Рабыня Рива, или Жена генерала (СИ) - Устинова Мария (читать книги онлайн бесплатно серию книг txt, fb2) 📗
Когда первый страх и сумятица в мыслях улеглись, я отчетливо это поняла.
Мне теперь всю жизнь здесь жить.
Мы уйдем из родительского дома, как Шад обещал, но все равно останемся на этой планете. К местной еде я привыкну, научусь одеваться как григорианка, но до конца жизни на меня будут искоса смотреть.
На столик упала тень, и я вынырнула из мрачных мыслей. Разговоры стихли. Я подняла голову.
К нам подошла еще одна женщина, и сбросила капюшон на плечи, открывая лицо. Молодая. Судя по росту, возраст у нее примерно такой же, как у Шантары. У нее было симпатичное лицо, волосы, заплетенные в косы, и украшенные тонкими металлическими кольцами. Часть прядей прокрашена черным – она в трауре.
– Эдетт, – тихо произнесла мать Шада.
– Лиана, – ответила григорианка.
Они обменялись неполными приветствиями: давно знают друг друга.
– Иди к нам, – позвала мать Шада. – Посиди с нами. Сочувствую твоему горю, Эдетт. Твоя сестра была храброй.
У нее сестра погибла. В бою, судя по ремарке. Соколиные глаза уставились на меня, и чуть дыры не выжгли.
– Эми-Шад, – горько, с режущей интонацией сказала она, словно приветствие причиняло ей боль.
По имени она меня не назвала. Прочертила границу – холодную и четкую. Взгляд так и остановился на мне.
– Это названная Шада, – сообщила Лиана.
Девушка тут же добавила:
– Бывшая названная.
Глава 12
– Эдетт, – поприветствовала я ее.
Невеста Шада.
Вместо того, чтобы опустить глаза и смутиться, я вовсю разглядывала ее. Теперь поняла женщин, которым было интересно посмотреть на меня. Точно так же меня разбирало любопытство: кого он назвал невестой добровольно.
Наверное, любил ее.
Если брак один на всю жизнь – выбирать партнера будешь тщательно. Жесткой необходимости для брака у григорианцев нет. Можно и не заключать его, если хочешь. Женщина может завести ребенка вне брака. И несмотря на это, они предпочитали скорее иметь семью, чем не иметь.
Точно так же Эдетт и на меня смотрела.
Она тоже его любила – уверена. И хотела видеть ту, ради которой он расторг помолвку.
Я была уверена: Эдетт не примет приглашение и уйдет. Я бы ушла, окажись в такой ситуации, но григорианка села за стол, ей предложили стакан и налили из общего кувшина.
Тонкокостная, красивая и плащ из дорогой ткани песочного цвета, с зеленым кантом из сложного узора. Она встряхнула волосами, выправляя их из-под капюшона и они рассыпались по спине, зазвенев колечками. Такие украшения я видела у некоторых молодых женщин.
Еще обратила внимание на эмблему на застежке, и на платье под плащом. Скрещенные крылья на фоне солнца, щит. Вооруженные силы. Эдетт – боевой пилот.
У Шада невеста была под стать семье, тоже из военной династии и, уверена, заслуженной и прославленной. В пилоты во всех мирах пробиться непросто. Требует самоотдачи и самообладания.
И ее он ради меня бросил. Ради рабыни.
– Как поживает твоя мать?
Эдетт пожала плечами.
– В трауре, как еще.
– А как ты? – с участием спросила Лиана, и мои щеки порозовели.
Они ведь обо мне. Делают вид, что меня не замечают, но говорят косвенно – спрашивают несостоявшуюся невесту, как она пережила расставание с Шадом.
Там, где брак заключают единожды, оказаться брошенной у алтаря – тяжелое испытание.
– Плохо, Лиана. Но, говорят, время даже камни в порошок истирает. Куда там сердцу.
– Постепенно все пройдет, – согласилась та.
– Шантара, слышала, у тебя появился названный?
– Появился, – усмехнулась та. Кажется, сестра и невеста прекрасно ладили. Если учесть боевой опыт обеих, им поговорить было о чем. – Когда ваши вернутся, мы поклянемся. Я короткую клятву хотела, не успели мы, ваших перебросили.
Названный Шантары служил в одном подразделении с Эдетт. Думаю, оттуда и слухи о скорой свадьбе. Сама она получила увольнительную из-за гибели сестры. Значит, осталась последней в семье.
