Запах Вереска (СИ) - "Kapkan" (читать книги онлайн без .TXT, .FB2) 📗
Нет, серьезно? Напряжение в комнате возрастает на несколько градусов. Эдди натянут, как струна, и поглядывает на брата. Тот тоже в состоянии полной готовности. Одно слово, и они сорвутся с места. Маркус бледнеет на глазах и гнет вилку пальцами. Диана обреченно закрывает глаза, и только Кайрен продолжает пристально смотреть.
- Джер, чего встал? – тихо произносит он, и от его голоса по спине Алана ползут мурашки, – прикажи девочкам подать завтрак.
Джер поглядывает на него робко, но, кивнув, выходит из столовой. Алан так же рассеянно режет яблоки и старается отключить мозг. Потому что вокруг него слишком много Кайрена Валгири. Его голос, его запах, который он чувствует даже на таком расстоянии. Его проклятые глаза, которые словно оглаживают всего его. А внутри поднимается буря. Безумная, тоскливая и совершенно беспросветная. Он словно наяву слышит волчий больной вой. Его слишком много, и, когда перед ним с тихим стуком опускается тонкая фарфоровая тарелка, он даже не обращает внимания на то, что лежит на ней. До него лишь доходит тогда, когда он аккуратно отрезает по кусочку... сырого мяса.
- Это что? – пока еще спокойно спрашивает Алан.
- Баранина, мастер Алан, – тихонько произносит Джер, – она свежая, только что...
- Угу, я оценил, – обрывает его Салливан, – только почему сырая?
- Но Ал, ты же сказал, что голоден, – осторожно подает голос Джи-Джи.
- Да, и все еще хочу есть, – возмущенно произносит Салливан, – так что не будьте сволочами и дайте человеку нормальную еду! Я, между прочим, фиг знает, сколько не ел!
И пока Джер растерянно смотрит то на него, то на Кайрена, Алан раздраженно берется за стоящий перед ним бокал с соком. В бокале красненьким поблескивает явно не гранатовый сок, но об этом он узнает после первого глотка. В итоге он сразу же выплевывает этот «нектар» и еще долго пытается отплеваться.
- Какого хрена?! – морщится он и пальцами стирает с губ алое, – на вкус как... кровь.
Осознание заставляет уронить челюсть и вытаращить глаза на эту семейку идиотов. А вот теперь у него нет ни одного цензурного слова. Критическая отметка пройдена, это чувствуют все, а в следующую минуту Салливан рявкает:
- Вы совсем мозгами двинулись?! Что за кретин решил поить меня кровью?!
А дальше идет сплошная нецензурщина. Да с такими оборотами, что краснеет даже Диана, а ее сыновья под таким впечатлением, что готовы сейчас же записать особо крутые обороты. Бушует Салливан минут двадцать. За это время он успевает вспомнить такую-то мать Валгири. Ее мужа, деда и козу, которая их кормила. Когда же он еще и, взбешенно сверкнув глазами, выходит прямо под солнце открытой галереи, то испуганно вскричавшая Диана и вскинувшийся Кайрен остаются шокировано стоять на месте.
- Может, меня и покусала какая-то сука, но это не значит, что я теперь не знаю, что должен жрать сырое или цедить чью-то кровь, – уперев руки в бока, возмущенно цедит Алан.
- Но ведь это невозможно, – изумленно выдыхает Диана, – это ведь был новообращенный! Ты должен был измениться!
- Зараза заразу не берет, – не отрывая от злого Алана мрачного взгляда, глухо произносит Кай и встает с места, – нам нужно поговорить.
- Нам не о чем говорить, – отводит глаза Алан.
- Ошибаешься. Теперь нам есть о чем говорить. Хочешь ты этого или нет, – отрезает альфа.
Он поднимается в свой кабинет, отлично зная, что Алан следует за ним...
Под пристальным взглядом Кайрена Алан чувствует себя не в своей тарелке. Он старается не встречаться с ним глазами и потому так увлеченно изучает окна за его спиной. А что? Работа изумительная, он и сам знает. Но ведь никто не запрещает ему восхищаться собственным великолепным вкусом. А вот альфа смотрит на него и кусает свои губы. Салливан ненавидит его за это, потому что он словно наяву чувствует на языке след на чужих губах.
- И кто на меня напал? – стряхнув с себя наваждение, спросил он и прислонился к спинке кресла.
