Запах Вереска (СИ) - "Kapkan" (читать книги онлайн без .TXT, .FB2) 📗
Меньше всего на свете Кайрен желал снова стать во главе стай, но все шло именно к этому. Молодых стай, приносящих ему клятву верности, с каждым днем становилось больше. Он принимал многих из них, а некоторым все же отказывал. Но даже несмотря на это, он чувствовал, как растет сила его зверя. Волчий Совет уже нервно дергал глазом и не знал теперь, с какой стороны защитить себя. Мечники сходили с ума от бешенства и, объединившись с продавшимися кланами, наемниками католических фанатиков, топили в крови всю Европу и тянули свои грязные лапы к Америке.
С каждым днем обстановка накалялась все больше. Люди дошли уже до той самой точки, когда уже плевать на виновных и невинных. Они готовились к войне. Власть Вампирского Двора трещала по швам. Кай уже знал, что убежище Валентина пало, и Владыка в отчаянии пытался спасти своих вампиров. Они дрались на пределе, все чаще плевав на секретность и появляясь среди людей в своем истинном обличии. Все больше волчих кланов истреблялись и сжигались дотла. Оставшиеся кланы уже недовольно рычали на Совет, обвиняя в бездействии.
А Кайрен Валгири стоял в стороне вместе со своими кланами и равнодушно смотрел, как мир вокруг стремительно погружается в хаос. С безразличием провожая очередные мольбы Совета о помощи и все те обещания, которые ему щедро давали. Он стягивал все свои силы в Блодхарт и укреплял верные стаи не для битвы ради Волчьего Совета. Теперь это была не просто месть. Он защищал свой дом. Тот дом, куда в скором времени должен был вернуться его лио. И значит, нужно было отыскать осколок, прежде чем до него добрались бы Мечники. Пелл дал для этого много зацепок. Наряду с планами, тайными счетами, сведеньями о контрабанде оружия и нескольких тайных лабораторий, кардинал-епископ отдал ему флешку со всем тем архивом, который им с Томасом удалось выкрасть из Ватикана.
Годами, столетиями католическая церковь собирала данные обо всех кланах оборотней. Они изучали все вампирские семьи и следили за людьми, которые соприкасались с ними. Они не пропустили ни одной страницы в чужих жизнях. Скрупулезно восстанавливая генеалогические древа даже тех оборотней и вампиров, чьи кланы давно уже исчезли в веках. Они изучали их слабости, тайны. Более тщательное внимание было отдано изучению их крови и способностям. Сотни отчетов о незаконных и кровавых экспериментах, похищениях. И в самом эпицентре всего этого та самая фамилия, которая дала толчок происходящему сейчас.
Анарсвиль...
Род, ставший проклятием на устах вампиров и оборотней. О них записи велись с особой тщательностью. Начиная с родоначальника и заканчивая Дианой с Ивоном. Каждая связь, каждая смерть и любая мало-мальски важная деталь о семье Анриса Анарсвиля. Они не позабыли и о Кайрене и посвятили ему особую часть. Со всеми историческими хрониками. Они веками следили за Анарсвилями. И, в отличие от очень многих, им удалось то, чего не смогли достичь ни Валентин, ни Диана. Они нашли Анриса. Всего лишь раз, но этого хватило, чтобы, увидев вампира на одной из фотографий, Гор, задохнувшись, совсем по-волчьи вякнул. На удивленные взгляды он только сумел ткнуть пальцем в мужчину, с которым на снимке встречался старый вампир.
На снимке двое мужчин сидели в одном из кафе в Будапеште и мирно разговаривали. Анрис совсем не изменился. Только светлые волосы теперь были короче. Вокруг его глаз залегли сеточки морщин, и взгляд стал мягче. Одетый в дорогой костюм и держащий в руках чашку кофе. А перед ним сидел уже знакомый мужчина, которого Гор когда-то видел с Аланом. О нем он знал лишь имя – Кристофер Готфрид. Последнее заставило Валгири напрячься не на шутку. В том, что Алан до них никогда не встречал оборотней и вампиров, они были уверены на все сто. И, следовательно, он не знал, с какими опасными людьми связался. Готфрид мог внушить доверие лишь самому последнему сумасшедшему. По крайней мере, ни Кайрену, ни Гору этот субъект совершенно не понравился.
- Думаешь, Алан соврал нам? – не отрывая глаз от снимков, мрачно спросил Маркус.
- Нет, – покачав головой, уверенно ответил Кай, – он не знал. Вспомни его реакцию, когда он впервые увидел меня. И мне кажется, что об этом человеке он еще очень многого не знает.
