Воссоединенные - Каунди (Конди) Элли (читать книги онлайн бесплатно полностью .txt) 📗
Это не так.
Здесь, наверху, ты понимаешь, как далеко они на самом деле, как невозможно их достичь.
Глава 7. Ксандер
Что-то происходит. Но из-за звукоизоляции клетки я не слышу ничего, кроме утомительных звуков Ста песен.
Через стены своей камеры, я вижу, что чиновники и офицеры пристально глядят на мини-порты в своих руках, и на большие порты, расставленные по всему залу. На несколько секунд все застыли, прислушиваются к тому, что доносится из портов, а затем некоторые начинают двигаться. Один подходит к клетке и вводит код. Человек, сидящий внутри, выходит и направляется к главным дверям мэрии. Другой сотрудник преграждает ему путь, пытаясь перехватить его, прежде чем тот убежит, и в ту же секунду двери Сити-Холла распахиваются. Повстанцы в черной форме заполняют помещение.
Восстание началось. Лоцман говорит, но я ничего не слышу.
Сотрудник выпускает из клетки кого-то еще. Этот человек тоже направляется к двери, и офицеры Восстания сдерживают других, позволяя ему выйти без помех. Некоторые работники выглядят ошеломленными. Большинство из них, увидев повстанцев, подняли руки в знак капитуляции.
Скоро подойдет моя очередь.
Давайте же.
Перед моей клеткой появляется офицер Восстания. — Ксандер Кэрроу, — говорит он. Я киваю. Он держит мини-порт, чтобы сверить мое лицо с изображением, затем вводит код на клавиатуре клетки. Дверь открывается, я выхожу.
Голос Лоцмана звучит из портов. — Это восстание, — говорит он, — другое. Оно начнется и закончится, не пролив ни капли вашей крови.
Я на секунду закрываю свои глаза.
Голос Лоцмана звучит правильно.
Это Лоцман, и это Восстание.
Я мечтаю, чтобы мы с Кассией были рядом в момент, когда все начнется.
Я начинаю пробираться к двери. Все, что нужно сделать, это покинуть мэрию и пройти через парк в медицинский центр. Но потом я останавливаюсь. Чиновница Лей все еще заперта в своей клетке. Никто не выпустил ее.
Она смотрит на меня.
Ошибка ли это, что она все еще взаперти? Секунду я торможу у двери. Но она качает головой. Нет.
— Иди, — говорит один из офицеров, указывая мне на дверь. Я должен идти. Восстание происходит сейчас.
***
Снаружи хаос. Повстанцы уже расчистили путь от Сити-Холла до медицинского центра, но все еще расталкивают чиновников, которые решили побороться. Сверху шумит воздушный корабль, но я не уверен, что он наш, пока не вижу, как он делает предупредительные выстрелы в пустое пятно возле заграждения. Люди кричат ??и отступают назад.
Восстание основательно внедрялось в армию на протяжении многих лет. Сильнее всего в Камасе, где дислоцирована большая часть армии.
Здесь все должно пройти гладко, это лучшее место для ведения ближнего боя. Учитывая, что из портов разговоры ведет исключительно Лоцман, остальные люди должны подтянуться в ближайшее время.
Мимо пролетает еще один истребитель, защищая тяжелогруженый на вид корабль, который плавно садится на землю. Когда я подхожу к двери медицинского центра, она уже охраняется офицерами Восстания. Они, должно быть, уже охраняют здание и изнутри. — Ксандер Кэрроу, медик, — докладываю я одному из офицеров.
Он смотрит в свой мини-порт, проверяя мои данные. Бегуны в черном снуют от посадочной площадки, где приземлился корабль, и обратно. Они несут кейсы с медицинской эмблемой.
Это то, что я думаю?
Лекарство.
Офицер приглашает меня войти. — Медики отчитываются в кабинете на первом этаже, — объясняет он.
В медицинском центре я снова слышу голос Лоцмана, разносящийся из портов по всему зданию. Он поет Гимн Общества. На что это может быть похоже? Я останавливаюсь, удивленный. Слышать музыку в своей голове, а потом обнаружить, что она так же звучит извне?
