Запах Вереска (СИ) - "Kapkan" (читать книги онлайн без .TXT, .FB2) 📗
У Кайрена была, наверное, тысяча мужчин и женщин. Страстных, пылких, испорченных и гнилых душой настолько, что хватило бы на три Ада. Но никто никогда не мог довести его до такого состояния, как это белобрысое существо с глазами ангела и ухмылкой дьявола. Жаркий, красивый, необузданный и непредсказуемый. Сейчас он явно пытался довести альфу до смерти. От одной мысли о том, где мог его человек научиться вытворять языком такое, зверь внутри слетал с катушек. Алан принадлежал только ему и никому больше.
Альфа глухо зарычал и, дернув блондина вверх, впился в его алый рот. Сгребая в крепкие объятия и вылизывая опухшие губы. Наконец содрав с него чертовы штаны и повернув обоих на бок. Алан глухо застонал и выгнулся дугой, чувствуя влажный член, трущийся о ложбинку между ягодицами. Обхватывая губами пальцы, скользящие по ним, и жадно втягивая. Обводя языком и покусывая кожу на самых кончиках. Чувствуя, как они давят на язык, играют с самым его кончиком и гладят щеку изнутри.
- Ты бы только знал, как у меня крышу от тебя сносит, – широко лизнув порозовевшее ухо, прошептал Кай и другой рукой сжал набухшую головку соска.
Алана выгнуло и встряхнуло. Из его груди вырвался почти всхлип. Он сильней прижался к альфе, заведя руку назад, оцарапал чужое бедро. Под зажмуренными веками сотнями взрывались алые вспышки, и мышцы сводило от напряжения. Пальцы напоследок погладили влажный язык и исчезли изо рта. Скользя по горящим соскам, коснувшись подрагивающего живота и нырнув между расслабленных ягодиц. Оглаживая анус, то проникая, то выходя. Неожиданно войдя так глубоко, что стало почти больно. Срывая вскрики с губ каждый раз, касаясь набухшей простаты. Поглаживая внутри, растягивая и понимая, что с каждой минутой собственной выдержки становится катастрофически мало.
Кайрена ведет снова и снова. От острого запаха, от граничащего с болью возбуждения. Криков, которые он впитывает, как умирающий от жажды. Он уже с трудом сдерживает зверя, рвущегося наружу. А Алан делает только хуже. Он сладко стонет, вскрикивает от каждого движения. Насаживается на пальцы и царапает его руки. Порозовевший, мягкий, шелково гладкий везде и сладкий настолько, что невозможно оторваться. Он давится воздухом и всхлипывает, когда вместо пальцев, растягивая анус до упора, в него входит твердый влажный член.
Алану больно и сладко одновременно. Он жадно глотает воздух и дрожит. Его тело горит, и ноги сводит судорогой от каждого движения. От медленных толчков и той пошлятины, что льется в уши и будоражит кровь. Воздух вокруг наполнен запахом секса, пота и влажного сена. Он кружит голову и отнимает все мысли. Вокруг все темнеет, и зрение расплывается. Алан не успевает и моргнуть, когда оказывает лежащим на груди вытрахивающего из него всю душу Кайрена. Отросшие клыки до крови вонзаются между плечом и шеей. Держа цепко и вырывая из груди новый вопль. Руки грубо хватают под коленями и разводят бедра шире. Толкаясь сильней, ускоряя темп и уже вколачиваясь в извивающееся тело.
Беловолосая голова откинута на крепком мускулистом плече. В почерневших глазах ни проблеска мыслей. Кожа на груди пылает от жара и блестит капельками пота. Они ползут по крепкой шее, покрытой укусами и новыми темнеющими метками поверх старых. В уголке алых, искусанных в кровь губ блестит тонкая нить слюны. Руки, откинутые назад, зарывшись в гриву темных с проседью волос, дергают за пряди. Сочащийся смазкой член покачивается в такт рваным движениям, и крепкое тело извивается в руках Кайрена.
У Джулиана горят щеки, и шумит в ушах. Сердце бьется, как заполошенное и вот-вот выпрыгнет из груди. Он хочет зажмуриться, хочет зажать уши и не видеть своего шефа, сладко стонущего под Кайреном Валгири! Это понять невозможно. Но он видит, как ластится, как отдается Алан, и понимает, что для него это не игра. Он смотрит на них, не в силах оторвать глаз, и понимает, что сам заводится от вида сплетающихся тел. Джулиан знает, что нужно отвернуться, затаиться и не выдать своего присутствия. Но руки дрожат, и дыхание срывается. Кровь кипит в венах, и в животе скручивается тугая спираль. Она тянет и опаляет огнем. В паху все горит и ноет от возбуждения. Он слышит их крики и до зубного скрежета хочет сейчас прогнуться под руками Уолтера. Хочет его жарких поцелуев и его сладких стонов под ухом. И уж точно между ними не будет этих двух гадов, устроивших ему чертов Ад сейчас!
