Академия Трёх Сил (СИ) - Мичи Анна "Anna Michi" (книги хорошего качества .txt) 📗
Белые волосы Хена я заметила только после этого. А потом узнала и девицу, опирающуюся на его локоть, кокетливо заглядывающую в лицо. Розовый ротик приоткрывался, обнажая мелкие белые зубки, глаза сияли.
Та самая стерва-целительница, придравшаяся к тому, что Хен заходил ко мне. Что она теперь делает здесь с ним вместе?
Мне было больно наблюдать за ними, но почему-то я не могла оторвать взгляда.
Они неторопливо шли по дороге, спускаясь к главным зданиям. Целительница что- то оживлённо рассказывала, Хен усмехался. Я, не отдавая себе отчёта в том, что делаю, шагнула назад, под тень клёнов и пышных кустарников.
Они выглядели… выглядели влюблёнными на свидании.
И никуда Хен не пропал. Жив-здоров, гуляет тут со всякими… Мне он о себе знать не даёт, а вот с ней даже встречается, смотри-ка, ходит под ручку.
Радость от того, что я обратила в свою пользу происшествие с однокурсниками, так ловко победила Карина, потеснила его с вершины, — канула, как булыжник в воду. Вместо этого обида, злость, непонимание сплелись в какой-то клубок и встали в горле, мешая дышать. Обида была сильнее всего — иррациональная, неясная обида, причины которой оставались непонятны мне самой.
А ведь я его искала, обращалась даже к хранителю. Может, Хен специально попросил говорить, что его нет? А на самом деле был в комнате?
А может, он обрадовался, что я попросила его снять серёжку? Избавился от обузы в виде фиктивного брака со мной? Теперь никто не знает, что он женат. Можно встречаться с кем угодно.
На миг меня посетил порыв вывернуть им навстречу. С невозмутимым лицом поздороваться, сказать какую-нибудь гадость. Но я тут же передумала. Прав ревновать у меня нет, а эта дрянь-целительница только порадуется: они вдвоём, я одна. И раз она уже вот так по-свойски держит его под ручку, явно у них уже далеко зашло.
И я повернулась и, не оборачиваясь, пошла в общежитие.
Поднялась к себе, приняла душ, сделала задания на завтра. Ужин пропустила: аппетита не было. Пока занималась всякими нужными делами, всё шло хорошо. А когда я погасила свет и легла, то сразу в голову полезли глупые мысли. Перед внутренним взором встал Хен, его лицо вполоборота и улыбка. И коровий взгляд дуры-целительницы.
Они встречаются?
Конечно, встречаются, на зеркале не гадай.
Или, по крайней мере, целительница очень старается, чтобы оно было так.
Может, он ей сразу понравился? Или не понравилась я — да настолько, что она решила увести у меня как бы парня?
Вот она, наверное, удивилась, когда для этого не потребовалось много усилий.
Я вертелась в кровати хуже ужа на горячей сковороде, не в состоянии уснуть. Детали вспоминались одна за другой: и как лежала ладошка целительницы на руке Хена, и как эта выдра заглядывала ему в лицо, а он — тоже хорош! — только и знал, что улыбаться в ответ. А ведь раньше он улыбался мне и поддразнивал меня тоже.
Только сегодня, увидев его, я поняла, как сильно соскучилась. И мне вдруг так захотелось услышать его голос, увидеть лицо, что слёзы сами полились из глаз. От невольного страха, который я всё же почувствовала сегодня, во время разборок, и только запретила себе думать, что можно испугаться. От обиды, от идиотского бессилия. На поле боя я, может, и хват, а вот в таких деликатных вещах, как людские отношения — хуже полена.
Как назло, вспоминались только плохие вещи. Я рыдала самозабвенно, обнимала подушку, потом молотила ту же подушку кулаками и снова рыдала.
И тут, в паузах между всхлипываниями, услышала странный стук. Слишком лёгкий, словно стучали одними лишь кончиками ногтей. И не со стороны двери — а со стороны окна.
Я села. Опухшими от слёз глазами уставилась на окно. И не поверила тому, что увидела.
За окном бегала, помахивая коротеньким хвостиком, белая ласка. Привставала на задние лапки, опиралась, постукивая когтями, на стекло, с тревогой заглядывала внутрь.
