Astia vala femundis (СИ) - "Soul-keeper" (читать книги без .txt) 📗
Постепенно, вернулся контроль над мышцами, тело перестала мучить судорога.
Он пришел в себя.
Раздался стук в дверь.
Фенрису захотелось смеяться в голос.
Жизнь продолжалась! То, что произошло вчера, ни капли не изменило привычного течения событий. Как бы ни казалось, что его мир перевернулся – судьбе было наплевать!
К нему пришли Варрик и Авелин. Фенрис сделал вид, что в порядке, хоть и заранее знал, что ему не поверят.
Гном скептически оглядел его спальню, Авелин бросила неловкое: «Как ты?». Эльф уверил их, что нормально. Не пострадал, ран нет.
Как странно было понимать, что к нему пришли люди, которые беспокоились за его состояние.
Ему было стыдно принимать их, он знал, что выглядит паршиво. Сложно говорить, в груди болит, скорее хочется оказаться подальше отсюда. Сбежать снова, чтобы его никто не видел, чтобы никто не знал, каково ему.
Это отвратительно ощущение поглощало все его существо.
— Тебе не обязательно оставаться в этой дыре. Хотя, конечно, ты хорошо все подлатал, — сказал Варрик непринужденно, чтобы заполнить неловкую паузу.
— Нет, она именно что разваливается. И скоро я уже не смогу отвлекать внимание сенешаля от этого факта, — проворчала стражница.
— Спасибо за все, что ты сделала, Авелин, — как мог вежливей ответил Фенрис.
Каффар, это все Хоук, кто бы мог сомневаться? Она подбила этих двоих прийти сюда!
— И все-таки, ты остаешься. А ведь мог бы пойти куда угодно! — удивленно воскликнул Тетрас.
— Может, я не хочу никуда идти? — эльф спросил это сам у себя.
— М-да, свобода – тяжелое бремя, — пробормотал гном.
Они посидели с ним еще какое-то время, рассказывая, что случилось после того, как он ушел из Висельника.
Становилось тошно от себя, но Фенрис терпел. Он был абсолютно уверен, что не заслуживает такого хорошего отношения.
Варрик рассказал, что Хоук нашла Варанью в порту и отвела к себе. На этом моменте Фенрис, доселе пытавшийся сохранить показное спокойствие, вдруг оживился.
— Зачем она это сделала? — спросил он.
— Хоук сказала, что этой эльфийке некуда идти. Она хотела помочь ей, чем могла.
Помочь…
За что помогать той, что предала? Сестра и в то же самое время – чужая.
Эльф не понимал, откуда в Мариан столько бескорыстной доброты? Разве человек может быть таким снисходительным к поступкам окружающих?
Или Фенрис слишком идеализировал все, что делала Хоук?
Несомненно, в ее решении был смысл, наверное, эльф просто не сознавал его в ту самую минуту.
В конце концов, Варрик и Авелин убедились в том, что из Фенриса не вытянуть больше двух слов, поэтому, вежливо распрощались с ним. Тетрас пригласил в Висельник, как только они разберутся с устроенным там бедламом.
Как это любезно с их стороны. Фенрис понимал, что его проблемы коснулись большего количества людей, чем он предполагал. Раньше он смел говорить обо всем этом только Мариан.
Хоук понимала его. Он не боялся открывать ей свою душу.
Она появилась чуть позже Варрика и Авелин, застав Фенриса в той же самой позе, на скамье возле камина. Эльф был настолько поглощен собственными мыслями, что не услышал, как она вошла.
— Они не понимают... Да, я свободен. Данариус мертв. Но... я как-то не чувствую особой радости, — пробормотал он, глядя в пол.
— Вроде бы ты должен плясать от радости, — вкрадчиво бросила она, усевшись напротив. Эльф вздрогнул и поднял на нее взгляд.
— Я тоже так думал. Я думал, если не надо будет все время убегать и бороться за жизнь, я наконец-то смогу зажить, как свободный человек. Но как же так? Сестра ушла, и у меня ничего не осталось – даже врага!
— Надеюсь, ты не ностальгируешь по старым добрым временам, когда на тебя охотились?
— До этого я еще не дошел, — горько усмехнулся эльф, — просто... мне трудно забыть, как магия отравила мою жизнь. Если я кажусь озлобленным, на это есть причины.
Как он желал быть честным с ней!
