Гимн Рождества - Спир Флора (читать книги бесплатно полностью без регистрации .txt) 📗
– Не теперь, – возразила, удивляясь собственной смелости, Кэрол, – я слишком устала для жарких споров. Поговорим позже, если хотите. Сейчас я иду спать. «А если вы отправите меня в XX век до того, как мы сможем поговорить, – добавила она про себя, – тогда то, что вы хотите мне сказать, не имеет никакого значения».
– Прекрасно, я буду ждать вас у себя в будуаре около полудня. – Леди Августа стала подниматься по лестнице. – Я непременно должна поговорить с вами до того, как вы отправитесь кататься с Монфортом. Теперь же вам обеим следует быть в постели.
– Хорошо, тетя Августа, – ответила Пенелопа. Кэрол в этот момент была занята очередным зевком. Смеясь над сестрой, Пенелопа шепотом добавила:
– Дорогая сестрица, я тоже хочу поговорить с тобой и услышать все, что говорил тебе сегодня Монфорт, но засыпаю на ходу. Тетя Августа выглядит ужасно раздраженной, и поэтому я, для контраста с той лекцией, которую она тебе прочтет, подбодрю тебя очень приятной новостью.
– Дай-ка я попробую угадать, – отозвалась Кэрол, – это связано с лордом Симмонсом?
– Тебе придется подождать до утра, – сказала Пенелопа. Она ласково обняла Кэрол и протанцевала по коридору к дверям своей комнаты, которая, как только теперь заметила Кэрол, была рядом с дверью леди Кэролайн.
Проснувшись утром, Кэрол с удивлением обнаружила себя в той же красивой, белой с голубым, спальне, а значит, все еще в XIX веке. Она была уверена, что откроет глаза в противной голой комнате, где она спала и ела более пяти с половиной лет.
Горничная раздвинула драпри, и в окна заглянуло бледное декабрьское солнце. Кэрол лежала, спокойно оглядывая комнату. Красивые бело-голубые фарфоровые вазы на каминной полке, удобное голубое вышитое кресло, ковер, затканный изящным узором из роз и лент, тафтяные и прозрачные кружевные занавески на окнах, новые, крепкие, смягчающие дневной свет, – во всем этом было что-то в высшей степени успокаивающее.
– Доброе утро, миледи. – Горничная подала ей подносик с изящной фарфоровой посудой, покрытой сине-розовым узором. – Булочка и чай, как вы любите по утрам.
Заняв сидячее положение, Кэрол помогла горничной поставить подносик себе на колени.
– Какая у меня приятная комната! – сказала Кэрол. – Никогда не замечала раньше. И как успокаивает самое раздраженное состояние сон в такой уютной обстановке!
– О миледи, никто в жизни не назвал бы вас раздражительной, – ответила служанка, – у вас нрав спокойный и тихий, и вы любимица всей прислуги, если можно так сказать.
– Да? – От прислуги Марлоу-Хаус такого не услышишь.
– Конечно. И мы все так рады, что вы идете за такого знатного господина. Он красивый, этот лорд Монфорт. – По ее вздоху было ясно, что девушка вполне оценила мужские достоинства Монфорта.
Когда она ушла, Кэрол все еще нежилась в постели, размышляя над удивительными событиями вчерашнего дня. Судя по всему, впереди ее ожидали события не менее удивительные, иначе ее уже вернули бы в XX век.
Николас. Вспомнив о нем, Кэрол выпрыгнула из постели и бросилась к гардеробу, чтобы найти подходящее дневное платье. Горничная принесла кувшин с горячей водой. Кэрол умывалась, когда девушка опять вошла в комнату.
– Ах, миледи, вот уж не ожидала, что вы так рано встанете! Не нужно вам самой одеваться. Это моя обязанность. Вы разве не помните, когда вы только что приехали в Лондон, вы думали, что сами должны заботиться о своих туалетах и причесываться тоже, а мы договорились, что вы позволите мне все взять на себя, как и подобает горничной знатной леди?
– Вы правы. Я не смогу застегнуть все эти пуговки на спине. Это утреннее платье?
– Точно так, миледи. А теперь стойте смирно и дайте Элле управиться с застежкой.
Платье было из муслина в белую и желтую полоску; вряд ли оно могло защитить от зимнего холода, но Элла явно не считала, что ее хозяйка должна надеть что-то посущественней.
На плечи Кэрол она накинула шаль в желто-зеленых цветах. Шаль была мягкой и хорошо согревала, и Кэрол решила, что это кашемир.
– А теперь, миледи, – сказала Элла, удовлетворенная нарядом Кэрол, – я знаю, что леди Пенелопа ждет вас у себя. Я кончила ее одевать как раз перед тем, как прийти к вам.
Спальня Пенелопы была очень похожа на спальню Кэрол, только выдержана в розовых и белых тонах. Когда Кэрол вошла, Пенелопа сидела за изящным дамским бюро, держа в руке гусиное перо. Заметив сестру, она отбросила перо, поднялась и поспешила к ней.
– О Кэролайн, я дала торжественное обещание, что никому, кроме тебя, не скажу ничего, так что обещай сохранить мою тайну, – воскликнула она.
– Какую тайну? – Кэрол подумала, что она, скорее всего, знает, о чем речь. Оказалось, что это так и есть.
– Элвин… то есть лорд Симмонс, объяснился, – сказала Пенелопа. – Он говорит, что любит меня.
– Он просил твоей руки?
– Конечно нет, глупышка! – Девушка рассмеялась. – Ты же знаешь, что по правилам он не может просить моей руки, не получив разрешения своего отца. Когда речь идет об отце, Элвин всегда придерживается правил.
– Но тогда я весьма удивлена, что он забыл о своих правилах и не обсудил все сначала с отцом, прежде чем говорить с тобой.
– Элвин сказал, что Монфорт советовал ему повременить, но он боялся, что мне сделает предложение еще кто-нибудь, поэтому он открыл мне свои чувства, когда мы танцевали вальс вчера вечером. Ты ведь помнишь, он нарочно приехал на бал, чтобы повальсировать со мной?
– Я помню, Монфорт говорил, что лорд Симмонс должен приехать. – А про себя Кэрол подумала: «Интересно, какую роль в этом романе играет Монфорт?»
– Ну вот, – продолжала Пенелопа, – Элвин хотел удостовериться, что мое сердце отдано – так же, как и его.
– И ты уверила его, что это так?
– О да. – Личико девушки пылало от возбуждения. – Я понимаю, мы не можем объявить о своей помолвке публично, пока отец Элвина не даст согласия, и тетя Августа тоже, но мы по крайней мере уверены, что наши чувства взаимны. Элвин говорит, что Монфорт очень одобряет нашу помолвку и обещает пойти вместе с Элвином, когда тот будет беседовать обо мне с отцом. Элвин убежден, что отец согласится, если его поддержит такой человек, как лорд Монфорт.
