Чернильный дневник (СИ) - Муравская Ирина (читаем книги бесплатно TXT) 📗
Вспыхнувшая эпидемия пришлась на последние военные годы. Собственно, она стала одной из причин ее окончания, но, к сожалению, не венцом кровопролития. Смертельная волна прошлась практически по всему Эридану, не затронув лишь несколько отдаленных уголков королевства. Столица тоже попала под удар, и тогда же барон за потерял двух дочерей и супругу. Самого же хозяина, как и почти половину населения Борея, каким-то чудом нависшая беда миновала, но страшные утраты не могли не сказаться на выживших.
На этот же период для Эридана пришелся расцвет религии, которую молодой король, вступивший в свои права после смерти отца, с честью поддержал. До этого долгое время церковь оказывала лишь второстепенное влияние, но после войн и болезней начала подниматься, ведь людям нужно было во что-то верить. Церковь давала им эту возможность. Тогда же началась дискредитация образа жизни алхимиков и их гонения.
Вернее, как сказал барон Колфинд, церковный конклав под духовным предводительством кардинала Бантео в содружестве с Его Величеством королем Эмбером, после продолжительных расследований и неопровержимых доказательств были вынуждены признать вину алхимиков, запятнавших себя бесчестьем, ересью и позорными связями с нечистым. Одним из которых стал сговор с дьяволом, заставивший их, как людей когда-то высшего духовного сословия, отречься от истинной веры. Посланная изменниками эпидемия преследовала за собой единственную цель — добиться духовной гибели не только их собственной, но и всего человечества.
Барон, качая головой, отметил, что, несмотря на правое дело, он не способен всецело одобрить предпринимающиеся церковью меры, хотя их порыв и цель, в конечном итоге, достойна уважения. Как бы то ни было, вероисповедание не терпит “потустороннего вмешательства”, которое несут за собой алхимики. Бог есть единственное существо, имеющее власть над всем сущим, и только душа вечна. И пускай люди многие сотни лет жили с ними бок о бок, сейчас, по мнению церкви и молодого правителя Эридана, настала пора дать всем понять, что наступила та эпоха, в которой отклонения от привычного образа жизни не терпятся и не имеют места быть.
Аманде стало не по себе, когда зашла подобная тема. Мало того, что она искренне сочувствовала этим алхимикам, которых никогда не видела, так еще и на свой счет у нее невольно затряслись коленки. Если в этом месте церковь занимала такую же важную нишу, как когда-то и в ее время, то что будет, если узнается способ ее перемещений сюда? Это ведь явно не вписывалось в утвержденные веромученниками рамки. Недалеко и до знаменитой “охоты на ведьм”, хотя видимо тут они заменились на травлю алхимиков.
Видимо, Адриан тоже почувствовал, что разговор принял нежелательное русло и, попросив у барона Конфлинда разрешения отдохнуть перед ужином, увел Аманду наверх. С разговоров на лестнице они плавно перетекли к нему в спальню.
— Ну, теперь я могу понять, почему ты сдал меня королю, — кивнула девушка, заваливаясь на маленький диванчик. — Потому что вы все тут чертовы фанатики. Религиозный сброд.
Рядом на прыгающих волнообразных ножках стоял высокий столик с огромным блюдом самых разных фруктов. Тут был ананас и, кажется даже, авокадо… Или что-то похожее. Не говоря уже о яблоках, винограде и клубнике. Аманда не удержалась и потянулась за ананасом, хотя несколько минут назад съела большую порцию невероятно вкусного суфле в шоколаде.
— Тут другое, — покачал головой Адриан, присаживаясь рядом и скидывая ее ноги с задравшейся по колено юбкой на пол.
— Например?
— Не важно.
— Нет, важно… — Аманда оторвалась от дольки ананаса и проницательно посмотрела на него. — Кого у тебя забрала эпидемия? Родителей, брата, сестру… невесту?
— С чего ты взяла?
Девушка пожала плечом.
— Ты не любишь алхимиков. Да, возможно, не бегаешь за ними с факелом и криками “сжечь”, но открыто не любишь. С бароном-то все ясно. В нем горит обида за потерянную семью… а ты? Только личные причины могут создавать такую продолжительную ненависть.
Адриан долго не решался ответить. Было видно невооруженным глазом, что девушка оказалась едва ли не первой за долгое время, кто поднял подобную тему. Да еще и попала точно в цель.
