История одной любви "Любить волка. Быть волком" (СИ) - Мигаро Лилия (читать книги бесплатно полные версии txt) 📗
И если со мной она говорила не больше пару часов, то со Светой разговор затянулся на долго. Мы все ждали в гостиной и лишь тетя Таня и Станислава Владимировна управлялись на кухне готовя обед и весело переговаривались. И когда к обеду из выделенной, в этом доме мне, спальни вышла зареванная Света и задумчивая Галина Викторовна у тети Кати выпала стопка тарелок и разорвала возникшую тишину громким звоном бьющейся посуды.
— Беседы со Светочкой, — спокойно и безапелляционно заговорила доктор — мы с ней решили сделать регулярными. Два раза в неделю, пока вы будите привозить меня в среду и субботу сюда, к ней. А когда она будет готова, я вам сообщу, она будет ездить ко мне.
Пояснять что-то она не стала, как и Света. Они прошли на кухню. Света взялась убирать осколки. А Галина Викторовна взялась помогать накрывать на стол, при этом привлекая к этому Лизу. Она вообще села напротив Лизы и активно беседовала со всеми сразу, но при этом как-то больше с Лизой. А после обеда посадила всю семью за рисование. Все рисовали свои страхи. У Лизы были волки, защищавшие ее на рисунке и человек напавший на нее. У нее было много рисунков где этот человек один или с кем-то пугал ее и даже бил. Она талантливая девочка, ее рисунки были узнаваемы, хоть и по-детски изображены. Потом Галина Викторовна разговаривала при всех о рисунках каждого. И начала она со взрослых, потом дошла до родителей Лизоньки. У всех них был страх потерять семью. А потом пришел черед ко мне и Свете. И мы обнаружили, что страхи у нас похожие. У нас, как и у Лизы, были люди и волки. Только у меня был человек и волк со шрамом как главный ужас и его два брата, А родители и дедушка как защитники. Только вот дедушки нет… А у Светы была целая стая волков и она одна забитая и зажатая в угол. Да, художники из нас всех, от слова худо. Но страхи были определено узнаваемы в наших каракулях. И еще, среди стаи ее страхов я тоже увидела волка со шрамом. Все кроме Светы и Лизы сожгли свои страхи. Галина Викторовна сказала, что все мы справляемся со своими страхами, доверяем другим, делимся и оберегаем друг друга. А Две девчонки, Света и Лиза, решили хранить в себе не тепло и заботу семьи, а собственные страхи. Поэтому она будет их оттуда вынимать и девочки будут жечь свои страхи сами, когда смогут их отпустить. А потом, Лиза и Галина Викторовна расположились на ковре, мне дали команду включить запись, и они стали играть. В игре Лиза выбрала куклу — себя, солдатиков — своих защитников и семью, и мягкие игрушки — свои страхи. Она показывала свои страхи и рассказывала свою историю на игрушках.
Похищение. Лиза играет во дворе, погода отличная, солнышко пригревает и воздух горячий. Она босиком носится по газону в обнимку с мягкой игрушкой — волком из «Ну, погоди». Они катаются на качели, прыгают на батуте, носятся по газону при включенном поливе. Сегодня особый день — день костров и дедуля разрешил ей пойти с ними, впервые. Костры у озера, высокие. Вечер принес прохладу, а костры — жар. Но все шумят, разговаривают и не только между собой, но и с Лизой. Она чувствует себя взрослой. Там были дети, но все старше ее и с ними со всеми взрослые разговаривают как со взрослыми, с равными. Музыка не играет, но многие поют сидя у костров. И к какому бы Лиза не подходила, везде ее принимали, молча двигались и она садилась рядом. Ей хотелось побывать у каждого костра. Поэтому на долго она не засиживалась. И вот костер у самого края поляны, там только женщины, они обсуждают мужчин. Кто-то мужей, кто-то своих женихов, а кто-то тех, кто им нравится, но еще не знает об этом. И даже Лизу спрашивают, как остальных, как взрослую, кто ей нравится. А потом вой волков, словно продолжение одной из песен услышанной Лизой у костра. Женщины улыбаются и прислушиваются. Многие встают и радуясь, смеясь, уходят. У костров остается все меньше и меньше людей. Они уходят в лес, тот что чуть дальше окружает поляну и озеро. Вой нарастает разными голосами, становится все громче и громче. Но он не страшный, он словно песня, в нем Лизе слышится тоска и ожидание, а потом радость и нежность. И вот другие голоса, странно, она различает голоса волчьего воя, они снова поют с тоской, печалью. Их прерывают другие с радостью и нежностью. И так повторяется, и нарастает. А потом песня удаляется и вовсе затихает. Только тогда Лиза замечает, что у костров осталось не много взрослых, совсем не много и дети разных возрастов. Мы все собираемся у центрального костра. И кто-то начинает рассказывать страшилки, а потом взрослые рассказывают истории любви. Мальчишки кривятся, а Лиза слушает, краснеет, но ловит каждое слово. Она тоже хочет, как в этих сказочных историях встретить свою настоящую любовь. И вот их история обрывается, на поляну влетают четверо голых и грязных мужчин и волки, страшные волки. Они не поют, как до этого слышала Лиза. Они рычат и скалятся. А один, самый страшный мужчина с порванным ухом, он угрожает. Он требует отдать всех девочек из детей и тогда все останутся живыми. Взрослые окружили нас, детей, отказались. И тот, что самый страшный с разорванным ухом, он улыбается, так страшно… Лиза начинает плакать, тихо всхлипывать глотая слезы. А тот, что улыбался, лишь повел плечом, и волки кинулись на взрослых. Лиза закрыла глаза, но это не помогала. Она слышала, закрывала ладошками уши, громко кричала, но все равно слышала. Как рвется одежда, как рычат и щелкают зубами волки, как кричат люди, как что-то ломается и рвется. Она чувствует солоноватый запах, так похожий на тот, который был, когда она порезала руку и кровь лила и лила. Слезы текли ручьем, глаза она закрывала так сильно жмурясь, что даже сквозь них летали мушки ярких всполохов. А на лицо, руки и ноги постоянно попадала брызгами горячая жидкость. И Лиза боялась даже подумать, что это кровь, что кто-то ранен. Она плакала и кричала, жмурилась и закрывала уши руками. А потом все вдруг стихло. Кто-то поднял ее на руки и крепко прижал.
