Двое. После (СИ) - Салах Алайна (читать книги онлайн полные версии txt) 📗
Спустя час Антон приезжает ко мне. В одной руке держит бутылку вина и бумажный пакет с логотипом сыроварни, в другой — букет кровавых роз, источающих свой эксклюзивный аромат даже через порог. На лице — улыбка с оттенком вины.
— Знаю, что ты злилась за коктейль и за покер. Я долбоеб. Нужно было раньше извиниться.
Он обнимает меня рукой, в которой держит цветы, прижимается губами ко лбу. Один из шипов вонзается мне в поясницу, но я едва ли это чувствую. Сердце мучительно сжимается, подсказывая верный ответ. Я не могу с ним так поступить.
16
— Весы стоят на подоконнике. На один прием нужно сто грамм. — Я придаю лицу выражение особой серьезности, чтобы Антон понял, что я не шучу: — Ни при каких обстоятельствах не ведись на жалобные глаза этого разбойника. Банди сделает все, чтобы выпросить вкусняшку, а ему нельзя. Ветеринар сказала, что он потолстел, а в будущем это грозит проблемами с суставами и печенью.
Антон с насмешливой улыбкой кладет руки мне на плечи и касается губами кончика носа.
— Спокойно, мамочка. Мы с барбосом справимся. Удачи тебе на экзамене.
Вчера мы с Антоном до часу ночи смотрели фильм, и я жутко проспала. Покормить и выгулять Банди я не успевала, а потому было решено, что это сделает Антон перед работой. Мне же сегодня предстоит сдать последний экзамен, а после на пару часов подменить Инну, напарницу. У ее трехлетней дочки несколько дней держится температура, и она везет ее к педиатру.
Едва я захожу в вагон метро, приходит сообщение от Антона:
«Банди отказывается надевать ошейник. Что делать?»
Я обнимаю рукой поручень и быстро печатаю:
«Это потому что он привык гулять со мной. Почеши его за ухом и надень. Он просто капризничает».
Дзинь.
«Он убегает от меня на кухню и прячется под стол. Может, ему лучше остаться дома?»
Вагон резко тормозит, и мне едва удается удержаться на ногах, чтобы не налететь на парнишку с дредами, стоящего по соседству.
Пальцы барабанят по экрану так агрессивно, что рискуют оставить вмятины:
«Ему нужно сходить с туалет, иначе он сделает свои дела прямо посреди прихожей, и мне придется сутки проветривать квартиру».
Ответ не приходит в течение минуты, и, решив, что проблема с выгулом Банди решилась, я убираю телефон в сумку. Раздражение — мой частый спутник за последнюю неделю. Я старательно анализирую его причины в попытке навсегда искоренить, убеждаю себя том, что этому токсичному чувству не место в моей жизни, но тем не менее, продолжаю его испытывать.
Все свободное от работы и учебы время я провожу с Антоном, напрочь лишившись возможности побыть с собой наедине. Если раньше он мог встретиться с друзьями или остаться ночевать у родителей, то сейчас их общение ограничивается лишь телефонными беседами. От любых приглашений он отказывается, сославшись на то, что проводит время со мной. В один из таких разговоров мне даже стало неловко, когда Антон в шутку сказал Стасу: мол, Тая никуда меня не отпускает. Что значит не отпускаю? Я бы никогда такого не сделала.
Свое раздражение я стараюсь держать под контролем, потому что понимаю, что нужна Антону. Сейчас у него непростой период: отец закрыл его долг перед компанией и, насколько я поняла, сильно ограничил Антона в финансах. Разговор у них вышел непростым. Еще я все больше склоняюсь к мысли, что отдалением от друзей Антон держит данное мне слово не баловаться наркотиками. Разве правильно на него за это раздражаться? Он хочет проводить время со мной, выбирает меня. Находит фильмы для совместного просмотра, покупает продукты, постоянно меня обнимает… А вместо благодарности я чувствую себя уставшей, морально высосанной, и все чаще думаю о том, чтобы поехать с Мариной в Испанию. Побродить по опустевшим пляжам, сфотографироваться на фоне памятника Колумбу, посетить музей Пикассо и съесть настоящую испанскую паэлью. Получить время для себя и изгнать из памяти призраки прошлого.
