Морриган. Отраженье кривых зеркал (СИ) - Герцен Кармаль (читать книги без сокращений .TXT) 📗
– Подпольная торговля черными чарами?
Сивилла пожала плечами – дескать, кто знает. Ник вздохнул – впрямую о таком, конечно же, никто не хотел говорить. А вдруг подумают, что ты имеешь к черному рынку самое прямое отношение? Поди докажи, что это не так. Даже если ты сивилла и умеешь видеть то, что другие не видят.
Два года назад Трибунал организовал крупнейшую операцию по обнаружению рынка черных чар. Ник участвовал в ней в качестве старшего агента, а не инспектора, но знал наверняка, что операция прошла успешно: владельца черного рынка поймали вместе с продавцами, чары изъяли. После того, как их лишили источника запрещенной магии, отступники на какое-то время затихли. Впрочем, глупо было бы надеяться, что затишье будет продолжаться вечно. Люди изворотливы по своей натуре и всегда найдут способ испортить кому-то жизнь, добившись при этом поставленных целей. Пусть даже этот способ хоть трижды незаконен.
– Послушайте, вы же понимаете, что не в моих интересах действовать против человека, который может дать мне необходимую информацию. Вы – сивилла, а значит, такую мелочь, как местонахождение нового черного рынка, наверняка вам по силам узнать.
– Может быть, да, а может, и нет. Я прожила в этом городе достаточно времени, чтобы научиться никому не доверять. Именно это и позволило мне… – Она вдруг замолчала. Светлые – кажется, светло-серые глаза, вдруг сверкнули. Сивилле явно пришла в голову какая-то занятная мысль. – Впрочем, возможно, мы сможем договориться.
– Да, и как же? – осведомился Ник, гадая, каким образом он может помочь сивилле.
– Твоя помощь в обмен на мою. Срок действия моей лицензии на оказание магических услуг истекает, а на новую у меня денег нет. Видите ли, граждане Кенгьюбери предпочитают изучать белые чары самостоятельно, нежели обращаться к сивиллам, которые, к разочарованию большинства, весьма ограничены в предсказаниях и не могут рассказать им о будущем.
– Вы правда этого не можете?
– Могу, – ответила она. – Но только тогда, когда будущее само является мне.
Ник неопределенно повел плечом. Его всегда раздражали подобные туманные формулировки, к которым большинство ведьм отчего-то питали слабость.
– Я не могу контролировать то, что я вижу, – спокойно сказала сивилла. – Выбирать, хочу ли я знать истину или же не хочу. Она или является мне при одном только взгляде на человека или остается для меня такой же тайной, как и для всех остальных. Увы, дар сивилл весьма… неопределен, непредсказуем и ограничен. Наверное, именно поэтому времена, когда правой рукой всех правителей мира были сивиллы, способные предсказать тот или иной исход событий, канул в прошлое. Далекое прошлое.
– Отчего же? – заинтересовался Ник.
– Смешение крови, а значит, и разбавление дара, которого в каждой потомственной сивилле все меньше. Стихийно этот дар возникает очень редко, но именно тогда он наиболее силен. Нам же, потомственным сивиллам, приходится довольствоваться лишь жалкими крохами дара, которого и даром-то не назовешь. С тоской вспоминая рассказы о наших предках – королевских фаворитках, идти на опостылевшую работу и служить для жителей города кем-то средним между показывающим фокусы клоуном и гадалкой.
Сивилла и сама поняла, что сказала лишнего. Резко замолчала и уставилась куда-то вдаль, сквозь окно, рассеянным взглядом. Возможно, сейчас она представляла себя в королевских покоях, на месте могущественной сивиллы прошлых веков.
Спохватившись, бросила:
– Я помогу тебе, если ты добудешь мне печать-разрешение. Печать, заверенную лично тобой.
– Вы же понимаете, что я рискую, ставя свою фамилию на не прошедшей проверку лицензии, – начал Ник… и тут же осекся, поняв замысел сивиллы.
– Да, и эта печать не только поможет мне прокормить дочерей и сына, но и послужит некоей гарантией того, что обо всем, что будет сказано в этом доме, ты не будешь никому распространяться. Маги, колдуны и ведьмы… все повязаны в этом городе, инспектор. Все связаны нерушимыми узами молчания. И стоит нарушить негласный договор и потопить другого, и вот уже ты сам окажешься за бортом.