— Мать и сестру, — ответил он, наконец. — Мы тогда с отцом были на войне, когда эпидемия добралась до нашего города.
— Так ты еще и служил? — удивленно посмотрела на него девушка. Понятие тактичности для нее было несвойственно, судя по всему.
— Пять лет, — кивнул тот. — Отцу разрешили вернуться домой, чтобы устроить отпевание и похороны. К тому же кто-то должен был управлять поместьем. А я так и не был на похоронах. Не успел попрощаться.
— Поместье… — вскинула бровь Аманда. — И… почему ты не там?
— Потому что его у меня больше нет, — пожал плечами Адриан, забирая у нее из рук недоеденный ананас и отправляя его в рот. — То было сложное время. Голодное, темное. Отец не справился: сначала постепенно распродавал имущество, чтобы расплатиться с долгами, а, не выдержав, напился как-то раз и устроил целое представление. Да не перед кем-то там, а приближенными к короне персонами. Последствия предсказуемы: его лишили титула, земли и почестей. Только не спрашивай, что именно он устроил. Ничего достойного, но и я как наследник попал под горячую руку. В общем, вернулся я на пустое место, которое когда-то было мне домом, и стал при этом никем.
Девушка новыми глазами посмотрела на собеседника.
— Надо же… И у тебя тоже с родителями вышел косяк, — вздохнула она. — И где он сейчас? Твой отец?
— Не имею ни малейшего представления. Одним днем я ушел и больше мы не общались. Даже не знаю, жив ли он еще. Не могу простить его за слабость как бы ни старался.
— Простить предательство тяжело, — кивнула девушка понимающе. Ей ли это не знать? — Особенно от близких. И вполне понятно, почему ты послал всех и укрылся в хижине. Я бы тоже спряталась и озверела на весь мир.
Адриан долго рассматривал ее.
— А что насчет тебя? То, что ты говорила о семье…
— Правда, в общем и в целом, — закусив губу, ответила та. — Отец… как у вас тут такие личности называются?… обдолбался опиумом и помер, а мамаша — алкоголичка до мозга костей, которой дочь была вообще не нужна. Все просто. Конец истории. Финита… — всколыхнув старые обиды, внутри все сжалось. Аманда тряхнула головой, заправляя за ухо упавшие на лицо пряди. — Но ничего, выплыла. Главное упорство и живучесть. Мы с тобой тому лишнее подтверждение.
Адриан неосознанно потянулся к ней и пальцем провел по дорожке из маленьких сережек-гвоздиков на открывшемся ухе девушки. Всего их было пять: четыре в ряд и один на хряще. Результаты бурного пубертатного периода. Хорошо, что ограничилось только ими, а не проколотым языком и сосками.
Девушка вздрогнула, но не отстранилась. Наоборот, ей было приятно его легкое касание… И он сам. Особенно теперь, открывшись с совсем другой стороны и став словно… таким, что можно и забыть на время о его предательстве. Или даже окончательно забыть. Сейчас ведь он ей помогает, верно?
Молчание затягивалось, а между ними едва только воздух не электризовался. Понять, что последует следом, не составляло большого труда. Милые беседы, тесный диван… Только вот Аманда чувствовала, что это неправильно. Там, в той реальности она никак не могла определиться с чувствами к Мэйсону, а тут вся покрывалась мурашками от одного взгляда. Это неуважение к обоим мужчинам и просто… нечестно, в конце концов.
Аманда никогда не была той, кто мог дурачить двоих разом, да еще и получать от этого удовольствие. И не будем забывать, что все еще остается значительная вероятность того, что происходящее лишь игра ее воспаленной фантазии. А раз так, то зачем раззадоривать ее еще больше?
— Ладно, — выпрямилась она с наигранной улыбкой, разрывая между ними дистанцию. — Яблочко хочешь?
Она потянулась к блюду, взяла первый попавшийся фрукт, кажется, грушу и уже развернулась, чтобы обходительно протянуть ее Адриану, но тот оказался проворней. Аманда оказалась прижатой к нему, а его губы уже нашли ее. Слабая оборона пала почти мгновенно, а любые посторонние мысли “о нельзя и неправильно” стайкой бабочек упорхнули из девчачьей головы. Так и сжимая в руке грушу, она притянула его за расстегнутый жилет еще ближе к себе. Адриан в ответ держал ее за шею, путаясь пальцами в волосах.