– Он скоро вернется. Пригласи меня, – попросила невеста Шада. – Слышала по секрету, причины для короткой клятвы у вас были!
– По секрету – не за общим столом.
Обе белозубо рассмеялись. Эдетт сделала странный жест – приложила руку к груди напротив сердца, а затем к запястью Шантары. Я такой не видела. Жест подруг, боевых товарищей, незнакомый мне, но и без перевода ксено-этика понятный – мы близкие. Очень сердечный жест.
– Ты беременна? – вновь переспросила Лиана, не нервничала, но была явно заинтересована и ей не нравилось, что дочь не отвечает на прямой вопрос.
Шантара вновь ответила смехом.
По фигуре не скажешь, сестра Шада была стройной и тонкой. Но григорианки, несмотря на такое сложение, не ходили сильно пузатыми. Только на последних месяцах становились потолще. Ребенок рождался небольшим и худосочным, дольше рос, зато меньше хлопот доставлял матери при рождении. Почти до самых родов григорианки не только сохраняли подвижность, здоровье, но даже боеспособность. Может поэтому они были такими смелыми: меньше зависели от условий, мужа, семьи, рождая ребенка. Могли защитить себя и детей.
Теоретически даже Эдетт могла быть в положении. Ее отстранили бы от полетов только при изменении очертаний тела, а это почти перед самыми родами. Два-три месяца, и снова можно сесть в кресло истребителя.
Кто знает, может, поэтому они сильнее нас. Поэтому победили в войне.
– Что планируешь делать, Эдетт?
– Переведусь на одну из лун, как мама выйдет из траура. Предложили выгодный контракт. Ведущей в сторожевую пару.
– Тяжелая работа.
– Кто-то должен нас охранять. Принимать на себя удар в случае атаки. Шад… он ведь тоже так поступил, когда бросил меня.
– Не говори так, – мягко сказала одна из женщин. – Ты знаешь, почему он сделал это. Он покинул тебя не из любви к другой, а из любви к своей стране. Это его долг.
– Мне не легче! – резковато ответила она, и стремительно встала, звякнув кинжалом и кольцами в волосах.
Запахнула плащ. Не прощаясь, направилась прочь. Движения резкие, но не от злости – они в принципе так двигаются. Хотя мне показалось, Эдетт была раздражена.
Не смирилась с расставанием.
Не все государственный долг выше своего ставят, а если и так – это чувств не отменит.
Я была счастлива, что Эдетт не заговорила со мной. Нападения – даже словесного – я бы не вынесла. Сидела бы и давилась слезами, как накануне в спальне мужа рыдала и тряслась в страхе, что он вернет меня Лиаму.
Минута молчания, как по умершему, и они вновь заговорили.
– Эдетт тяжело переживает. Рива, ты была неучтива с ней.
– Что? – я очнулась от мыслей, с удивлением услышав свое имя. Надо же, обо мне вспомнили. – Неучтива? Я приветствовала ее.
– Но не пожелала ей благополучия. У Эдетт труднейший период.
Я облизала губы и… промолчала. Спорить нет смысла. Как ксено-этик я знала, что ничего плохого не сделала, только ее не переспоришь. Она просто цепляется. Должно быть, Эдетт ей нравилась.
Замечание Лианы было не лучше язвительных слов Эдетт, скажи она их. Я ведь никого не трогаю, специально веду себя тихо, стараюсь быть незаметной. Но, кажется, за столом я центральная фигура. Не выпадаю из поля внимания ни на минуту.
– Мама, не нужно, – резковато сказала Шантара.
В тоне читалось усталое: «Отстань от нее».
– Я лишь забочусь о том, чтобы все было благопристойно. Эдетт…
– Не надо, – сказала ее дочь. – Я тебя понимаю. Но легче от этого никому не станет.
– Простите, – сумела я вставить, чтобы никого не напрягать. – Вы правы, больше этого не повторится.
– Не пресмыкайся, Эми-Шад, – рыкнула Шантара.
Я прикусила язык и прикрыла глаза. Никогда не смогу перестроиться на их мировоззрение и речь. Это нереально. Мы слишком разные и вечно избегать общества я тоже не смогу. Это будет ад, а не жизнь. Надеюсь, Шад сдержит слово. Когда мы уйдем, станет легче.
