Слышащая (СИ) - Кавин Ирина (версия книг TXT) 📗
Он быстро отвёл взгляд, а я почему-то решила, что он понял, о чём я думала, и от этого мне стало ещё более неловко.
– Значит, тебе придётся непросто, – заключил Армин, – но вряд ли сложнее, чем на других тренировках.
Эта фраза должна была меня обнадёжить, но, по правде говоря, этой цели она не достигла, потому что в голосе Армина, когда он произнёс её, я услышала – или предпочла услышать, я сама не могла сказать с уверенностью – издёвку.
Армин ударил одной ступней о другую, и из массивных подошв его ботинок показались длинные пластины, судя по всему, металлические. Они объединились, образовав вокруг его ступней доску, похожую на сноуборд.
– Это эйрфилд, – сказал Армин, указывая на доску, – На пути в зону сплетения есть место, где передвигаться можно только с его помощью.
Железные пластины у его ступней разъединились и скрылись в подошвах обуви. Армин направился к исполинскому цилиндру, а я осталась на месте: сперва мне предстояло наблюдать за ним. Я примерно представляла, какое зрелище меня ждало, ведь уже видела людей Рхи, катавшихся в снежных потоках в городе. Но увиденное поразило меня настолько, что я разинула рот от изумления: катался он виртуозно.
Едва войдя внутрь, Армин вскочил на один из восходящих потоков, и, в прыжке ударив ступнями друг о друга, приземлился в потоке уже на эйрфилд. Поток захватил его и с бешеной скоростью помчал вверх. Я несколько раз теряла Армина из виду: несший его поток то и дело переплетался с другими, и Армин исчезал в снежной пелене, а затем появлялся вновь.
Он лавировал среди бешено метавшегося во все стороны снега с поразительной ловкостью. Достигнув потолка цилиндра, он поймал нисходящий поток и словно по горному слалому полетел вниз с немыслимой скоростью, оставляя после себя снежный шлейф. Уходя от столкновения с пересекавшими его путь потоками, Армин либо подпрыгивал, проносясь над ними и приземляясь в русло того же потока, либо группировался, едва ли не вжимаясь в эйрфилд, чтобы пролететь под ними. Лёгкость, с которой он маневрировал, впечатляла.
Когда Армин спустился вниз и вышел из цилиндра, мне пришлось сделать над собой усилие, чтобы вернуть лицу невозмутимое выражение. Заметив его улыбку, я поняла, что опоздала – он видел мою челюсть на полу ещё во время полёта.
Армин прошёл мимо меня к диску и вновь коснулся ладонью его поверхности. Как менялся рисунок молний в ледяной толще, так изменилась и структура снежных потоков: все они слились в один широкий и мощный поток, который змеился и петлял, заполняя всё пространство цилиндра. Армин приблизился ко мне.
– Для начала, ты должна научиться стоя удерживаться в потоке, – сказал он, – это не так сложно.
Я видела, что поток двигался значительно медленнее, чем до этого, и всё же мне было страшно.
– Почему ты не проваливаешься сквозь снег, когда едешь? – спросила я.
– Снег в потоках очень плотный благодаря ветру – твой вес он выдержит.
Я ударила одной ступней о другую и из подошв моих ботинок показались железные пластины. Они тут же слились, образовав эйрфилд. Вся тяжесть ботинок, за которую я их так невзлюбила, в миг распределилась вокруг моих ступней. Но что-то подсказывало, что мои ощущения от катания не оправдают постоянных неудобств, которые я испытывала, нося их.
Ещё вчера я поняла, что тратить время на споры о том, может ли обычный человек научиться чему-то подобному, было бесполезно, поэтому, как только эйрфилд скрылся в подошвах ботинок, решительно направилась к цилиндру. Поверхность ледяной стены треснула, образовав проход, и я оказалась внутри. Там было очень холодно. В мире Рхи холод стал настолько привычен, что я его не замечала, но на сей раз почувствовала, как мурашки побежали по коже.
Русло потока вилось совсем рядом, едва не касаясь моих ступней. Я тронула его носком ботинка – смёрзшийся снег скорее напоминал ледышку, поэтому провалиться можно было не бояться. Высота меня не пугала, к тому же поток хотя и двигался ввысь, поворачивая вниз только у потолка цилиндра, но имел плавное русло, и подъём не обещал быть слишком крутым. Понимая, что дальнейшие раздумья только подпитали бы мою нерешительность, я собрала волю в кулак и прыгнула в русло потока.