- Мы пока не знаем, – сев на край письменного стола, скрестил руки на груди Кайрен, – что ты помнишь?
- Они хотели меня куда-то увести, – нахмурившись, задумчиво ответил Алан, – сказали, что их хозяин хочет видеть меня.
- Этого «хозяина» уже ищут.
- Еще лучше, – пожал плечами Алан и, оторвавшись от своего места, направился к дверям, – тогда я могу спокойно ехать. Мы выяснили, что я остался человеком и что эта ваша сверхъестественная хрень на меня не подействовала. Был рад встретиться, привет семье, но мне уже пора. В Нью-Йорке ждут дела.
Двери с грохотом захлопнулись прямо перед его носом, на прощание издевательски щелкнув замком. Плечи Салливана окаменели.
- И как это понимать? – не оборачиваясь, глухо и мрачно спросил он.
- Это как ТЕБЯ понимать? – не повышая тона, произнес Кай, – у тебя нет в Нью-Йорке никаких дел. Тебя там вообще не было весь этот год. Уж я-то знаю. На тебя недавно напал новообращенный, и это не может остаться без последствий. Ты не приходил в себя трое суток, и твое сердце дважды останавливалось. И в довершении, в тебе теперь не только яд этого ублюдка, но еще и моя кровь. Так что ты останешься здесь, пока Николас не обследует тебя. А до этого у нас еще один незаконченный разговор.
- Мы его давно закончили, и ты уже сказал свое мнение, – пытаясь успокоить медленно нарастающий гнев, ровно ответил Алан, – поэтому лучше открой дверь. Со мной все в порядке, и, если что, обследование Николас может провести и в своей клинике. У меня нет времени играть с тобой, Валгири. Надо еще собрать сумку.
- Ты больше не уйдешь из этого замка, – зарычал Кайрен и, отпустив свою магию, направился к так и не обернувшемуся к нему человеку.
Он не понял, что в ту же минуту, когда его сила коснулась Салливана, тонкая нить самообладания, и без того натянутая до предела, со звоном лопнула. Перед глазами Алана моментально потемнело, и тело охватил колючий холод. Он пополз по венам и, заморозив всю кровь, острыми осколками вонзился в разум. Заставляя его гореть и вспышками поднимать в сознании воспоминания.
Все та же выжженная пустыня вокруг, и вой нестерпимой боли. Со скованными руками и ногами, в раскаленном ошейнике и кровавых ошметках за спиной. И одиночество долгое, бесконечное. На краю света, где бродят только безмолвные души. Без глаз, без ртов. Кричащие и шепчущие. Это его вечная тюрьма, его клетка, из которой нет выхода. Он может кричать годами, веками. Никто не услышит и никогда не придет за ним. Безвольный, бессильный, он никогда больше не поднимется, никогда не увидит свободу. Никогда, никогда, никогда....
- Никогда! – взбешенный крик вырывается из груди, и вместе с ним кабинет окатывает настолько сильной магией, что взрывает стекла в окнах, переворачивает стеллажи с книгами и, сметая всю мебель к стенам, отшвыривает не ожидавшего такого Кайрена в сторону.
Его вжимает в стену с такой силой, что вокруг уже глубокие трещины. Пол оседает и глухо скрепит. Замок трясет так сильно, что в столовой с грохотом падает люстра. Светильники нервно мигают, а во всех очагах замка огонь взрывается и жалит все вокруг. Замок стонет и воет так громко, что хочется зажать уши и забиться в самый темный угол. Слуги испуганно кричат и пытаются понять, что происходит. Маркус прижимает к себе шокированную жену и успевает только накрыть собой, когда окна рядом разлетаются на кусочки и их окатывает острыми осколками. Эдди и Уоли, перекинувшись, закрывают крыльями своих испуганных пар и пытаются понять, почему сошел с ума Блодхарт. Это не их дядя, но магия, рушащая все вокруг, похожа на его собственную. Но она намного темней, безумней и жаждет крови. Блодхарт стонет под ее когтями и выворачивается наизнанку. Лестницы рушатся, погребая под собой выходы. Оседает несколько этажей, и вся восточная стена с жутким грохотом складывается, словно карточная.
- Никогда! Больше никто никогда не вернет меня в эту клетку! – бешено орет Алан, и в его полностью голубых, лишенных зрачков глазах плещется вся тьма Бездны.
