Заклятые супруги. Золотая мгла - Эльденберт Марина (электронная книга txt) 📗
Мне доводилось гостить у Луизы, но это был скорее интересный опыт. Здесь же мне предстоит жить!
– Приводи себя в порядок и спускайся. Я буду в столовой, попрошу Жерома тебя проводить.
Он наконец отпустил мою руку, я подошла к окну, отодвинула шторы, и… забыла обо всем. Золото весеннего заката расплескалось на Лигенбургом, солнце отражалось от крыш, огнем полыхало в окнах, заливало стены домов теплым светом. Справа сиял купол Миланейского собора, чуть подальше переливались красками своды Большого королевского театра. Площади короля Витейра отсюда не было видно, зато ведущая к нему улица, выложенная брусчаткой, петляла между домами. Дневная суета затихала, но внизу все равно сплошным потоком текли люди. Отгороженная от них стеклом и стенами, я все равно не чувствовала себя спокойно. Похоже, придется учиться справляться со своими страхами. Не могу же я целыми днями сидеть дома, а в центре постоянно много народа.
– Леди Тереза.
Мэри напомнила о себе, и я с явным сожалением отошла от окна, напоследок бросив взгляд на джентльмена в темно-серой одежде, застывшего в тени переулка аккурат напротив нашего дома – между пекарней и скобяной лавкой. Он курил сигару и крутил в руках часы на цепочке: наверное, ждал даму сердца.
Мэри то и дело приглаживала светлые волосы, хотя с прической у нее все было в порядке.
– Мне разобрать вещи, миледи?
– Разумеется.
Бежать уже поздно, да и не стоит. Я покину этот дом с достоинством – так же, как вошла в него. Через два месяца, возможно раньше, но не позже уж точно.
– Гардеробная, очевидно, там, – я кивнула в сторону полупрозрачных раздвижных дверей, справа от кровати.
– А где буду жить я?
Хороший вопрос. В Мортенхэйме и городском доме брата для камеристок были предусмотрены смежные комнаты, как с этим обстоят дела здесь, я пока не знаю. Возможно, вся прислуга живет внизу, здесь все с ног на голову. Ох, как же это неудобно!
– Скажу чуть позже.
Я сняла шляпку, положила ее на комод и быстро глянула на себя в зеркало: привычно строгое платье стального цвета и собранные на макушке волосы. Всего-то пришлось заправить несколько непокорных выбившихся из прически прядей за уши, разгладить воротник. А вот теперь можно идти.
Определенно, это самый странный ужин изо всех в моей жизни. В столовой не было никого, кроме нас. Даже лакеев, подающих блюда: все кушанья уже расставили по столу, включая десерт. Шторы были плотно задернуты, свет рассыпали дюжины свечей, расставленных по комнате в старинных подсвечниках. Стоило войти, как Анри поднялся, чтобы отодвинуть для меня стул. Он не переодевался, только волосы стянул лентой, темно-бордовая рубашка по-прежнему была расстегнута на две злосчастные пуговицы.
Я подавила желание их застегнуть, вздернула подбородок, устроилась за столом и стянула перчатки. Браслет в темноте тут же вспыхнул золотом, почти как глаза мужа. Никогда не боялась темноты – с моим-то даром, но этот полумрак меня отчего-то нервировал. Хотелось подняться и зажечь светильники, а еще лучше – распахнуть шторы, чтобы впустить в комнату внешний мир. Необычное чувство.
– Вам не кажется, что здесь слишком темно?
– Вовсе нет.
Он подвинул ко мне бокал вина и как бы невзначай накрыл мою руку. Нож только чудом не вырвался на волю и не запрыгал по полу. От прикосновения пальцев к обнаженному запястью сначала полыхнуло оно, а следом и вся я. Вот теперь впору радоваться, что здесь только мы, темнота и свечи.
– Что вы делаете? – почему-то хрипло спросила я. Кусок жаркого неожиданно запросился назад.
– Ничего.
– Ничего? – Я упорно смотрела в тарелку, но он смотрел на меня, и взгляд этот обжигал.
– Пока ничего.
Его пальцы легко скользнули вдоль моего запястья, а потом он убрал руку, и я вздохнула свободно.
– Тереза… за тебя!
Я дотянулась до бокала, глядя на играющие в красном вине блики. Терпкое, сладкое, оно обжигало горло и горчило на губах.
– Как называется это блюдо? Очень вкусно.