- Милорд? – вздернул бровь Гор.
- Узнай все, что сможешь, об этом Готфриде, – мотнул головой альфа, – выясни, под чьей он протекцией. Не спускайте глаз с Алана и готовьтесь. Валентин ищет помощи у Совета, а это значит, что ожидается что-то намного серьезнее.
Связаться с Анрисом им так и не удалось. Хоть вампир и жил уже очень много лет среди людей, по-прежнему продолжал оставаться в тени. По сути, кроме этих снимков ни у Ватикана, ни у Мечников не было больше сведений. А Мечники в последнее время еще больше заинтересовались Анрисом и делали все, чтобы добраться до него. В том числе и с помощью уже известного Кристофера Готфрида. Закончилось все это пятью неопознанными трупами в заливе. С перерезанными глотками и переломами разной степени тяжести. Никаких следов, отпечатков и свидетелей. Сработано чисто и тихо. Гор оценил, особенно когда увидел вырванную челюсть одного из мертвых вампиров.
Ему так и не удалось узнать хоть что-то ценное о Готфриде. Этот человек существовал лишь до окончания Вест-Пойнта*. После этого была сплошная пустота. Гор пытался пробить этого человека по своим каналам в ФБР и ЦРУ, но получил весьма скудную информацию. Где родился, семья, дом, в котором не жил, и несколько отчетов о проведенных операциях в Афганистане, Ираке и еще в нескольких горячих точках. Но даже несмотря на это, оборотень не остановился. Он и его ребята продолжали упорно копать и искать связь между человеком и Анрисом.
Мечники на время затихли, прихватив с собой «крестоносцев» понтифика. Алан был в Нью-Йорке вместе с родителями и готовился к рождественским праздникам. Волчий Совет вел переговоры с Валентином, а Кай травил кровь то одним, то другим. После отъезда Алана альфа совсем совесть потерял и третировал всех и всё, что попадалось в поле его зрения. Сам же Гор в первую очередь прикрылся важными делами и смотался из замка...
Они не теряют свою связь. Даже на таком расстоянии. И потом ведь есть телефоны, интернет, скайп и старомодные письма, в конце концов. И они пользуются всем этим на полную катушку. В итоге, оказывается, что секс по телефону заводит так же сильно, как и по скайпу. Они часто разговаривают и так долго, что родители Алана уже начинают догадываться о романе их сына. А при взгляде на его совершенно шальную улыбку, они только убеждаются в этом.
Они молчат, глубоко дыша и закрыв глаза, вслушиваются в глубокое дыхание друг друга. Неважно, насколько они далеки. Ладони все равно жжет каждый раз, стоит только шепотом произнести одно лишь имя. Они проникли друг другу под кожу, выжглись безгранично дорогими чертами лица на внутренней стороне век. И потому каждый раз, услышав полузвериный рык в трубке, Алан с трудом сдерживается, чтобы не сорваться и, послав все к черту, не вернуться обратно.
- Ты даже не представляешь, как сильно я тебя жду, – голос в трубке хриплый и обжигает кожу так сильно, словно альфа стоит прямо за спиной.
Прижавшись грудью к спине и сжав бедра, с силой проводит ладонями по бокам. Алану только и остается, что гулко сглотнуть и, прикрыв глаза, прижаться лбом к холодному вспотевшему стеклу окна.
- Скоро, – хватает лишь на тихий дрогнувший шепот, – еще три недели, и я пошлю все на хрен. Три недели, и я вернусь, волчара.
Три недели тянутся отвратительно долго. Заснеженный Волчий Двор так далеко от холодного и ветренного Нью-Йорка. Алан ходит за покупками вместе с матерью и прячет заказанные кубинские сигары от отца. Наряжает елку вместе с прислугой и травит шутки об отмороженных англичанах. Он готовит глинтвейн под четким руководством Кристофера и оформляет отпуск своей любимой секретарше миссис Новик. Он бродит по заснеженному городу и заглядывает на новогодние ярмарки. Вокруг звенят новогодние бубенцы и слышен смех. В воздухе тает запах мандаринов и имбирного печенья. Над дверями между праздничных венков сияют ленты на веточках омелы. Огоньки свечей мерцают за запотевшим стеклом витрин, и мигает свет ярких гирлянд. В эти дни рождественские песни звучат со всех сторон. Алан тоже среди всей этой праздничной мишуры. Он ловит губами холодные снежинки и думает о том, что хотел бы встретить это Рождество с Кайреном. Чувствуя вместо льдинок жар его губ на собственных.