Два офицера тащат мимо меня чиновника. Он плачет и держит свою руку на сердце, шевелит губами, подпевая Гимну. Я чувствую жалость к нему: я хочу, чтобы он знал, что это не конец света. Я прекрасно понимаю, каково ему.
Когда я захожу в кабинет, кто-то протягивает мне черную униформу, и я переодеваюсь тут же, в зале, как и другие. Я закатываю рукава, потому что самое время приступать к работе, и бросаю свою белую униформу чиновника в ближайшую трубу для сжигания мусора. Я никогда не буду носить ее снова.
***
— Мы разделяем пациентов на группы в сто человек, — говорит мне главный медик по смене. Он улыбается. — Как сказал Лоцман, некоторые из старых систем Общества пока останутся на своих местах.
Он указывает на ряды пациентов, которых персонал повстанцев относит к неподвижным.— Вы будете следить за тем, чтобы они получали надлежащий уход, и руководить лечением. Как только они исцелятся и будут в состоянии передвигаться, мы сразу привезем новых пациентов на ваш участок.
Порты молчат. Сейчас они показывают фотографии из Центра.
Центр: там находится Кассия. Впервые я чувствую укол беспокойства. Что, если она не присоединилась к повстанцам и наблюдает за всем происходящим? Что, если ей страшно?
Я был так уверен, что чиновница Лей участвовала в Восстании.
А мог ли я ошибаться на счет Кассии?
Нет. Она сказала мне об этом в тот день, через порт. Она не могла сказать прямым текстом, но я услышал намек в ее голосе. Я умею слушать, и я уверен, что она перешла на другую сторону.
— Мы ожидаем прибытия дополнительных медсестер и врачей, — говорит главный медик. — Удобно ли вам будет начать сейчас? — Это не похоже на Общество. Границы уже размываются. Общество никогда бы не позволило мне работать врачом после моих достижений в медицине.
— Конечно, — отвечаю я.
Я очищаю руки и достаю из кейса одну пробирку. Медсестра рядом со мной делает то же самое. — Они прекрасны, — говорит она через плечо, и я вынужден согласиться.
Я снимаю колпачок со шприца и ввожу иглу в трубку, так что лекарство поступает прямо в вену пациента. Голос Лоцмана звучит из портов в медицинском центре, и мне приходится улыбнуться, потому что его слова идеально подходят к месту. — Общество больно, — говорит он, начиная свое объявление. — И у нас есть лекарство.
Глава 8. Кассия
Больше я ждать не в силах. Все тело дрожит от холода.
Где же он?
Хотела бы я вспомнить, что произошло сегодня утром. Восстание изменило сортировку? Я сделала то, что им было нужно?
На минуту я задрожала не только от холода, но и от гнева. Я никогда не хотела быть здесь, в Центре. Я хотела, чтобы Восстание отправило меня в Камас, как Кая и Инди. Но Восстание не нашло меня пригодной для полета или борьбы, только для сортировки.
Ну, и ладно. Я сотрудничаю с повстанцами, но об этом никто не знает. У меня есть свои стихи, и я умею торговать. Возможно, пришло время использовать найденные в Каньоне бумаги, чтобы заплатить за способ выбраться отсюда. Я ждала достаточно долго.
Я смотрю, как рыбы бьются о берег, шлепаясь друг на друга. Я содрогаюсь при виде их блестящих, мертвых глаз; их чешуи, вони. Они будут задевать мои руки, когда я зайду в воду за коробку. Их запах настолько сильный, что, кажется, я чувствую вкус на губах. Когда я закончу, он въестся в мою кожу.
Не смотри. Просто сделай.
Я ставлю фонарь на землю под пристанью, вытаскиваю бумаги из манжет и складываю их на берегу. Затем вытягиваю рукава настолько, чтобы полностью прикрыть руки и создать препятствие между кожей и водой. Я бреду в воде, стараясь не чувствовать бьющихся об ноги рыб, равномерные шлепки мертвых телец в озере, которое раньше было оплотом безопасности. Я надеюсь, что одежда вполне защищает меня от того вещества, которое отравило эти воды.
Запах угнетает, и я уже не могу дышать, когда погружаю руки в озеро. Когда я чувствую прикосновения чешуи, плавников, хвостов и глаз, то уговариваю себя не останавливаться на полпути.
