни я никогда не видела.