Месть мертвеца - Харрис Шарлин (книги онлайн бесплатно txt) 📗
— Он велел передать тебе, чтобы ты поскорее поправлялась, — сказал Толливер.
Вообще-то он не ответил на мой вопрос.
— Как у него дела с работой?
Марк несколько раз получал повышения: сперва он был мальчиком, убиравшим грязную посуду со столов, потом официантом, поваром и наконец менеджером в одном из сети семейных ресторанчиков в Далласе. Он работал там менеджером не меньше пяти лет. Для того, кто сумел закончить всего лишь четыре семестра в колледже, дела его шли совсем неплохо. Он много работал.
— Ему почти тридцать, — сказал Толливер. — Он должен уже остепениться.
Я сжала губы, чтобы промолчать. Толливер был всего на пару лет младше брата — на пару лет и несколько месяцев.
— Он встречается с кем-нибудь подходящим? — спросила я, почти уверенная, что знаю наперед ответ.
— Если и встречается, то ничего об этом не говорит. — После паузы Толливер добавил: — Кстати, о свиданиях: я наткнулся в мотеле на Манфреда.
Я чуть было не спросила, какое отношение это имеет к свиданиям, но передумала.
— Да, он заходил, — ответила я. — Сказал мне, что у Ксильды было видение или что-то в этом духе и она решила, что ей стоит приехать сюда. Он сказал, что Ксильда умирает, и, думаю, он ублажает ее, как только может. Манфред, без сомнения, хороший внук.
Толливер скептически посмотрел на меня, приподняв брови до самых волос.
— Правильно. И у Ксильды совершенно случайно было видение, что женщина, которую хочет ее внук — он считает тебя неотразимой, не притворяйся, что не знаешь этого, — нуждается в ее помощи. Ты не думаешь, что Манфред имеет отношение к видению Ксильды?
Вообще-то я чувствовала себя слегка шокированной.
— Нет, — возразила я. — Думаю, он явился сюда, потому что Ксильда велела ему явиться.
Ухмылка Толливера была чуть ли не глумливой. Всего на мгновение я почувствовала к нему сильную антипатию. Брат вскочил и начал расхаживать по палате.
— Вероятно, он ждет не дождется, когда же его бабушка умрет. Тогда он сможет прекратить возить ее повсюду и вместо этого стать твоим агентом.
— Толливер!
Он замолчал. Наконец-то.
— Ты говоришь ужасные вещи, — обиделась я. — Мы, без сомнения, видим порочную сторону человеческой натуры, снова и снова. Но хочется думать, что мы не стали от этого прожженными циниками.
— Ты ничего не замечаешь, — тихо произнес он.
— Ты замечаешь то, чего нет, — буркнула я. — Я не идиотка. Я знаю, что нравлюсь Манфреду. Я знаю также, что он любит свою бабушку и не вытащил бы ее, слабеющую, из дома в холодную погоду, если бы она не велела так поступить.
Толливер не поднимал головы и не встречался со мной глазами. Я чувствовала, что балансирую на грани и вот-вот скажу то, что столкнет нашу маленькую бочку в водопад, — то, чего я никогда не смогу взять назад. А Толливер страдает от какой-то своей ноши. Я умела читать секреты мертвых, но не могла сказать, о чем в этот момент думает мой брат. И не была до конца уверена, что хочу это знать.
— То далекое Рождество, которое праздновали только мы, было очень хорошим Рождеством, — повторил Толливер.
А потом вошла сестра, чтобы измерить мне температуру и давление, и момент был безвозвратно упущен. Толливер поправил мое одеяло, я откинулась на подушки.
— Снова идет дождь, — заметила медсестра, бросив взгляд на серое небо. — Не думаю, что он когда-нибудь прекратится.
Ни у меня, ни у Толливера не нашлось на это ответа.
Днем пришла шериф.
На ней была тяжелая уличная одежда и заляпанные грязью сапоги. Не в первый раз мне на ум пришло, что существуют места, где еще хуже, чем в этой больнице. Одним из таких мест было то, где раскапывали почти замерзшую землю в поисках улик, вдыхая вонь тел в разной степени разложения, выкладывая плохие новости семьям, которые неделями, месяцами, годами ожидали услышать что-нибудь о своих пропавших мальчиках. Да, в самом деле, лежать с сотрясением мозга и сломанной рукой в госпитале Доравилла было куда предпочтительнее.
Возможно, шериф думала так же.