Фенрис понимал, что если не выскажет ей все прямо сейчас, то снова сбежит. Он не мог позволить слабости вновь руководить его поступками.
— Может, пришло время двигаться вперед? Не знаю, куда это приведет. А ты знаешь? — пытливо спросил он, в смутной надежде, что Хоук сможет дать ответ на этот нелепый вопрос.
— Все еще винишь во всем магию? — вздохнув, спросила она.
— А ты подумай, Хоук. Посмотри, что случилось с твоей матерью... с сестрой... и многими-многими другими, — эльф боялся сказать резко, обидеть ее в очередной раз. Он просто не знал, как дать ей почувствовать то, что испытал вчера.
— Хороший аргумент, — согласие Мариан поразило его.
— В этом мире и так полно проблем. А тут огромную силу получают те, кто неспособен противостоять ее соблазну. Я боюсь их. И тебе бы стоило. И всем остальным. Но если пришло время – важно двигаться вперед. Знать бы только, куда это приведет…— он говорил сбивчиво, торопился, словно боялся опоздать куда-то. Ему думалось, слишком поздно просить у нее еще о чем-то. Это сверх меры. Чересчур для того, что они уже пережили.
— Куда бы это ни привело, я надеюсь, что мы... останемся вместе, — неожиданно сказала Хоук, и эти слова в одночасье заставили отступить всю его боль.
Фенрис не поверил собственным ушам. Сначала он хотел попросить ее сказать еще раз. Потом прокрутил фразу в голове, убеждая, что она ему не послышалась.
— Я тоже на это надеюсь…— наконец ответил он и поймал на себе робкую улыбку Мариан, — мы ни разу не обсуждали то, что было между нами три года назад, — осторожно продолжил Фенрис. Он решил, что пора, наконец, быть откровенным до конца.
— Ты не хотел об этом говорить, — заметила Хоук.
— Я чувствовал себя очень глупо. Я думал, было бы лучше, если бы ты меня ненавидела. Другого я не заслужил. Но это совсем не лучше. Та ночь... я помню все твои прикосновения, словно они были вчера. Я давно должен был просить прощения. Надеюсь, ты сможешь простить меня сейчас, — быстро проговорил он и, опустив голову, зажмурил глаза от ужаса. Его жизнь зависела от того, что ответит Хоук.
— Мне надо знать, почему ты ушел, Фенрис? — девушка слегка подалась вперед.
— Я тысячу раз пытался найти ответ. Боль и вернувшиеся воспоминания... Это было слишком для меня. Я оказался трусом. Если бы я мог вернуться в то время, я бы остался. И сказал тебе, что чувствую, — Фенрис словно клещами вскрывал собственные зарубцевавшиеся порезы. Выпускал наружу все, что хранил. Все то, что ядом отравляло сердце. Всю недосказанность, все мысли, всю пустоту и боль.
— И что бы ты сказал? — спросила Хоук, оказавшись совсем близко от него. Фенрис встал со скамьи и опустился перед ней на колени.
Пусть так, пусть она смотрит в его глаза. Создатель свидетель, пусть она откажет ему после этих слов, но на сердце больше не будет боли.
Будет другая, но он вытерпит. Ему нужно сказать, что он чувствует.
— Нет ничего хуже, чем мысль о жизни без тебя, — твердо и решительно произнес он.
Повисло неловкое молчание. Глаза Хоук вдруг заблестели от слез. Фенрис испугался, как будто сказал ей нечто ужасное.
— Я понимаю. И всегда понимала, — ответила она и всхлипнула. Одна слеза скатилась по щеке. За ней побежала другая. Мариан заплакала.
— Если у меня есть будущее, я с радостью войду в него плечом к плечу с тобой, — Фенрис схватил ее за плечи и притянул к себе. Хоук встала вместе с ним. Он заключил ее лицо в свои руки. Медленно наклонился к губам, еще раз заглянул в глаза, в последний раз спрашивая разрешения. Мариан не возражала.
Когда он поцеловал ее, что-то изменилось. В воздухе или в его голове. Он обнимал Хоук, он чувствовал соленый отпечаток слез на ее губах. Плечи девушки легонько подрагивали. Она отстранилась от него.
— Не плачь пожалуйста, это я во всем виноват, — пробормотал он, вытирая ей слезы.
— Я не плачу, — упрямо ответила Хоук, отворачивая голову. Фенрис настойчиво развернул ее к себе.
— Почему из твоих глаз текут слезы, м?
