Хранящая прах (СИ) - Богатова Властелина (электронные книги без регистрации .TXT) 📗
— Что означает имя «Сугар»?
Почувствовала, как Турай улыбается — валганка медлила с ответом. И такая тишина пролилась, что Мирина некоторое время слушала собственное дыхание, ощущая, как пальцы заботливые ворошили волосы, вымывая остатки мыльной воды. Мирина затаила дыхание, когда ощутила веяние сквозняка и на миг дрогнули занавесы, а потом не услышала, а испытала тяжелые шаги. Прикрыла руками грудь, уставившись на дверь.
Нагнувшись под пологом, вошел Вихсар. Вся кровь к лицу так и прихлынула, когда глаза хана застыли на девушке, вводя в еще большее оцепенение. Турай отложила щетку и, скинув с плеча рушник, приклонив голову, вышла прочь. И остановить бы, но Мирина и слов не могла из себя выронить, сжало их в горле, как и все тело сковало. И так тесно сделалось, что Мирина готова была сквозь землю провалиться, только бы отгородится от этого напряженного, как глыба, мужчины, плавясь под его горячим, будто само степное солнце, взглядом.
Воздух, казалось, задребезжал от напряженного молчания. Появление Вихсара застало врасплох. Мирина, опомнившись, сбросив оцепенение, поднялась, да видно слишком резво — вода всплеснула из дубовой бадьи, пролилась на пол и рубаху, что лежала рядом на скамье. Княжна потянулась за полотном, чтобы прикрыться, но ее опередил Вихсар. Соприкоснулись ее влажная рука с его сильной, загорелой и красивой.
— Не торопись, — проговорил успокаивающе хан, развернув полотно.
От Мирины не ушло, как взгляд мужчины скользнул по стану, так, что мурашки хлынули по коже. Конечно, он знал ее и такой, но с тех пор прошло много времени, и смущение все же одолело жуткое. Хан подступил, и Мирина развернулась спиной, позволяя накрыть ее. Только ничего не последовало. Вихсар отчего-то медлил. Сейчас он волен всякое сделать. Сжалось все внутри комом, когда его горячая ладонь внезапно на влажный живот легла. Мирина затаилась, сама не своя от ожидания тревожного.
«Сейчас ничего не стоит ему на лавку уложить да подмять под себя».
Будто ощутив ее волнение, Вихсар, перехватил ее под грудью вытащил с легкостью из бадьи, опустил на пол, только под ногами Мирина не ощутила опоры, будто в вязкую трясину погрузилась, так бы и повалилась, если бы не поддерживали сильные надежные руки. Мирина не слышала ничего, кроме опаляющего дыхания Вихсара на своей шее — оно прокатывалось рвано по коже, обволакивая. Одновременно ощущала спиной, как твердая грудь поднимается во вдохе и опадает тяжело. Он будто раздумывал: отпустить или нет, да только прижал к своему телу теснее. Мирина смутилась еще гуще, когда почувствовала, как в поясницу упирается набухшая плоть. В глазах потемнело от ощущения его едва сдерживаемого напряжения и желания. И сама не понимала, отчего так взяло волнение, тугой волной пронесшееся по телу, отяжеляя.
— Слово свое не сдержишь, — выдохнула, накрывая его руку своей, силясь отстраниться.
Плечо опалил выдох хана. Мирина качнулась, и ресницы сами собой прикрылись от томления внезапного, когда руки настойчиво к бедрам скользнули. Может, просто устала за сегодня от ожидания долгого, от грядущей неизвестности, к тому же и запахи густые разморили, делая ее мягкой, податливой куклой тряпичной. Руки хана тем временем вверх поднялись — наполнились ладони грудями упругими. Он сжал, приподнимая их и вместе сводя. Мирина откинула голову назад, найдя опору на левом плече хана. Края его горячих губ скользнули по скуле, собирая с кожи капли. Мирина повернула голову, чтобы поймать их, да в подбородок уткнулась — ничего не дождалась, а следом исчезли руки, что только что ласкали и сжимали жадно. Вихсар отступил так быстро, что едва на ногах устояла. Княжна покачнулась, руками себя обхватив, а следом на плечи легло сухое полотно, длинное — до пят скрыло. И только вздрогнула, в себя приходя, как Вихсар на руки ее поднял, резко от земли оторвав.
Твердые уверенные шаги — и они оба оказались в другой половине.
