Чёрная Вдова, или Королева Смерти (СИ) - "АПОЛИЯ" (читаем книги онлайн бесплатно полностью txt) 📗
Их губы слились в рваном, властном поцелуе, казалось, ни один не хотел уступать друг другу; яростная борьба любви, облаченной в материальное, сопровождалась общими стонами: его язык настойчиво проникал внутрь ее рта, каждый раз по-новому изучая его полость, она же кусала его губы, в то же время страстно отвечая на ласки мужа, и сильно, неистово проводила ладонями по его груди, зарываясь длинными пальцами в его волосах цвета вороного крыла.
Аро легко опрокинул ее обратно на спину, но, словно передумав, перевернул Нагайну, предоставив своему взору ее изящную, манящую, нежную спину, так и жаждущую его умелых, властных прикосновений.
Он навис над ней и, припав губами к шее, в очередной раз укусил ее, тем самым завершив неровное кольцо собственных, слегка покрасневших укусов на ее шее…
Метка.
Его метка.
Его.
Она его.
Его Гайя.
— Моя… — прошипел Аро над самым ее ухом, разгоняя по всему ее телу сладостные мурашки и заставив ее слегка дернуться от этой болезненно-приятной волны удовольствия.
— Твоя, безусловно… — одними губами прошептала она, но ему было достаточно их секундного шевеления, чтобы услышать эти очевидные, но столь сладкие слова.
Аро проложил вдоль позвоночника влажную, багряную дорожку укусов, засосов, рваных поцелуев, на каждый из которых Нагайна реагировала сладким стоном, потому что ее кожа под его умелыми губами и пальцами становилась невероятно чувствительной.
Ледяные капли на обжигающую поверхность раскаленной сковороды.
Вновь вернувшись по дорожке поцелуев к ушку Нагайны, мужчина, намотав на кулак копну иссиня-чёрного, волнистого шёлка, слегка прикусил сверхчувствительную мочку и резко вошёл в ее до невозможности влажное, узкое, желанное лоно, издав утробный рык.
Очередная волна соленых от возбуждения и безумия мурашек накрыла их обоих, и он стал жадно, хлестко, быстро и сладостно вбиваться в нее, проникая настолько глубоко, насколько позволяла длина его члена.
Нагайна как кошка выгибалась под ним, то продвигая руки вперед и касаясь щекой матраса, то, наоборот, опираясь ладонями о стоящую напротив стену и прижимаясь чувствительной спиной к его обжигающему, мощному торсу.
Аро слегка потянул на себя ее волосы, заставляя Нагайну полностью опереться о его грудь, и стал медленно, размеренно, но от того еще более наполнено вбиваться в ее плоть, которая истекала наслаждением и неземным желанием, обжигая узкими трепещущими стенками его возбужденный член.
Он второй рукой прикоснулся к ее подбородку, заставляя ее повернуть лицо в его сторону, и накрыл ее губы неожиданно нежным поцелуем, все так же медленно, осмысленно входя в нее до самого основания.
Оторвавшись от ее губ, он вернулся к ее шее, вновь ускоряя темп и заставляя ее тем самым в очередной раз сладко простонать его имя, задыхаясь на первом слоге.
Он резко вышел из нее, оставив после себя болезненную пустоту внутри Нагайны, и она разочарованно простонала, чуть ли не хныкнув от раздосадованности.
— Тише, моя девочка… — властно прошептал он, заставляя ее вновь замурчать от своего бархатного баритона.
Он провел подушечкой большого пальца по ее нежным складочкам, и она призывно выгнулась под ним. Слегка помассировав горошинку ее клитора, он поднялся выше, к лону, что сочилось терпковато-сладкой влагой, а потом, проведя еще дальше, аккуратно прикоснулся к звездочке ануса и надавил на колечко тугих мышц, подготавливая к дальнейшему, более жесткому проникновению.
Нагайна рвано набрала в легкие воздуха и замерла, в предвкушении новых ощущений, явно для нее неожиданных.
Аро наклонился над ней, опалив ухо горячим дыханием и прошептал:
— Можно?
— Всё, что угодно… — прошептала она, изнемогая от предвкушения.
— Расслабься… — так же тихо произнес он, и она не могла не повиноваться этому голосу, выворачивающему ее наизнанку от удовольствия.
