Чудовище для красавца (СИ) - Троицкая Елена Игоревна "Sariko" (бесплатная регистрация книга .TXT) 📗
Все эти дни простоя на пустынных берегах она не попадалась на глаза, и я грешным делом думал – умерла. Но тут явилась, и с улыбкой повела за собою. Будто волшебница с прутиком – походила и нашла место, где копать.
Из земли забил источник...»
За ужином невесту никто не видел, не нашли её в гостевой спальне, на завтрак она не соизволила явиться. А лорд не счёл себя обязанным упоминать о болезни, или иначе оправдываться за невесту и выдавать знание о настоящей причине отсутствия графини за столом. Молчала и мать, хотя именно ей давали право судить недостойное поведение служанок и господ. Она могла весь приём говорить о пятне на чьем-то платье или забытом поклоне, раздувая сущую ерунду до масштаба катастрофы. А тут пропущенные приёмы пищи, когда каждый друг другу желает доброй ночи и удачного утра. Но мать молчала. Даже не ела. Всё сильнее и сильнее бледнела.
Её надежда найти поутру труп или услышать крики слуг сменились беспокойством. Мертвые не ходят, а раз неугодной невесты на месте нет, то где она? И как теперь отомстит? Расскажет сыну, мужу? Нет, она нема, да и мстить лучше без скандалов… У лекаря её не стоит более брать лекарств. Ах, лекарь! Он же сам дал ей сонное зелье!
— Сын мой, возможно, ты знаешь, где же наша гостья? — спросил виконт подозрительно.
— Прости, отец, я не знаю. Должно быть, лекарь знает. Вчера я видел кровь на нашей гостье, должно быть, раны вновь открылись.
Аппетита не было и у Леонара, а при упоминании крови он отставил тарелку. Молодой лорд плохо спал, всё думал о «действиях во благо» и преступлении Онёр, которая, как назло, не разделила ночью с ним постель. Даже не зашла, оставив мучиться сомнениями. С утра лорд её искал на кухне и спрашивал у поварят, но те лишь кланялись и говорили, что не видели Онёр. Ответственная за стол Пай ответила:
— Онёр сказала, ей в город надо. Ещё с вечера уехала. Обещала к обеду быть.
Напряжение царило до обеда. Ни виконт, ни его сын не уехали из поместья, провозившись с бумагами в кабинете. Спустились к столу при звоне курантов больших часов, и удивились, когда к ним присоединилась Химемия.
Виконтесса вцепилась в салфетку и побледнела. Обвини её невестка и подай в королевскую канцелярию жалобу – не сносить головы. Напрягся и Леонар, готовый в любую минуту встать на защиту любимой. Он и не подозревал об истинном виновнике недавнего недомогания графини.
Девушку сопровождал лекарь. Он говорил за Химемию:
— Моя госпожа просит прощения за доставленное беспокойство, у неё открылись старые раны, и она не могла участвовать в общих застольях.
Мадам Левизия очень удивилась – неужели она не обвинит её? – и испугалась. Теперь у графини есть карта против неё. Она ахнула, схватилась за сердце и со словами «мне дурно» раскинулась на стуле, позволяя слугам и семье приводить себя в чувство.
Химемия восприняла суету равнодушно. Села на свободный стул и замерла статуей. Разве что зевала временами, от чего её маска странно, даже страшно, шевелилась, натягивая бинты. Зевков не было видно, но было слышно, и они оказались столь заразительными, что двое Пай у стен и сам Леонар тоже раззевались и начали клевать носами.
Юный лорд бросал на невесту благодарные взгляды: не выдала. В ответ получал сонные. А после обеда нашлась и Онёр, и дело немного запуталось.
— О, моя Онёр! — сын виконта крепко прижал к себе любимую, и не важно, что кухня – не место для нежностей, и слуги смотрят. Мужчина взял за руку любимую и повёл в укромный угол дома. — Нам надо немедленно поговорить.
На лице Онёр отразилось удивление, она покорно пошла за лордом, не выражая опасений, но, сумей тот заглянуть в душу этой женщине – и увидел бы взведенный арбалет.
Первое, о чём служанка подумала, услышав от любовника слова «Я все знаю, Онёр» – не о покушении, которое имел в виду Леонар, а о зелье, запас которого Пай пополнила в городе.