Глава 13
Слёзы высохли, как по волшебству. Я подскочила с кровати, даже не задумываясь, что резкие движения могли бы ласку спугнуть. Подошла к окну, замерла, ожидая в любой момент, что она, как всегда, сбежит. Но ласка всё так же бегала снаружи по узкой полоске отлива.
Хагос, что вообще она делает здесь, на пятом этаже? Как попала? Откуда знает, что я живу именно здесь? Или это простая случайность?
Я открыла окно — а ласка вместо того, чтобы сигануть куда-нибудь с глаз долой, просунула в щель узкую мордочку, а потом и просочилась всем телом. Посмотрела на меня, смешно вскинув голову набок.
Я шмыгнула носом и невольно усмехнулась. Протянула ей руку:
— Ты пришла утешить меня? Столько бегала, а теперь сама сунулась в логово врага?
Ласка ткнулась холодным носом в ладонь. Забавная. Смотри-ка, и в самом деле будто утешает.
— Ой, может, ты голодная? — я спохватилась, что и сама не ела. Желудок ответил голодными спазмами.
Осторожно, чтобы не спугнуть внезапную гостью, я потянулась к сумке. Кажется, где-то лежали припасённые с утра пирожки с мясом, мои любимые.
Пирожки помялись слегка, но выглядели и пахли вполне съедобно. Я разломила один, предложила ласке, но та не проявила интереса. Пошевелила носом, прыгнула на кровать, свернулась клубочком на одеяле. Чёрные глазки смотрели на меня с хитрецой, словно звали скорее последовать примеру хозяйки. Я усмехнулась, быстро проглотила оба пирожка и упала на кровать рядом с лаской. Та подскочила, подождала, когда я улягусь, и привалилась под бок — совершенно по-кошачьи.
— Что ж ты за загадочное существо? — спросила я вслух. Было забавно говорить с лаской, словно она могла мне ответить. — Как здорово, что ты пришла… а то я ужасно разозлилась из-за Хена.
Ласка встрепенулась и уставилась на меня. Так, будто спрашивала, в чём дело.
Я осторожно погладила её по маленькой головке. Шёрстка оказалась неожиданно жёсткой.
— Не знаешь, кто такой Хен? Хен — это… — я задумалась. И правда, кто Хен для меня? Какой эпитет больше всего ему подойдёт? Муж? Нет. Я не ощущаю его своим мужем, мы ведь даже не встречались. Парень? По тем же причинам — нет. Просто… просто знакомый, который мне нравится. Чисто по-дружески. Только потому, что он весёлый, забавный и согласился мне помочь. И вообще я ему как будто бы тоже нравилась… чисто по-дружески.
Но вот гулять он предпочитает с целительницей.
Вырвался вздох. На душе опять стало грустно. Ласка, словно заметив это, толкнула меня головой.
— Хен — это просто Хен, — докончила я. — Если подумать, так он мне ничего не обещал, так что пусть себе гуляет с кем угодно.
Ласка повернула голову набок, будто задавала вопрос. Почесав зверька за круглыми ушками, я сказала — скорее самой себе, чем ей:
— И ладно бы это была любая другая девчонка. Но та противная идиотка! Не удивлюсь, если она специально к нему подлезла.
Ласка, не отрываясь, смотрела на меня, и я продолжала, как будто наконец появился так необходимый мне слушатель. Выкладывала всё, что меня беспокоило: свои мысли о Хене, о том, что боюсь, что он совсем не захочет теперь со мной видеться, о том, что я виновата сама и что вовсе не поэтому просила его снять серёжку, что ужасно соскучилась… Рассказывала о том, как неловко врать братьям, которые до сих пор не узнали, что я учусь не на мага, хотя раза два в неделю находили время забежать и спросить, как у меня дела. И о том, что было сегодня после тренировки, как я ухитрилась обыграть Карина и выставить его на посмешище. И снова о Хене — о том, что не понимаю его, что он, может быть, прячется от меня, что не знаю теперь, как наладить с ним отношения…
Ласка слушала внимательно — или, вернее, мне так казалось, потому что стоило мне замолчать, как она вскидывала на меня блестящие чёрные глазки и мягко трогала лапкой, словно просила продолжить.
В конце концов я выговорилась полностью — и на душе стремительно полегчало, потянуло ко сну. Я хотела ещё что-то добавить, погладить ласку, попенять ей за то, что так долго от меня бегала, но не успела, уплыла в тёплую глубину.