Мужчина осторожно ввел член на несколько сантиметров и замер, в ожидании ее реакции на эти совершенно новые, не ясные ей до этого ощущения.
Она вначале глухо простонала, выгнувшись ему на встречу от пронзившей на мгновение боли, но потом качнула бедрами, позволяя Аро войти в нее до конца.
Он медленно, аккуратно, придерживая ее за талию, вошел в нее на всю длину, под ее одобрительный, откровенный стон. Он еле сдерживался, что бы не начать бешено двигаться прямо сейчас, и аккуратно вышел, что бы вновь нежно войти в нее.
Нагайна заерзала, подаваясь ему навстречу, стремительно сокращая амплитуду его движений и простонала:
— Только не останавливайся… Уже не больно… Только не останавливайся… — прошептала она, сознавая, что не выдержит этого наслаждения, если Аро промедлит еще минуту.
Её возбужденный шепот вперемешку со смыслом этой фразы словно открыл спусковой механизм где-то внутри него, и он уверенно вошел до самого основания, издав стон наслаждения, что окончательно помог Нагайне расслабиться и отдаться новым ощущениям.
Толчки становились всё увереннее, ведьма подавалась ему навстречу, вновь оперев руки о стену, и стала громко стонать от каждого толчка, чувствуя, как внизу живота вновь стягивает неземным возбуждением.
Он рычал сквозь зубы, пытаясь сдерживаться, но у него это слабо получалось, и он то и дело срывался на громкие стоны и яростный шепот. Он укусил ее плечо, не умаляя темпа, и Нагайна задохнулась от этой яркой боли, смешанной с ярким наслаждением, и, не выдержав, простонала, почти переходя на мольбу:
— Больше…больше…больше! Аро, пожалуйста, я прошу тебя! — голос срывался, давно сбитое дыхание не могло подстроиться по бешеный ритм, пальцы цеплялись за каменную стену, уже расцарапанную ее ногтями в этих космических ощущениях.
— Гайя… — простонал он, яростно вбиваясь в тугую, узкую глубину, слишком тесную для его плоти, — Гайя! — уже громче, что вызвало у ее плюс к неземным ощущениям новую волну мурашек.
Во рту пересохло от неистового желания, но он все равно облизал губы, в очередной раз за эту ночь искусывая их. Чувствуя приближающуюся разрядку, он резко вышел из ее тугого кольца мышц, вновь переворачивая Нагайну на спину и входя выше, в ее истекающее от возбуждения, невозможно влажное, еще более обжигающее лоно.
Грубые, неистовые, болезненные, но столь нужные ей толчки обрушились на Нагайну. Она выгибалась под ним, царапая его плечи и спину, изнемогая от желания и предвкушения обоюдного экстаза, яростно двигала бедрами ему навстречу, и их тела с громким звуком соприкасались друг с другом.
Они полностью отдались этим ощущениям, исступленно отдавая друг другу себя в этом безумном, яростном, жестком, грубом, донельзя страстным и развратном соитии.
Как грубо.
Не важно.
Порочно.
Плевать.
Как правильно.
Как хорошо.
— Господи, Боже мой, да, вот так, Боже мой, да! — стоны переходили в крик и бессвязное шипение, — Аро, да! — вскрикнула она, крепко обнимая его спину и запрокидывая голову в протяжном, сладком стоне, смешавшемся с его.
Чувствуя, как стенки ее влагалища ритмично, узко и неистово обхватывают его член, он излился в нее, издав утробный рык, перешедший в громкий, неистовый стон, отразившийся от вековых стен именем его возлюбленной.
Аро лег на кровать рядом с ней, проводя сильной ладонью по ее чувственным, женственным изгибам. В его глазах продолжал полыхать огонь, и он рвано пытался восстановить дыхание, как и она.
Вампирам не нужен воздух.
Но сейчас он казался жизненно необходимым.
— Это было безумно… — прошептала Нагайна еще не до конца восстановившимся голосом, — Ты был бесподобен… — улыбнулся она, доверчиво кладя голову на его грудь, на что он благодарно выдохнул и поцеловал ее в макушку, начав поглаживать ее волосы.
Его грудь тяжело вздымалась, и Нагайне казалось, что она сможет услышать бешеный стук его сердца, что замолчало тысячи лет назад.
— Ты была великолепна… — восхищенно прошептал он, — Ты никогда не была такой…горячей.