Арбалет взведён и палец у спускового крючка – лишь тронуть кончиком мизинца и спрятанный под платьем нож пойдёт в дело, но её остановили следующие слова влюбленного лорда:
— Это ты напала на графиню. Как не разумно! Я же говорил, этого делать ни в коем случае нельзя!
Арбалет лег на полку, рука служанки уже не на ноже. Она вздохнула с облегчением, с улыбкой говоря:
— Прости, но я не пойму, о чём ты. Вот, только воротилась. Какое покушение?
Леонар не мог не верить блеску этих глаз и милой улыбке. Пусть даже она врёт, лишь он один слышал её слова у реки и заподозрил. Другим и в голову не могло прийти обвинить старшую служанку, ведь на тот момент Онёр была в отъезде. А он любимую не выдаст. Но может, правда, не она?
— Так ты не знаешь? Вчера графиню отравили.
— Сегодня она не выглядела больной, — возразила служанка. — Да и лекарь всем сказал про открывшиеся раны.
Замявшись, мужчина понял: про отравление пускали слухи слуги, он лишь видел кровь на бинтах, да тело без сознания. Лекарь ему причины не озвучил, но отнёсся спокойно. Лорд растерялся: неужели он сам себе придумал сказку и поверил в неё? Вот глупец! Но это значит, Онёр не виновата.
— А я испугался, — Леонар счастливо улыбнулся: — Прости, ты права. Это всё моя поспешность в суждениях. Но мы вчера говорили, и я подумал… Не важно. Я ошибся. Моя Онёр никогда бы на такое не пошла. Ведь так, любимая?
— Ты прав, — она его поцеловала, украдкой пряча нож меж посуды. — Пойдем, мой лорд. Раз вы меня уже украли, так не потратить ли нам с пользой время?
Леонар было воспылал, собрался с духом, но тут же скис:
— Прости, дела.
Онёр проводила любовника огорченным взглядом и дождавшись, когда он удалится, зло щелкнула пальцами. Ничего, у неё ещё есть вечер для очередной дозы любовного напитка.
Из-за обеденной суеты виконт Манс Фаилхаит так и не озвучил желаемого, и пришлось ему ждать до ужина, когда сын вернулся с фабрики, куда отвозил важный документ о покупке фурнитуры. Ему удалось заметить расхождения в смете и конечных ценах поставщика, и вовремя переоформить договор с новыми цифрами – до того, как это стало досадной ошибкой на репутации мебельной компании Фаилхаит.
Когда все собрались за столом и откушали первых яств, виконт громко обратился к сыну:
— Леонар, думаю ты понимаешь, что дольше откладывать нельзя.
— О чем вы, отец?
— О помолвке, конечно.
Одним только взглядом сын дал родителю понять, как противна ему идея публичного позора. Ведь после уже не отвертеться. Все родственники и соседи будут знать, а бумаги окажутся у короля на подписи.
Графиня тоже дернулась и воззрилась на главу семьи в легком замешательстве. Но на неё лорд не смотрел, он отложил приборы и недовольно попросил:
— Прошу, отец, давай повременим.
— Зачем? Куда тянуть?
Взгляд недовольства сменился немой мольбой. Но старший рода не давал слабины:
— У тебя есть время насладиться свободой, сын. Пока все письма будут написаны, пока их все отправлю, пока договорюсь о дате со святым отцом – месяц пройдет.
— За этот месяц, я надеюсь, ты одумаешься!
Леонар бросил на стол салфетку и вышел из комнаты. О, как он был зол! Как хотел схватить подаренный именной меч и повергнуть врага! Не стал себе отказывать и отошел на хозяйский двор, где Пай рубил дрова. Хотел избавиться от гнетущего чувства падения в пучину из огня, где он сгорал от чувства предательства любимой. И перед сотнею людей он должен был у алтаря соврать о том, что будет уважать жену. О любви вопроса просто не стояло.
Юный лорд умело вёл дела отца, разбирался в документах, знал толк в договорах, но владение мечом, увы, так и не освоил. Махал им, словно топором: скорее себя поранит, чем по пню попадет. Попал. Меч застрял. Но свою задачу рубило выполнил – Леонару полегчало.
Было время, хотел юноша идти в военные, да мать пожалел. Кому судьба даёт двоих, троих детей – а ей, вот, одного. Углубился в экономические науки, освоил управление, с тех пор оружие в руках держал лишь на охоте. Или вот, раритетом помахать, душу успокоить.
