Чёрная Вдова, или Королева Смерти (СИ) - "АПОЛИЯ" (читаем книги онлайн бесплатно полностью txt) 📗
Девушка села на предложенный стул и сразу же проникла в мысли мужчины.
Ничего удивительного.
Он хочет затащить ее в постель пригласить на свидание.
— Я Вас слушаю, — спокойно спросила ведьма.
— Синьора Вольтури, может…мы сходим куда-нибудь? Здесь есть хорошее кафе неподалеку, а потом мы можем хорошо провести время у меня, — он подмигнул и откинул со лба челку.
Нагайну внутри потряхивало от смеха.
— Нет. Синьор Моретти, у меня есть семья — мой сын, мой муж, — она выделила последнее словосочетание, — Или я напоминаю ту, которая желает продвинуться по карьерной лестнице через постель? — она выгнула бровь.
— Но Вы красивая, умная женщина, Вам же ничего не стоит провести время в компании настоящего мужчины, плюс ко всему, Ваш муж с Вами не живет, как я вижу. Наверное, не может Вас удовлетворить…
— Не смейте ничего говорить о моем супруге, — зло отчеканила Нагайна и встала со стула.
По спине Моретти побежали мурашки.
— Я не буду с Вами спать.
— Тогда я Вас уволю.
— Не уволите, синьор Моретти. Я лучший хирург столицы, и уж тем более этого стационара. Все пациенты, что лежали на моем операционном столе, сейчас здоровы. Их операции прошли без осложнений. Все самое трудное отдают мне, потому что остальные хирурги просто с этим не справляются. Я нужна Вам, и Вы это знаете. Я уйду тогда, когда захочу я, а не то, что у Вас между ног. Приятного вечера, — она развернулась, но вдруг остановилась у двери и сказала, — Если хочется секса, а проститутками брезгуете, возьмите малютку Хелен — свою секретаршу. Она Вами грезит и пока еще не ушла. Успеха, — заключила Королева и вышла из кабинета ошарашенного и раздавленного главврача.
***
Спустя месяц. Конец мая. Последний звонок
— Эрик, иди к нам, — кричал один из одноклассников, помахивая перед собой опустевшим бокалом от шампанского.
Эйлинендж скривился и, отрицательно помотав головой, продолжил писать ноты на нотоносец.
— Что у тебя тут такое? — не унимался тот и, пьяно пошатываясь, плюхнулся на скамейке рядом с брюнетом и выхватил из его пальцев листы, — Это что за чертовщина.
— Это мои ноты. Не трогай их, — отчеканил Эрик и забрал у пьяного юноши нотную тетрадь, после чего развернулся и ушел от общего пиршества в сквер, где стояло уличное фортепиано.
Тут не было людей, и этому молодой человек был счастлив.
За этот год он так и не сдружился ни с кем, кроме стен коридоров и школьной библиотеки.
Но зато людей узнал «от» и «до».
И, к сожалению, не с сам лучшей стороны.
Поверхностность и откровенная глупость ровесников поражала Эрика, и он даже не мог позволить себе терпеть такое общество рядом с собой, поэтому сторонился других.
За это над ним насмехались, придумывали ему прозвища, за то, что он не обращал внимания на девушек, называли гомосексуалистом и девственником, за отсутствие друзей — ботаном и интровертом.
Но Эрику было все равно.
Его лучшим другом был, как ни странно, его собственный отец, понимающий его абсолютно во всем, понимающий с полуслова, с полумысли. Аро души не чаял в сыне, проводя вместе с ним вечера за разговорами и бесконечными рассуждениями.
Эрик доверял папе.
Его лучшей подругой была его мать, которая была для него неоспоримым, непоколебимым авторитетом, он считал ее идеальной абсолютно во всем… И при этом, самой понимающей.
С ней он обсуждал те вещи, которые не мог рассказать напрямую отцу.