Ник снова вздохнул. Хитра чертовка. Но был ли у него выбор?
Будь жив отец и находись с ним сейчас рядом, сказал бы, что выбор есть всегда. Он вообще был непробиваемым оптимистом, приверженцем строгих правил и ярым почитателем Трибунала. Второй его любимой фразой было: «Путь света длиннее и сложней, чем путь тьмы, грехов и нарушений запретов». Из этих слов нетрудно было понять, как он относился к тем, кто нарушал закон из низменного желания облегчить свое существование. Именно поэтому он пошел в Департамент, мечтая однажды оказаться трибуном. Не сумел… не успел.
И вот его сын, не кто иной, как инспектор Департамента, собирался нарушить закон. Где тонко, там и рвется, верно?
Сцепив зубы, Ник сказал самому себе: он делает это только лишь для того, чтобы не лишиться должности и дела всей его жизни. Ведь если он потеряет магию окончательно – а именно к этому все и шло, ни инспектором, ни даже простым агентом он быть не сможет. Все, что ему останется – до конца жизни служить рядовым патрульным и с тоской вспоминать, кем он был и что потерял.
Иногда ему казалось, что дух отца витает за его спиной и постоянно наблюдает за сыном, и, разговаривая с самим собой, он на самом деле вел с ним, с Эдгаром Куинном, бесшумный диалог. И, ответив мысленно, Ник почувствовал себя лучше – словно оправдался за должностное преступление перед отцом.
Так глупо.
– Хорошо. Если я добуду для вас лицензию, то…
– Я назову тебе место, где можно добыть черные чары. Там ты, при должном усердии и нужном подходе, сможешь узнать, что за чары на тебя наложили – торговцы черного рынка разбираются в этом как никто другой, – и побывал ли там проклявший тебя человек.
– На какое имя лицензия? – сдаваясь, спросил Ник.
– Аннет Брин, – широко улыбнулась сивилла. Удивительно, как шла ее не слишком привлекательному лицу улыбка, стирая усталость и делая его более юным и нежным.
Кивнув, Ник вынул из кармана лайтоп. Прикоснулся к серебристой пластине, которая мгновенно облекла его мысли в слова: «Сивилла Аннет Брин».
Когда он уже направлялся в отдел, задрожал медальон. Прикосновение – и в голове возник образ Меган. Они не разговаривали с того самого вечера, когда он во всем ей признался. Должно быть, она надеялась, что ее помощь ему пригодилась. Увы, приходилось признать – скорее всего, правила Департамента она нарушила совершенно напрасно.
– Меган?
– Ник, как ты?
Лицо бледнее обычного, ощущение, что плохо спала. Не из-за него, конечно, но… Все равно плескающееся в карих глазах беспокойство удивительным образом согревало. Все, что нужно человеку – разделить свои беды с кем-нибудь еще.
Вот только не в этом случае.
Ник просто не мог сказать ей о том, на что собирался пойти. Ему было невозможно стыдно. Она, как и многие в Департаменте полиции Кенгьюбери, хорошо знала его отца. Точнее – была о нем наслышана. И вот он – его сын, не может решить проблему самостоятельно, обращается к сивилле и… помогает ей, сам преступая закон. Обманывая. И кого? Департамент. Эдгар Куинн на его месте допросил сивиллу Аннет и докопался бы, откуда ей известно о черном рынке и нашел бы иное решение проблемы, чем идти у потенциальной отступницы на поводу.
– Нормально.
– Нашел, что искал? – Меган не рисковала говорить прямо.
– Нет, боюсь, что… напрасная это затея.
Она покусала губы.
– Мне очень жаль. Если наткнешься на какую-нибудь ниточку, на какое-то решение – расскажи мне. Может, мы придумаем выход вместе.
– Ладно. – Ник тепло ей улыбнулся.
Они помолчали. Стало ясно: говорить сейчас им просто не о чем. Отвлеченные темы не отвлекут от осознания, что совсем скоро его дар мага-следопыта может просто-напросто исчезнуть. Что будет тогда с его репутацией? Карьерой? Жизнью, которой он уже не представлял без плаща с нашивкой инспектора?
Неловко попрощавшись, они разошлись по разным сторонам. Медальон потух, а Ник еще долго смотрел в пустоту. Тряхнув головой, направился к портал-зеркалу, чтобы несколькими мгновениями спустя уже ступить на тротуар квартала Денеги.
