Выйти замуж не напасть, или Оно нам надо? - Славачевская Юлия (версия книг .txt) 📗

Если кто-то ненароком подумал, что ко мне ломанулась подхватить на руки толпа благородных бояр, то бишь мужчин, то сильно ошибся в своих предположениях. Эти муд… мужики столпились вокруг и обсуждали весьма животрепещущий вопрос: стоит ли меня трогать, а если стоит – то за какие места и как? Клянусь, едва не вскочила и в лицах не рассказала, где я видела подобные дискуссии, когда тут дама под ногами в пыли валяется! С трудом, но сдержалась.

Удивленный непонятной задержкой, откуда-то с конца процессии прискакал церемониймейстер и включился в полемику, лихо оперируя параграфами законов. По его законодательным выкладкам получалось, что, кроме него, никто и пальцем меня тронуть не может, иначе это считается оскорблением императорской семьи и смывается кровью. Или заглаживается вторым способом… женитьбой. На последних словах все резво зашевелились. Судя по движению воздуха, облепившая меня толпа «помогателей» сделала шаг назад.

Не поняла… Им смерть милее, чем на мне жениться?!! Это что, меня за сокровище не считают? Вот мужики пошли! Все! Я обиделась! Смертельно! Навсегда! Я всем им покажу «прекрасное далеко»! И не один раз!!!

Пока я вольготно раскинулась на горной тропинке и вкушала собственноручно (ножно) организованный отдых, мужики заслушали мнение, дамы активно подключились, и начались прения. В ходе которых я почерпнула уйму полезных сведений на будущее. В смысле у кого где слабые места. Я, конечно, как женщина хрупкая, молотком по рогатым мордам шандарахнуть не смогу, но вот спицей в мягкое место ткнуть – это запросто!

В конце концов стороны договорились и постановили: городу – быть! Тьфу! Мне – дать! Блин! Меня взять! Совсем мозги на солнце расплавились!

Как единственный мужчина, на законном основании освобожденный от супружеской повинности, церемониймейстер потоптался рядом пару минут, следом нагнулся и тихо прожурчал:

– Ваше величество…

Жизнь я ему облегчать не собиралась и потому осталась лежать неподвижной колодой. Тогда этот внебрачный сын этикета забежал с другой стороны (наверно, надеялся, что у меня другое ухо лучше слышит. А вот и не угадал! Я сегодня глухая на оба!) и повторил маневр:

– Ваше величество…

А в ответ тишина…

И попытал «Иван-царевич» счастья в третий раз:

– Ваше императорское величество, если вы сейчас не очнетесь, то нам придется ночевать на скале.

Быстренько прокрутив в уме грядущие перспективы… и даже представив их в картинках, я с ходу сориентировалась и жалобно застонала, не забывая трогательно дрожать ресницами и подергивать ножкой для достоверности.

Церемониймейстер (надо бы спросить, как его звать, но как бы неподходящее место и время для заведения новых знакомств!) обрадовался мне прям как родной и тут же поставил в известность:

– Ваше величество, я вас понесу. Вы позволите?

– Благословляю тебя нести меня к вершинам, мой верный раб и благородный подданный! – выродила я краткую форму соизволения императорской семьи.

Все вроде бы утряслось, и наша процессия возобновила свой долгий и печальный путь в дюнах к вершине скалы Демона. Правда, мне уже стало гораздо комфортнее и удобнее.

Да. Было бы, если бы только мой – носитель? переносчик? потаскун? – кажется, все же носильщик… не держал меня на вытянутых руках и не нервировал угрозой: либо совершенно нечаянно сбросить меня в пропасть, либо себе руки отломать и опять-таки уронить меня туда же. И то, и другое в мои планы как-то не входило, ибо кончилось бы для меня плохо по определению…

Солнце уже клонилось к западу, когда мы достигли вершины. Демоны прекрасно подготовились, только вот в чем загвоздка… о подробностях ритуала мне никто не рассказал, а сама я на подобных мероприятиях никогда не бывала.

Мой верный конь, пардон – демон, с которым я уже вроде и сроднилась за долгую дорогу, бережно поднес меня к помосту (на него уже возложили Габриэля) и поставил с правой стороны в изголовье.