Экзамен я сдаю на удивление быстро — тема попалась несложная: роль информационных технологий в туризме. Зарема Юрьевна, преподаватель, прервала меня на середине, задала пару вопросов, и отпустила с оценкой «отлично». Было приятно, конечно. Кажется, я у нее на хорошем счету.
По дороге на работу я поймала себя на мысли, что совсем не против отработать смену за Инну. Если я действительно решусь поехать в Испанию, то лишний выходной мне не помешает, и еще это веский повод не возвращаться сегодня домой.
Инна появляется немного позже, чем договаривались, но я на нее не злюсь. Ей и так приходится нелегко: ее мужа отправили в двухмесячную командировку, и теперь она разрывается между работой и маленькой дочкой.
— Надо было предложить подменить тебя на всю смену, — говорю, глядя как она торопливо застегивает пуговицы на форменной рубашке. Ее бейджик звонко падает на пол, и мы едва не сталкиваемся лбами, когда оба тянемся за ним.
— Да, нет, Тай. Деньги позарез нужны, — Инга смахивает со лба упавшую прядь и поправляет юбку. — Нам теперь на лечение трижды в неделю ездить в клинику, и тоже не бесплатно. Слава богу, бабушки есть. Так бы с ума сошла.
Она выходит на ресепшен, а я опускаюсь на стул и разглядываю носы своих рабочих балеток. Может, прогуляться по магазинам? Побаловать себя новым блеском или туалетной водой? Или, например, купить попкорн и пойти в кино? Взять место с самого краю, где обычно никто не сидит, и наслаждаться темнотой в одиночестве? Поехать в мой парк, взять стакан горячего какао и разглядывать прохожих со скамейки? Сделать хоть что-нибудь, чтобы разогнать сгущающуюся апатию.
В конце-концов я решаю просто прогуляться по Арбату и поднимаюсь. Берусь за молнию юбки, собираясь ее расстегнуть, и каменею. Из-за неплотно закрытой двери доносится голос, идеально совпадающий с тем, что разговаривает со мной во снах.
Я проглатываю образовавшийся в горле комок и иду к двери. По какой-то причине делаю это на цыпочках.
— Ресторан у тебя уже работает?
И этот голос я знаю. Это Андрей Витальевич, мой непосредственный начальник и исполнительный директор «Холмов».
— Конечно. В противном случае, открытие бы пришлось перенести.
Затаив дыхание, я выглядываю в приоткрытый зазор и чувствую, как сердце мучительно ухает. Слух меня не подвел — рядом со стойкой стоит Булат. Я вижу его профиль: ровную линию носа, черные, немного вьющиеся на концах волосы, загнутые ресницы.
Почему он здесь? Почему он в моем отеле? Почему разговаривает с моим начальником?
Давняя мысль пронзает меня иглой. Справка. Он знал о справке. Я так часто примеряла этот факт на реальность, пытаясь понять, как так получилось, сопоставляла и проваливалась, потому что не могла поверить, что Булат может иметь к этому настолько прямое отношение. Для чего это ему? То есть… вот настолько?
— Пожалуйста, — пальцы Инны с французским маникюром кладут на стойку лист формата А4.
Булат его забирает и протягивает руку Андрею Витальевичу.
— Уже?— спрашивает тот, пожимая ее. — Думал, в Жемчужине посидим.
— В офисе дела есть.
— Леонид Германович сказал, что ты с Крылатских переехал.
— Да, в отеле целое крыло под офис спроектировали. Будет время — заезжай.
Они прощаются. Тишина, наступившая после, нарушается оглушительным ревом моего сердца. Это не совпадение? Камиль, Булат, Андрей Витальевич… это не совпадение? И то, что я здесь?
У меня не укладывается в голове, не складывается. Я вываливаюсь из двери и едва не сбиваю с ног Инну.
— А я к тебе шла… Думаю, чего ты притихла?
Я осматриваю ее лицо, вгрызаюсь в него взглядом. Не могу избавиться от мысли, что люди вокруг меня — подставные актеры, и моя жизнь — ненастоящая. Мой перевод не случайность. Срочно потребовавшаяся справка — не случайность.
— Этот мужчина… который был рядом с Андреем Витальевичем… Ты его знаешь?
Инна морщит лоб.
— Булат Даянович? Появляется здесь иногда. Он друг нашего генерального. Вроде был совладельцем, но потом продал свою долю, — в ее глазах вспыхивает любопытство: — Ты его знаешь?