Хотя со стороны казалось, что по сравнению с потоками, в которых катался Армин, этот поток едва двигался, всё же скорость его была ощутима. Моё сердце бешено колотилось, а руки дрожали, когда я расправила их, пытаясь балансировать в русле. Как вдруг, бросив взгляд на собственные ноги, я поняла, что забыла про эйрфилд. Оторвав одну из ступней от снежной поверхности, я хотела ударить ею о другую, но, поскользнувшись, потеряла равновесие и тюфяком повалилась на ледяной пол цилиндра. Поток едва ли успел унести меня на пару метров от поверхности пола.
Отскребая себя ото льда, я перехватила взгляд Армина. В нем не было ни сожаления, ни разочарования, которые я заметила в глазах Кабира и Тайи вчера. Он смотрел на меня словно на убогое насекомое, которому оторвали крылья и которое, как бы ни пыталось взлететь, было обречено лишь ползать, пресмыкаясь. А когда, встретившись со мной взглядом, он отвернулся, я поняла, что угадала его чувства.
Поднявшись, я приблизилась к стене цилиндра, но проход не появлялся. Я несколько раз стукнула ладонью по льду, чтобы привлечь внимание Армина, который всё ещё стоял спиной ко мне. Он обернулся, и я заметила резкую перемену в том, как он смотрел на меня: презрение исчезло, на его губах играла мягкая улыбка, которой трудно было бы не поверить, если бы не заметное напряжение мышц лица, превращавшее его дружелюбное выражение в неестественную маску. Я вопросительно посмотрела на него, показывая, что хочу выйти. Но он лишь покачал головой:
– Тебе придётся остаться внутри. Просто продолжай пытаться.
С этими словами он направился к стигу, и спустя пару секунд я осталась одна. Я почувствовала судороги в ногах – похоже, они коченели. «Он может продержать меня здесь сколько вздумает!» – от этой мысли я с досадой закусила губу. Каким бы ни было его истинное отношение ко мне, то, что он старался не показывать его, не вселяло надежд. Тайя и Кабир тоже явно не питали ко мне чересчур тёплых чувств, но и не скрывали этого. Но Армин – совсем другой случай. От него веяло холодом, как от ледяной статуи. И этот холод острыми пиками летел в цель, а целью – я чувствовала – была я.
Как бы то ни было, нужно было что-то делать: от этих мыслей теплее не становилось. Я приблизилась к снежному потоку в том месте, где его русло спускалось ближе всего к полу. Но раз за разом прыгая в поток, я падала вниз: смёрзшийся снег был слишком скользким, удержаться в русле никак не получалось. И каждое падение внушало мне страх, что я не смогу подняться: моё тело превратилось в сплошной неистово саднящий синяк. Я чувствовала, что что-то делала не так, как Армин, но в чем была моя ошибка, понять не могла.
После десятка тщетных попыток удержаться в русле потока хотя бы полминуты, я поняла, что выдохлась. Усевшись на ледяной пол, я облокотилась на стену цилиндра и вытянула ноги. Болел каждый миллиметр тела. Но холод не давал рассиживаться, и уже спустя пару минут я поняла, что если не поднимусь – превращусь в ледышку.
Опираясь на руки, я сделала усилие, пытаясь подняться, но поскользнулась и снова шлёпнулась на лёд. Видимо, мои ступни ударились друг об друга, потому что из подошв ботинок появились железные пластины, которые тут же объединились в эйрфилд. Теперь, стоило мне попытаться встать, как эйрфилд начинал скользить по льду, и я вновь падала. «Только этого не хватало!» – ругалась я про себя.
Я дёргала ногами, ударяя эйрфилдом об пол, но это не помогало загнать железные пластины обратно в подошвы. Тогда я решила снять ботинки. Подтянув ноги к себе, я быстро освободилась от громоздкой конструкции, сковывавшей мои ноги, словно колодки. Но едва ощутив ступнями ледяной пол, взвыла от холода. Решить проблему надо было быстро. Взяв ботинки в руки я с силой ударила подошвами о лёд, но эйрфилд не исчез. Вместо этого я услышала тихий щелчок. Перевернув ботинки, я заметила, что сквозь поверхность эйрфилда проступили шипы с когтеобразными краями.