— Я поблагодарю вас, если вы будете держать ваших ищущих контактов с потусторонним друзей подальше отсюда, — сердито начала она, раскусывая каждое слово, как кислые лимоны.
— Простите?
— Вашу подружку-медиума, как там ее зовут.
— Ксильда Бернардо, — произнес Толливер.
— Да, она явилась в участок и устроила там сцену.
— Какую именно сцену? — спросила я.
— Поведала всем, кто слушал, как она предсказала, что вы найдете тела, как она послала вас сюда, как она знала, что вы будете ранены.
— Все это неправда, — заявил Толливер.
— Я и не считаю это правдой. Но она напустила туману в дело. Знаете… Когда вы сюда явились, конечно, все мы скептически относились к затее и предполагали самое худшее. Но потом вы проявили свои способности. Вы и вправду нашли тела мальчиков, и мы знаем: вы не могли заранее получить сведения о том, где они захоронены. По крайней мере, если такие сведения у вас были, мы не смогли выяснить, как вы раздобыли их.
Я вздохнула, пытаясь сделать это украдкой.
— Но вот появилась эта женщина со своим странным внуком. Она давала представление, а он просто улыбался.
Конечно, ничего другого ему не оставалось.
— К тому же она выглядит так, будто в любую минуту упадет замертво. По крайней мере, вы все прибавляете дохода нашей больнице, — более жизнерадостно добавила шериф.
В дверь тихо постучали, и она отворилась — на пороге стоял здоровяк с поднятыми кулаками.
— Привет, шериф, — удивленно сказал он.
— Привет, Барни, — ответила она.
— Я помешал?
— Нет, входи, я как раз собиралась уходить. Возвращаться в холод и сырость. — Шериф встала и начала натягивать перчатки.
Я думала: зачем она приходила? Пожаловаться на Ксильду? Слишком мелкая причина. В конце концов, что мы могли с ней поделать?
— Вы заглянули сюда, чтобы вышвырнуть мисс Коннелли из больницы? — спросила шериф.
— Ха-ха. Не-а, это визит вежливости. Я обхожу всех пациентов, после того как они пробудут здесь день, чтобы убедиться, что с ними все в порядке, а также выслушать жалобы… Иногда, бывает, слышу даже комплимент. — Он широко улыбнулся. — Барни Симпсон, администратор больницы, я к вашим услугам. Вы мисс Коннелли, как я понимаю.
Он очень осторожно потряс мою руку, поскольку я была больной.
— А вы?.. — Он протянул руку Толливеру.
— Я ее менеджер, Толливер Лэнг.
Я постаралась не выдать своего изумления. Никогда еще я не слышала, чтобы мой брат представлялся подобным образом.
— Я, конечно, не должен спрашивать, наслаждаетесь ли вы двое пребыванием в нашем маленьком городке, — сказал Симпсон.
Он выглядел таким печальным, как будто был таким всегда. Высокий и плотный, с густыми лохматыми волосами, администратор мог улыбаться так широко, что эта улыбка казалась его естественным выражением.
— Все мы сейчас горюем, но какое облегчение, что молодых людей наконец-то нашли.
Раздался новый стук в дверь, и вошел еще один мужчина.
— Ох, простите! — сказал он. — Загляну в другое время.
— Нет, пастор, входите, я зашел, только чтобы проверить, нет ли у этих людей вопросов о больнице и оказанных ею услуг — обычные дела, — поспешно произнес Барни Симпсон.
Правда, у него еще не было шанса выполнить ни одно из этих обычных дел.
— Я должна вернуться на место раскопок, — сказала шериф Рокуэлл.
Не было необходимости уточнять, на какое именно место. В Доравилле оно было только одно.
— Что ж, тогда…
Новый посетитель оказался настолько же нерешителен, насколько Симпсон — самоуверен.
Пастор был невысоким, примерно пяти футов ростом, бледным и худым, с чистой кожей и улыбкой счастливого ребенка. Он потряс руки обоим уходящим посетителям, а потом сосредоточил внимание на нас.
— Я пастор Доук Гарланд, — представился он, и мы снова прошли через ритуал рукопожатия.
Я начинала уставать здороваться с людьми.
— Я служу в баптистской церкви Горы Ида рядом с шоссе сто четырнадцать. На этой неделе я священник в больнице. Мы исполняем эти обязанности по очереди с местными священниками, и вам, люди, не повезло, что вы получили меня. — Пастор улыбнулся ангельской улыбкой.