Немея, что сидела у очага, вороша угли, с испуга вскочила на ноги, да поняв, что к чему, загорелась румянцем, отложила кочергу, юркнула за дверь. Вихсар прошел к ложу, опустил ношу на постель, но только уходить не спешил, закутав плотнее в ткань, склонился скалой черной. Темные волосы густые, почти до плеч, скользнули, огладив щеку Мирины. В глазах смоляных, что оказались так близко, тонули отсветы огней, грозя погаснуть совсем, поглотить княжну. Его близость и жар тела Мирина остро ощущала через влажную ткань.
И все же взгляд Вихсара спокойный, не было в них той буйной страсти, с какой смотрел на нее весь их долгий путь, стоило ей попасть в поле его внимания. И уколола внезапно досада, да так лихо, что и справиться с распиравшими в клочья чувствами выше ее сил. Да что же такое? Ревность прокралась к сердцу, как не прячь от себя и не гони. Вчера хан другой ласки дарил и смотрел на другую.
— Я уже нарушил данные себе обещания. Я должен был наказать тебя за побег, — заговорил он. — Взять с болью, — он опустил взгляд, — взять тебя прямо здесь и сейчас.
Мирина опустила ресницы, ощущая, как лицо заливает жаром, а губы набухают краской. Ее еще потряхивало от близости валгана и касаний.
— Я не могу принять уклад, чуждый мне, — проговорила хрипло, смотря неотрывно на очертание его губ.
— Можешь, — выдохнул Вихсар, склоняясь еще ближе, жесткая щетина царапнула щеку, — если попытаешь принять меня. С каждым разом убеждаюсь, что ты этого хочешь.
Хотелось кричать о том, что в ее сердце нет места для него и не будет никогда. Но порыв этот вдруг оборвался нитью тонкой — этот мужчина уже давно внутри нее. От чувств заполненности даже задохнулась, жадно вбирая в себя его запах, такой знакомый и чужой одновременно. Мирина посмотрела на его руки, загорелые, оплетенные узором вен. Против воли поднялось необоримое желание, чтобы эти руки на ее теле оказались, ласкали и сжимали, утешили, давали защиту и надежность, которое она получала, стоило оказаться в его окружении. Да пусть даже боль, лишь бы унять эту бурю.
Вихсар не шевелился, и Мирине не хотелось, чтобы он ушел. Не так скоро. И горела от стыда собственных желаний. Потянуло невыносимо коснуться его, провести кончиками пальцев по огрубевшей от ветра кожи, припасть к губам. Мирина опомнилась позже, когда поняла, что совершает это, прикоснулась пальцами его кисти, провела по выпирающим венам, понимая, что не может и не хочет останавливаться.
Вихсар перехватил ее руку, сплетая ее пальцы со своими, чуть сжимая. Бросило в дрожь от ощущения, как настойчиво и чувственно припадают его губы к тонкой нежной коже шеи, скользят к уху, вбирают и прикусывают мочку уха. Стены поплыли и потолок, когда она запрокинула голову. Горячая волна окатила все тело, сбивая дыхание, занемело где-то в глубине живота томление, разнеслось меж бедер тяжестью. Сердце Вихсара гулко забилось, и от каждого удара внутри нее что-то рвалось, падало в темноту бессилия, но руки Вихсара держали крепко — они не отпустят, теперь уже нет. Это Мирина ощутила так явственно, что невольно с губ вздох сорвался.
— Сугар, — услышала она его голос какой-то сдавленный, надломленный, волнующий.
Она обхватила его сильную шею, полотно соскользнуло с плеч, будто вторая кожа мокрым комом упало на постель, обнажая ее всю. Прохлада, как перья лебяжьи, мягко огладили плечи и спину. Вихсар обхватил ее лицо ладонью, заставляя взглянуть на него. Мирина через сгустившийся туман видела, как неистово бурлят отблески очага под тенями ресниц хана, опрокинулась в неведанную глубину. Он припал губами к ее устам, впиваясь в медленном тягучем поцелуе. Никогда ее так не целовал — упоительно, сочно, мягко. Издав грудной стон, Вихсар навис, вынуждая опрокинуться на постель. Нагая и совершенно беззащитная рядом с ним Мирина раскрылась, ощущая собой его твердое, напряженное тело.
Сквозь вату дурмана не сразу ощутила, как хан окаменел весь, но тут же до нее донеслись посторонние голоса, жестко выдергивая из неги и возбуждения, что успело опутать ее плотным одеялом. Черты лица Вихсара в тени свисающих на лицо прядей волос заострились. Он отстранился, и за долю до того, как войти внутрь Ведии, подхватил полотно, прикрыл княжну.
