Марионетка. Странная связь (СИ) - Мельрих Ксения (читать лучшие читаемые книги .TXT) 📗
Я вновь ощутила себя маленькой девочкой, которой мама вновь и вновь говорит, что папа не придет на день рождения, что этот козел бросил нас, что все, что я могу от него ждать, это содержание, которое он назначил, словно его дочь собачонка, а не живой человек. Как плакала я тогда, злясь на маму за ее жестокие слова. Ведь до десяти лет я в тайне хранила мысль, что папа не бросил нас, что ему пришлось уехать, и что он очень любит меня, иначе он не присылал таких шикарных подарков. Но уже в 12 лет я его люто ненавидела, считала подлецом, мерзавцем, которому нет прощения и объяснения его поступкам. И вот он говорит обо мне, словно я его бедное чадо, которое он потерял, но 16 лет надеялся, что в один прекрасный день сможет его обрести.
Я не могла слушать весь этот бред и потихоньку начала протискиваться сквозь толпу, чтобы сбежать с этого праздника лицемерия.
— Но вот, наконец, спустя целых 16 лет, я смог прижать ребенка к себе, видеть ее, слышать и знать, что теперь она со мной. — его слова летели мне в спину, словно кинжалы.
Оставив позади людей, я быстрым шагом направилась к дому. Я хотела сбежать, чтобы не слышать всего, не ощущать на себе эти взгляды.
— Я благодарен ей за тот шанс, что она ежедневно дает мне, дабы я мог обрести в ее лице долгожданного ребенка, а она в моем — отца. — его голос даже дрогнул, так искусно он притворялся и врал. — Я хочу, чтобы моя дочь вышла сюда. Я приготовил для нее подарок, о котором она так давно мечтала. — микрофон далеко разносил его голос, но стоило мне закрыть за собой входную дверь, как все стихло.
Не торопясь, я поднялась на второй этаж, чтобы снять с себя это платье, стесняющее движение, скинуть босоножки на шпильке. Пройдя по коридору несколько шагов, я увидела, как из одной комнаты выходит Эрнест и идет мне на встречу. Я уставилась в точку мимо него, делая вид, что не замечаю его. Когда мы почти поравнялись, я не выдержала и опустила голову, мои щеки горели румянцем. Мой взгляд упал на его руки, которые практически довели меня до непоправимого. Сейчас они были сбиты в кровь, кое-где она даже размазалась. Я сжалась и ускори ла шаг. Когда он оказался позади, я выдохнула, надеясь, что он ничего не заметил, хотя мне бы должно быть все равно. Я уже подходила к двери комнаты моего отца, как впереди увидела свет из приоткрытой двери, через две от мне нужной. Ругая себя за любопытство, я оглянулась назад. Эрнест скрылся за углом, спускаясь по лестнице. Влекомая каким-то шестым чувством, я юркнула в приоткрытую дверь и замерла на пороге с выпученными от увиденного глазами. Посреди небольшой спальни на ковре лежал мужчина в луже крови. Из его груди торчал нож. Легкие обожгло и заложило уши. Я закричала, пятясь и теряя сознание от ужаса.
Глава 7.
— …нужно увести всех отсюда, чтобы не мешали, — откуда-то издалека донесся голос отца. — Пусть идут в сад или усядутся в гостиной, пока мы разберемся, что к чему.
— А что тут разбираться? — услышала я незнакомый мужской голос, с нотками истерики в нем. — Он убит! Моего брата зарезали в его же доме!
— Успокойся Николай! — голос отца звенел от напряжения. — Делай, что говорю и найди мне Эрнеста!
При упоминании этого имени я сразу открыла глаза. Мой взгляд упал на что-то накрытое белой простыней, на ней расползалось красное пятно. Испытывая панический ужас, я засучила ногами, попыталась встать, отползти куда-нибудь, но, сидя на полу, прижавшись спиной к стене, далеко не убежишь, и ноги совсем не слушались. А открыла рот для крика, но бледное нахмуренное лицо родителя возникло передо мной.
— Не вздумай орать! — прошипел он, брызжа слюнями. — Не хватало еще истерики твоей до кучи.
— Это… — пропищала я, указывая рукой на труп. — это… — рыдания вырвались из моей груди.
— Я пытался успокоить Олесю, его жену и их детей. — донесся до меня голос Моего брата. — Марину с Венерой и Игорем я закрыл в кабинете, они напуганы и убиты горем.
— хорошо, в смысле, спасибо за помощь. — поправился отец, глядя снизу вверх на Эрнеста. Он продолжал сидеть напротив меня. — Отвези ее домой и погляди, чтобы не натворила делов. Сегодня уже мы навряд ли вернемся.