Пару часов демоны из высокородных толкали речи о том, какой их Повелитель был замечательный и справедливый и как же они, бедняжки, будут скорбеть о нем всю оставшуюся жизнь.

Речи сопровождались трясением земли и жуткими звуками камнепада. Порой сквозь них пробивалось что-то похожее на «Хр-р-р… Спс-с-с…». Из-за них демоны на трибуне мавзолея нервно оглядывались и временами начинали запинаться.

При взгляде на их сытые, довольные и насквозь лживые морды меня трясло от злости и прямо руки сами крючились. Страшно хотелось от доброй царской души помочь лицемерам и укоротить оставшуюся жизнь до размеров сегодняшнего дня.

Как в последний момент выяснилось, демонов не хоронят в земле и не предают огню – их сбрасывают со скалы в Туманное ущелье, где их тела, растворяясь, медленно летят, уходя в вечность. Я стояла на скале и смотрела, как исчезает тело Габриэля.

«Прости меня, демон, за то, что не дала тебе тех чувств, которых ты жаждал всей душой. Прости, что не смогла дать счастья тебе и сама не испытала счастья. Прощай, Габриэль. Прощай, мой демон, мой муж… Прости и… прощай».

Тело парило в бездонной пропасти, исчезая в молочно-белом тумане. В надвигающихся сумерках это выглядело мистически красиво. Эдакая трогательно прекрасная сцена из сентиментального фильма с хорошими спецэффектами.

Только вот для меня это была жизнь. И немаловажный осколок этой жизни сейчас падал вниз. Я отчетливо осознала в то тягостное мгновение, что осталась совершенно одна на этом свете. Как бы окружающие меня посторонние ни выказывали свои чувства – все это ложь и попытка подлизаться к власть имущим. Хотя… какая же я власть имущая? Скорее – неимущая, разменная пешка, которую никто и в расчет не берет. Значит, станем для них джокером…

– Ваше императорское величество, – вежливо прервал мои безрадостные размышления церемониймейстер с физиономией настолько кислой, что в уме сразу выстроился диагноз – «застарелый геморрой». – У вас есть пара часов для прощания с Повелителем, потом вы можете укрыться в пещере Вдов…

Кое-кто из соседних демонов откровенно радостно сверкнул заалевшими глазами, а парочка особо злобных довольно потерла руки.

– А-а-а?.. То есть я тут буду торчать одиноким тополем целую ночь? Без охраны?.. – уточнила я, осмыслив подлянку в стиле «вот это номер – чтоб я помер!». Кажется, кого-то скоро будут убивать!

– …Утром, как взойдет солнце, мы вернемся за вами…

Вашу Машу! Беда! Этот «кто-то» мне сильно дорог и близок – это я сама!

– Так издревле заведено, – развел руками мужчина, стыдливо опуская глаза.

Прекрасно, гад, понимал, на что именно они меня обрекают и в каком состоянии найдут под утро (если вообще найдут!).

– Офигеть! – только и нашлась что ответить на такую вопиющую беспомощность и нежелание защитить если уж не свою Повелительницу, то хотя бы просто слабую женщину.

Под тяжестью моего молчания и немого, невысказанного укора процессия быстренько собралась, построилась в колонну по четыре и растянутой змеей довольно бодро утопала вниз по склону.

Я дождалась, когда последний предатель скроется в поднимающемся снизу тумане, и, бросив прощальный взгляд в пропасть, шустро поспешила вслед за ними, мудро рассудив: чем дальше я окажусь от этого места, тем длиннее окажется моя жизнь. То есть это как раз тот случай, когда временной отрезок прямо пропорционален расстоянию.

Не успела я сделать и шага в обратном направлении, как внутри моей черепной коробки раздался грозный рык:

– Куда поперлась, бесноватая? Там убийцы!

Ой! Приплыли! «Две бутылки самогона, «Беломора» пачка – приходила ты ко мне, белая горячка!» [8]Конечно, если козе твердить ежедневно, что она свинья, есть вероятность получить хрюкающее рогатое нечто. Мне столько раз повторяли о моем сумасшествии… и вот он какой, милый глюк на фоне стресса и психического расстройства.

Я пошла еще быстрее. На всякий случай. В голове раздался недовольный рык.

– Здравствуй, глюк! – проявила я вежливость. – Давай знакомиться…