Морской круиз (СИ) - Помазуева Елена (лучшие бесплатные книги txt) 📗
— Он тебе не нравится? — обратил внимание на мое молчание мэтр Монти.
— Мы слишком мало знали друг друга перед свадьбой, — спокойно ответила ему.
— Это не страшно. Со временем ты поймешь какая личность скрывается за маской беспристрастного дипломата, — он улыбнулся, говоря это, но в сквозь прикрытые морщинистые веки хорошо рассмотрела блеск глаз.
Меня озадачивало абсолютно все, что происходило на корабле. Почему двое — мэтр Бланкар и метрeсса Кавье — не появилась на вчерашнем ужине с капитаном? Ведь Этьен говорил об обязательном посещении этого мероприятия. Странные предупреждения от мужа и от мэтра Броссара о мэтре Филиппе и совете свести разговоры с ним к минимуму. Бывший наставник в роли стюарда, охраняющий покой консула. Сам мэтр Геллер присутствовал на завтраке, но при этом не интересовался сопровождающими его дипломатами. Члены приставленной к нему группы словно варились в собственных амбициях, общаясь друг с другом. Эдит наедине с мэтром Броссар. Последнее особенно тревожило, хотя знала о его манере преподавания. Или может быть как раз из-за этого не могла спокойно выслушивать похвалу в адрес моего мужа.
И самое главное — близкая смерть мэтра Монти, предсказанная мной. Что если, я бы не взяла ворожейный шар, послушавшись мужа? Ведь тогда бы пожилой человек получал удовольствие от путешествия, а не ждал скорой кончины. Я чувствовала себя ответственной за предсказание. Мне хотелось хоть немного отвлечь от грустных мыслей собеседника, потому-то задавала множество вопросов и настаивала на ответах, видя, как он старается поменять тему.
— Мэтр Монти, благословенного дня, — в наш вяло текущий разговор под натянутой парусиной вмешался новый участник.
— А! Христас! — обрадовано воскликнул мэтр Филипп. — Ты уже знаком с Клер, женой Этьена?
Подошедший к нам мужчина оказался лысым священником. Помню, вчера при знакомстве озадачилась вопросом — неужели он тоже путешествует, потому что он находился среди гостей, а не был членом команды. Служитель богини чувствовал себя неловко среди высшего света. Мужчина пробыл положенное время и вскоре удалился к себе в каюту. Его отсутствие особо никто не заметил. Кому интересно вести разговоры на религиозные темы? Может быть чуть позже, когда основные темы надоедят, то кто-нибудь из заскучавших аристократов и затеет с ним теологический спор.
— Мы были представлены, — поторопилась ответить я.
— Составь нам компанию, Христас. Клер интересный собеседник, — похлопал по спинке шезлонга рядом с собой мэтр Филипп.
— С удовольствием, мэтр Монти. Ваши слова заинтриговали, — священник жестом подхватил развевающиеся полы длинного одеяния, чем напомнил такое же движение у женщин, убирающих юбки в сторону.
И все же ему было не так жарко, как например, мне. Ткань неплотная, одежда свободного кроя, в то время как мне приходилось париться в атласном платье. Зря не послушалась совета мамы, которая настаивала, чтобы я взяла льняную пару — юбку и блузу. Но они смотрелись совсем по-домашнему, в то время как все здесь щеголяли роскошью. Даже к завтраку метрессы были одеты в дорогие наряды.
— Клер выпускница «Школы колдовства, целительства и ворожбы». Она ворожея, — мэтр Филипп говорил так, словно гордился мной.
Отчасти это доставило удовольствие, но с другой стороны озадачивало. Ведь он не имел к моему образованию никакого отношения. Наверное, он радуется за Этьена. Это единственное объяснение.
— Это ведь вы вчера проводили неудачный сеанс ворожбы, — расплылся в нехорошей улыбке священник, отчего его лоб сморщился.
Смотрелось странно. Казалось, будто даже на темечке кожа собралась бороздами. Неприятный тип. Я всегда молюсь богине, частенько и всуе поминаю ее имя, но не сложилось отношений у меня со служителями. Всегда к ним относилась настороженно. Они казались мне мудрее, чем обычные люди, даже одаренные магией. Ведь они могут напрямую обращаться к богине и та никогда не оставит их своей благодатью. Что мы обычные смертные для них?
— О, так у нас получилось? — неожиданно воодушевился мэтр Филипп.
— Никто не сомневается, что ворожба не удалась, — продолжал цвести радостной улыбкой лысый священник.