Новый сладкий стон врывается в его мысли, и на какое-то мгновение ему кажется, что желтые глаза в упор смотрят на него. Всего лишь мгновение, но этого хватает, чтобы покрыться мурашками с головы до пят и в ужасе отскочить назад. Джулиан понимает, что ему всего лишь показалось, но этого хватает, чтобы очнуться и бесшумно пробраться к круглому окну под крышей. На другой стороне к стене прислонена старая лестница. Она здесь и в этот раз. Джулиан мысленно благодарит того, кто забыл ее убрать и, не обращая внимания на ливень, выбирается наружу. Дерево под ногами скользкое, и одного неправильного шага хватит, чтобы упасть и сломать себе шею, но он точно больше не останется с этими кроликами под одной крышей.
Алан все еще загнано дышит и, не открывая глаз, облизывает сухие губы. Он вяло улыбается, слыша довольный рокот альфы и чувствуя бархатный язык, скользящий по саднящим следам острых клыков. Поглаживая крепкие ладони, скользящие по низу живота, и не видя кривой оскал, кинутый в сторону распахнутого окна. С его стороны можно считать большим великодушием то, что Джулиан, спускаясь и топая, словно слон, мчится в сторону Блодхарта. Кайрен фыркает и аккуратно перекатывается набок. Прижимая к груди сомлевшего Алана и отвечая на ленивые поцелуи. Слыша его мерное дыхание и поглаживая блестящие от пота бедра, он мрачно думает о том, что свернет шею любому, кто посмеет отнять у него его белокурое сокровище.
В замок Джулиан вбегает уже мокрый до нитки, но возбуждение даже не думает спадать. Не обращая внимания на вопли возмущенной служанки о лужах воды, он влетает в библиотеку и, наткнувшись на ошарашенного Уолтера, скинув с себя мокрый свитер, набрасывается с горячими поцелуями. Чувствуя на бедрах жесткую хватку и глухой стон под ухом, он отстраненно думает о том, что, кажется, был неправ. У Алана с Кайреном все намного серьезней...
Он все так же ходит с ними на охоту и делит добычу. В его волосах путается осенний ветер, а в почти прозрачных глазах – лунный свет. У его губ вкус спелых вишен и запах холодной росы. Он движется быстро, мелькая в тенях ночи и ступая по следам волков. Его смех – это колдовская песнь, которая горячит кровь. Он сам похож на зверя, выслеживая дичь. Гоня ее по диким тропам и криво ухмыляясь. Потому что где-то рядом мерцают желтые глаза и скользит до мельчайшего знакомый зверь. Под сенью старого леса, где бродят те, чьих лишь имен хватит, чтобы сердце заледенело от ужаса, Алан знает, что он в безопасности. Он слышит их голоса, тихий шепот и смешки в клочках тумана, ползущего по холодной земле. Он видит блеск блуждающих огоньков и слышит тихий свист.
Это другой мир. Дышащий древними сказаниями и песнями предков, что не забудутся, пока горит кровь свободных волков. И теперь Алан часть этого мира. Он чувствует это в теплых глазах стаи. В улыбках сидящих у костра вампиров, что зовут попробовать верескового меда. В смехе обнимающих его колени волчат и в одобрительных взглядах стариков, шепчущих молитвы за него. Здесь он свой, на своем месте, когда когтистые лапы бережно обвивают талию и прижимают к сильному звериному телу. В глубоких теплых глазах, где больше нет тьмы. Слыша рокочущий шепот древних слов и позволяя увлечь себя на мягкую траву у костра. Чтобы, положив голову на твердую грудь, слушать ровный стук сердца и вдыхать успевший стать родным запах зверя.
Прикрыв глаза, Алан лениво зарывается пальцами в густой мягкий мех и чешет за дернувшимся ухом. Тихонько посмеиваясь, когда над головой раздается возмущенное ворчание. Его встряхивают и лениво покусывают обнаженную шею. Настолько осторожно и нежно, что хочется заурчать от наслаждения. Он и урчит, подставляет шею. Улыбается, не размыкая век, и не видит глаз, смотрящих на них от соседнего костра.