— Нет! — закричала я, отчаянно отталкивая отца и борясь с ним. — Где Костя? Я с ним поеду и Мариной!
— Заткнись, дура! — заорал на меня урод и замахнулся, чтобы ударить.
— Костя! — заорала я во всю мощь легких.
Он не успел ударить меня. Эрнест перехватил его руку у самого лица.
— Не стоит разводить скандал, — вкрадчиво произнес мой брат. — Дома с ней разберешься. Она просто не в себе.
Он отпустил его руку. Я продолжала реветь и умолять, чтобы Константин поехал с нами.
— Вот он, — отец указал на тело, закрытое простынею, — его отец, брат Марины. Как ты думаешь, сейчас им есть дело до тебя?
— Нет! — прошептала я, мотая головой, не в силах в это поверить, — Нет!
Слезы ручьем катились из глаз, но я перестала рыдать в голос.
— Пойдем. — бросил мне Эрнест.
Я попыталась встать, но сил просто не было. Я закрыла лицо руками, пытаясь унять поток слез. Еще одна смерть. Снова близкому мне человеку больно. Почему, почему так? Слезы душили меня, пустота и боль внутри расползались с огромной скоростью, словно кровавое пятно на белой накидке. Он подхватил меня на руки и сильно качнулся вбок. Я ощущала, как безумие охватывает меня, из груди что-то рвется наружу. Мое тело дернулось и начало выгибаться. Я забилась в агонии, не понимая, что со мной.
— Скорее! — словно сквозь вату прорывался голос отца. — Убери ее отсюда, пока не поздно.
Но я уже падала во тьму с высоты, понимая, что это конец.
Очнулась я в машине, пристегнутая и обессиленная. Голова раскалывалась, а тело словно несколько часов пинали, не прекращая. Я поглядела вбок. Эрнест сосредоточенно глядел перед собой, весь превратившись в пружину, готовую к бою.
— Почему ты не сказал им? — прохрипела я, чувствуя, что горло горит от жажды, каждый звук дается с невероятным трудом.
— Не понимаю, о чем ты? — не глядя на меня, ответил он вопросом.
— У тебя на руках была кровь, ты выходил из той самой комнаты! — я закашлялась, давясь хрипом.
Я поежилась от мысли, что еду куда-то с тем, кто возможно убил человека несколько минут назад.
— Ерунды не говори! — буркнул он, по-прежнему глядя лишь на дорогу.
— Но я видела! — не желала сдаваться я, хотя и вела себя, как самоубийца.
— Ты часто видишь не то, что есть. — отмахнулся он от меня.
— Останови машину! — рявкнула я, пытаясь не кашлять. — Я сказала, останови машину!
Он не издал ни звука, прибавил скорости. Я подергала ремень безопасности, но его заклинило, он никак не хотел отстегиваться. Я в бессилии ударила кулаком по панели, ощутила боль в руке и притихла. Мысли вихрем проносились в голове, я не понимала, что происходит, почему мне так плохо, что теперь будет с моим обретенным приятелем. Я помнила то, что происходило со мной, когда мама умерла. Я чуть с ума не сошла, до сих пор не оправилась, да и, как мне кажется, никогда до конца не оправлюсь. Я понимала, что ощущает сейчас парень, хотела хоть как-то ему помочь, но мне не дали, увезли, еще не ясно, что со мной будет.
Когда мы резко затормозили, я едва лбом не стукнулась о стекло, подавшись вперед по инерции. Эрнест выскочил из машины, я еще раз подергала ремень, и он легко отскочил. Открыв дверь, я вылезла наружу и побежала. Я не понимала, куда он меня привез, ничего не видела перед собой. Меня гнал страх. Босы ноги утопали в мокрой траве, я оскальзывалась, норовя проехать носом, но не прекращала двигаться. Но долго это не могло продолжаться. Меня схватили за локоть и дернули назад. Я не удержалась на ногах и шлепнулась на пятую точку.
— Прекрати! — зло наехал на меня мучитель. — Иди в дом!
Я начала отбиваться от него руками, не понимая, как глупо это выглядит. Я сижу на траве перед открытыми воротами дома и борюсь с человеком в разы превосходящего меня по силам.
Не церемонясь со мной, он подхватил меня и закинул себе на плечо. Пройдя, он щелкнул пультом на брелоке, и ворота закрылись. Он нес меня в дом. я билась, кричала, ругалась матом, вспоминая все, что когда-либо мне приходилось слышать.