— Зачем? — нахмурилась я, недовольная подмоченной репутацией стараниями слуги богини.
Ведь кому как не ему поверят в неудачу у ворожеи?
— Это моя вина, — покаялся мэтр Филип, обратив внимание на мою реакцию. — Я не хотел, чтобы приставали с вопросами о предсказании. Проще сказать, что сеанс не удался. Вспомни реакцию Этьена вчера, а ведь он меня хорошо знает. Выдержать же любопытство равнодушных, но охочих до сплетен аристократов никто не сможет.
— Но теперь все будут думать, что я никчемная ворожея, — от обиды стало тоскливо на душе.
— Нет, метресса Атталья! — священник все так же плавился счастливой улыбкой. — Все знают лишь о неудаче во время сеанса на корабле. Ведь за морским пространством богиня плохо присматривает, а потому и ворожба может сорваться.
— Вы верите в эти суеверия? — удивилась я.
— Нет, конечно. Но ведь неважно во что верю я, главное, во что поверили вчерашние свидетели предсказания, — с этими словами лысый священник откинулся на парусиновую спинку шезлонга.
ГЛАВА 7
«Любимец богини» плавно покачивался на волнах. Надувшиеся паруса слегка поскрипывали над головами, а полотнище, защищающее нас от солнца, трепыхалось от порывов ветра. Светило поднималось выше по небосклону, становясь все жарче. Лишь здесь в тени можно было расслабиться и подставить разгоряченные щеки под порывы ветра.
— Это ваше первое путешествие по морю, метресса Атталья? — вежливо поинтересовался священник.
— Раньше как-то не приходилось, — отозвалась ему.
— Привыкайте. Рядом с мужем дипломатом вы будете часто находиться в дороге, — он старался поддержать беседу, но что-то в его голосе настораживало и озадачивало одновременно.
Внимательно посмотрела на него, потом перевела взгляд на мэтра Филиппа, ожидая догадаться об их мыслях. Это Этьен молодой и ещё неопытный, хотя и старательный на поприще дипломатии, потому выражение его глаз можно прочитать. Сидящие рядом двое мужей с опытом в общении с разными людьми обладали проницательностью и отменной выдержкой, не выдавали своих мыслей.
— Мэтр Филипп, вы бы все же обратились к целителю, — вновь попросила я.
— Христас, вызови Алена, — немного подумав, решился он.
С пальцев служителя богини сорвалось заклинание сообщения, сформировалось в серебристый лепесток и взлетело в воздух, а потом пропало.
— Простите, мне просто интересно, — задумчиво еще раз осмотрела мужчин. — Вы давно знакомы?
Они переглянулись. Со стороны могло показаться, что они стараются вспомнить, но я отчетливо увидела молчаливый разговор. Словно эти двое понимали друг друга без слов и сейчас решали — достойна ли я откровения?
— Что-то мне подсказывает, вас связывает нечто большее, чем просто дружба священника и верующего человека, — прокомментировала затянувшееся молчание.
— Мы знакомы с тех пор, как я в детстве потерял родителей, — уклончиво ответил служитель богини.
— Так вы тоже воспитанник мэтра Филиппа? — соотнесла его слова с рассказом Этьена о его семье.
С мужем получилась примерна такая же ситуация. Ребенок остался один в целом свете, опекуны пристраивают в частную школу, куда берут маленьких детей, управляют имуществом. Тем более я уже знала, там обучают магически одаренных мальчиков и девочек. Так почему бы и священнику не быть воспитанником мэтра Филиппа? Ведь он принимал участие в судьбе тех, кто учился в той школе.
— А я говорил, — по-стариковски хрипло засмеялся мэтр Монти, — Клер сообразительная девушка. Жаль не встретил ее раньше.
— Каждый должен прожить свою судьбу, данную ему богиней, — ожидаемо отозвался священник.
— И в тоже время богиня дает все шансы изменить свою судьбу. Иначе, зачем оставлять человеку выбор? Все было бы просто — богиня ткнула пальчиком: ты целитель, а ты плотник. И все живут в отведенных рамках. Не мыслят, не существуют. Однако же реальность отличается от этой идиллии. Новорожденному дается разум, ощущения, чувства. Он растет и учится их использовать. Задача взрослых воспитать в нем личность с сильным характером. И вовремя отпустить, когда приходит время. У всех шансы равные, только не каждый пользуется даром богини. Кто-то предается лени, другой становится сластолюбцем, третий спускает свою жизнь в канаву.