— Ты славная добыча, будешь хорошей девочкой и все у тебя будет хорошо.
Кто-то чужой, не знакомый и страшный крепко держал ее и… он нюхал ее. А Лиза еще крепче закрыла глаза и уши. Кричать уже не получалось, голос сорвала и теперь она могла издавать лишь хриплые, еле слышные всхлипы и поскуливания.
— Уходим, срочно, они возвращаются.
И Лиза услышала песни волков, знакомых ей голосов. В них был страх, ненависть и печать, боль. Она распахнула глаза и попыталась вырваться из рук незнакомца. Это был тот самый, с разорванным ухом. Но он еще крепче ее сжал и зарычал, человек рычал так же страшно, как и его волки. Лиза вырывалась, кусалась и царапалась. Но она еще ребенок, вот сейчас она поняла насколько она маленькая и слабая. А взрослый и сильный дядька не выдержал. Он взял ее за плечи и на бегу стал трясти, а потом освободил одну руку и дал пощечину, но такую сильную, что Лиза потеряла сознание. Она не увидела трупы людей, оставшиеся у костров, не увидела и идущих за ней волков и других чужий и голых мужчин, их стало больше, которые так же держали на руках девочек. Очнулась она в комнате, мрачной с одним окном, а на нем решетка. В комнате стояло много кроватей, очень близко друг к другу. На кроватях лежали девочки. Знакомые ей с поляны и не знакомые вообще. Те, другие, все были в платьях. Они лежали не подвижно, бледные, с не ухоженными волосами. Со знакомыми Лиза взобралась на одну кровать, они обнимались и плакали. Другие не реагировали никак. Просто лежали и ровно дышали смотря перед собой. А потом послышались тяжелые шаги, и они приближались. Вот тогда отреагировали лежавшие девочки. Они слетели с кроватей и забились в самый дальний угол пряча лица. Звук отодвигаемого засова и скрип открываемой двери. На пороге стоял тот, что с порванным ухом, а за ним было еще двое. Один очень красивый дядя и второй старый и кривой. Тот, Лиза прозвала его безухим, ведь ухо было не просто разорвано, часть его отсутствовала, а рядом с ним на щеке и шее были полоски шрамов. Безухий подошел к сжавшимся в углу девчонкам и ухмыльнулся. Постоял глубоко вдыхая запах. Лиза чувствовала запах страха, нет, ужаса. И безухий ушел от них к нам, сжавшимся на кровати. Он осмотрел всех внимательным взглядом. Грубо выхватил за руку двух постарше и потянул за собой. Они сопротивлялись, плакали и кричали. Лиза и еще пару девочек кинулись на помощь, мы повисли на девчонках и отпивались от безухого. Но он только встряхнул тех, кого тянул, жестко. А потом ударил ногой Лизу, потому что она первая поднялась и снова кинулась на него. Все кинулись помочь Лизе. А безухий потащил девочек к двери, на пороге кинул их в руки стоявших на входе. Закрыл дверь на засов и ушел. Вернули девочек спустя ночь. Они были в крови, побитые и усталые, они не стояли на ногах. Одежда была разорвана, обуви и трусиков не было вообще. С ними принесли большую кастрюлю с кашей, пачку одноразовых тарелок и ложек, бутылки с водой. Все ели молча. А возвращенные девочки, их другие положили на кровати и кормили силком. Лиза не знала, что случилось. Но понимала, что-то ужасное. Те девочки, которые тут были раньше молчали. Они просто лежали целый день на кроватях и не отвечали на вопросы, вообще не реагировали ни на что. А потом, когда начало темнеть, снова принесли кастрюли с едой. Суп, пюре и котлеты. И бутылки с водой. Забрали старые и мусор и оставили одежду для наших избитых девочек. Ужинали молча, а потом силой кормили избитых девочек. А когда стемнело, опять послышались тяжелые шаги. Но их было много. Снова открылась дверь и на пороге был безухий. Мы, новенькие, столпились у кроватей побитых девочек, а остальные опять сбились в дальний угол. Он прошел к девчонкам в углу и рявкнул так, что даже стекло в окне задрожало.