Она понимала его, чувствовала его состояние, даже не читая его мыслей.
Он безумно ценил и любил своих родителей, которые были для него всем в этой жизни, и в друзьях он не нуждался.
А еще… А еще Эрик любил свою Кристину.
Кристину, которую уже считал безраздельно своей.
Он был благодарен маме за то, что она сказала ему имя его вечности.
Его сердце было безраздельно занято буквами имени будущей супруги, и от остальных девушек, что пытались понравились ему, он кривился.
С такими мыслями Эрик сел за фортепиано и, поставив нотную тетрадь на пюпитр, сыграл только что написанный мотив.
Скорее бы в Вольтерру.
И прикончить Джейд.
И все.
И тогда все страшное закончится…будет позади.
***
На следующий день.
Эрик сдал все экзамены экстерном, так что ему, к великой радости, не приходилось оставаться на весь июнь в Риме для сдачи оных.
Нагайна же шла в больницу.
Для того, чтобы сдать заявление об увольнении.
Несколько поворотов коридора и уже хорошо знакомая дверь кабинета главврача, в котором в прошлый раз произошло то пренеприятное событие.
— Синьор Моретти, — обратилась она, улыбнувшись, и встала перед столом мужчины.
— Синьора Вольтури, — сглотнул он, еще не отойдя от того разговора, — Я…простите меня. За то, что тогда поступил так и говорил с Вами о непозволительных вещах.
Нагайна чуть улыбнулась.
— Ничего страшного, синьор Моретти. Каждый имеет права на ошибку и слабость, — сказала она и подошла чуть ближе, — Но, я по делу. Я увольняюсь, синьор.
— Что? — опешил главврач, — То есть, как?
— Синьор, мне нужно вернуться домой. Я больше не могу находиться в Риме вместе с сыном, прошу простить меня. Я надеюсь, Вы сможете найти мне подходящую замену, — улыбнулась ведьма и протянула заявление об увольнении.
Синьор Моретти посмотрел на нее и спросил.
— Это никак не связано с тем разговором?
— Нет, — замотала головой девушка, — Мне правда нужно уехать.
— Хорошо, я понимаю, — Моретти подписал бумагу и, подойдя к шкафу, распахнул его дверцы, — Вам будет сложно найти замену.
— Я уверена, у Вас получится, — мягко сказала Гайя.
— Вот Ваши документы, — главврач протянул толстую папку Нагайне, — Вы были замечательным работником, синьора Вольтури. Вы прекрасный хирург. Успехов Вам.
— Спасибо, — сказала та.
— Спасибо Вам за Вашу работу, — ответил он протянул ей раскрытую ладонь для рукопожатия.
Нагайна, слабо улыбнувшись, пожала мужскую руку, невольно заметив то, насколько та отличается абсолютно по всему от любимой, родной руки Аро.
— До свидания, синьор Моретти.
— До свидания, синьора Вольтури.
Нагайна развернулась на каблуках и вышла, тихо прикрыв за собой дверь.
Главврач, потерев переносицу пальцами, сел в широкое кресло и выдохнул.
Нагайна была единственной женщиной, которая вызывала у него такой страх и дрожь в коленках.
И он не мог понять, почему.
Но, решив не думать об этом, он пригласил секретаршу, чтобы сообщить ей о том, что нужно подыскать нового хирурга.
В это время Нагайна, абсолютная свободная от каких-либо формальностей, почти кружась по тротуару под вальс, что ненавязчиво звучал в ее голове, дошла до дома.
Эрик уже был там.
Пора собирать вещи.
— Сынок, милый, я вернулась! — воскликнула женщина, закрыв за собой входную дверь и тут же очутилась в объятиях сына, вмиг оказавшегося рядом с ней.
— Мама, ну как все прошло?
— Уволилась без каких-либо трудностей. Все хорошо, Эрик. Нужно собирать вещи. Ты сегодня же отбываешь в Сиэтл.