Всевидящий, о чем я? Стоит поговорить с ним о вэлейских заклинаниях – мужчин это пугает, а когда он захрапит от скуки, быстро сбежать в спальню. Сбежать?! Тереза, ты ли это? Мысли взбунтовались и отказывались подчиняться, я судорожно пыталась вспомнить историю распространения, развития и угасания магии, но вместе этого вспоминала его пальцы на своей коже и разливающуюся в груди истому. Вино побежало по венам ленивым расслабляющим теплом. Оказывается, я осушила бокал до дна.
– Утка в апельсиновом соусе.
Я отпилила еще кусочек, искренне надеясь, что не подавлюсь. Не подавилась: утка в апельсиновом соусе и впрямь была восхитительна – мягкая, нежная, сочная. Не в пример мужу, хотя его я есть не собиралась. Мягкий, нежный и сочный Анри? Я с трудом сдержала сдавленный смешок.
Так, нужно срочно успокоиться. И не стоит пить больше вина, зачем он снова мне наливает?
– Вам знакома теория Эдуардо Ране?
Я торжествующе подняла на него глаза: вот оно! Главное – зацепиться за какую-нибудь тему, которой не учат в Университетах. Луиза говорит, что мужчины страсть как не любят чувствовать себя… гм, чего-то не знать, словом.
– Парня, который утверждает, что магия пришла к нам из других миров? Да, я читал книги его ученика. Малькольм Суинн умудрился написать десять томов о том, что уместилось бы в один: давным-давно все миры соприкасались и между ними можно было свободно путешествовать. Именно рядом с гранями рождались первые маги, основавшие империю армалов, которая вознеслась до небывалого величия. Впрочем, в истории армалов есть упоминания о путешествиях между мирами – правда, астральных, так что исключать такую возможность нельзя.
Минуточку. Это я должна была это сказать.
Я с силой вонзила вилку в утку – ей все равно не больно, она мертвая – и отправила очередной кусочек в рот. Мне нужно было подумать над случившимся.
– Ране путешествовал по местам, которые считал точками зарождения искры. – Бокал чудом не свалился со стола, когда я зацепила его локтем. К счастью, Анри подхватил его и вернул на место. – Он был одержим своей идеей, но в темные времена его сожгли вместе с работами за… как бы это выразиться, введение в заблуждение, ведь согласно этой теории, магия в нашем мире рано или поздно иссякнет. Теорию считают ошибочной, поэтому труды бедолаги Малькольма и по сей день в забвении.
Будем честны, добавить тут нечего.
– Попробуй еще мело, – он подвинул ко мне глубокую тарелку, в которой застыло что-то разноцветное и аппетитное, – запеченные овощи в мятном соусе.
Мело оказалось божественным. Пожалуй, еще немного, и я лопну, но все лучше, чем развлекать беседами супруга. Если бы он не пялился на меня так откровенно, я бы запихнула в себя еще и десерт, но поскольку забылась и раньше запихнула в себя полтарелки мело, сейчас только с сожалением посмотрела на разноцветные пирожные-шарики, наверняка потрясающе вкусные.
– Кто все это готовил?
– Жером.
– Камердинер?
– Жером – мой дворецкий, шеф-повар и друг. У парня вообще бездна талантов. Если скажу, что я ему помогал, ты упадешь в обморок?
– Не надейтесь.
Я смутно представляла себе, как мой муж и его дворецкий, засучив рукава, в передниках для прислуги и колпаках, готовят еду. Анри улыбался, а я снова смотрела на его губы. Определенно, я пьяна: целых два бокала, учитывая, что я не притрагивалась к хмельному уже несколько лет. Зачем я пила? Мне же нельзя расслабляться ни на минуту. Пожалуй, лучше пойти к себе.
– Почему ты такая напряженная?
Потому что вы на меня плохо влияете? Странно влияете? Потому что у меня от вас мурашки по коже?
Я вскинула голову и расправила плечи, вложив в ответ весь внутренний лед:
– Если вы о моей неловкости, то я устала. У меня был тяжелый день. А теперь прошу меня извинить.
Анри приподнял брови, я же успела отдернуть руку до того, как он снова сцапал бы мои пальцы, и поднялась. За ночь я придумаю, как быть с его просвещенностью: что-нибудь посерьезней теории магии, потому что с ним проверенный способ отпугивания джентльменов почему-то не работает. Возможно, потому, что мой муж – не джентльмен.
