Девушка без сердца (СИ) - Брейн Даниэль (читать книги без txt) 📗
Мы стояли в огромном холле. Сюда могло бы поместиться пять микромагбусов нашей лаборатории и еще хватило бы места для нескольких кэбов. Мебели здесь практически не было, только один диван, перед ним — столик, и стойка для верхней одежды гостей у стены.
— А он любит размах, — произнесла я. — Неуютно, мне кажется.
Брент опять что-то буркнул, но я уже прошла дальше. Мне нужно было все осмотреть, пока — ни к чему не прикасаясь. Так я увидела кухню, оборудованную по последнему слову техники, два кабинета — ректора и его жены, супружескую спальню, огромную ванную, то, что я назвала бы «лабораторией», если бы мои коллеги не вытащили отсюда все, что могли, и общую комнату. Где и нашли тело несчастной Таллии, как я поняла, но направилась в глубь квартиры: две комнаты для гостей, две ванные комнаты, видимо, «гостевая общая комната» с огромным экраном на стене и точно таким же, как в холле, диваном.
— Он платит за это непомерный налог, — заметил Брент.
— Да, разумеется, — кивнула я. — Мои люди везде отметились, но посмотрите, похоже, что в этих двух спальнях для гостей никто ни дня не был. Здесь даже запах краски после ремонта не выветрился.
— Чувствуется, — поморщился Брент. — А еще мне кажется, что эти комнаты были оставлены для чего-то другого…
Я пожала плечами.
— Возможно, они купили эту квартиру уже в таком виде, — и тут же отправила запрос Руперту. Он найдет, кому делегировать. — Проверим, может быть, это важно, а быть может, и нет. Но из сводок — Таллия была ее совладелицей.
— Значит, налоги делились на двоих, — хмыкнул Брент. — Сколько им приходилось платить в месяц?
Я подумала. Точно считать мне было лень, но я могла сравнить со своей квартирой.
— Примерно два с половиной ваших налога за вашу же двухколесную гадость, — сказала я. — У каждого свои недостатки.
Здесь все осмотрели, и довольно тщательно, я знала, как умеют работать сотрудники моей лаборатории. Хотя осматривать было особо и нечего — площадь обеих спален очень большая, а мебели мало. Кровать, встроенный шкаф, стул, зеркало на стене, маленький столик для всякой ерунды. В гостевых комнатах все это пустовало, я вернулась туда, где все и произошло.
Стены, мебель, шторы, даже абстрактные картины на стенах — в белых, серебристых и темно-серых тонах с редкими яркими пятнами. Квартирой однозначно занимались дизайнеры, мебель была тяжелой и дорогой. Я не помнила, как точно называется такой материал — на вид похожий на дерево, на ощупь — теплый, а если его попытаться поднять — очень увесистый и прочный. Но стоил он недешево, хотя и оправдывал свою цену, потому что был невероятно износостойкий.
И дизайн был продуман настолько, насколько это мог сделать специалист, причем очень хороший: ничего лишнего и в то же время не создавалось ощущения пугающей пустоты даже сейчас, когда многое из квартиры забрали. А забрали, наверное, все, на чем были хоть какие-нибудь следы. Оставалось только ждать результатов исследований.
— Я думаю, Таллия сперва находилась в своем кабинете, — поделилась я с Брентом соображениями. — Может быть, даже тогда, когда Томас вернулся домой. Он выражался очень… — Очень? Это просто не то слово! — ...Туманно, но я так поняла, что он пришел раньше, чем его супруга могла ожидать. Возможно, она даже не слышала, как и когда он вернулся, и говорила по телефону…
Да, тут я немного оплошала. Но исправилась сейчас, отправив сообщение Руперту.
— Сейчас узнаем, говорила она или нет, — продолжала я, — и если говорила, то с кем. Забрали отсюда все, что может иметь отношение к делу, так что лаборатория уже работает. Допустим, что Таллия действительно говорила с любовником, — я указала рукой на дверь ее кабинета, — вон там, потом вышла. Сюда, — и моя рука переместилась в направлении залитого кровью кресла. — Тут он ее и убил. Задушил. Спереди, экспертам это видно, — немного небрежно пояснила я. — Она не сопротивлялась. Вопрос: почему? На него ответит экспертиза.
— А вы что хотите найти? — недоверчиво поинтересовался Брент. Он меня, как ни странно, слушался, никуда не лез и трогать ничего не порывался. — Отсюда вынесли все, что можно было физически унести.
Да, не тронули только само место… не убийства, такие заявления было делать, наверное, рановато, но расчленения. Именно к нему я и подошла.
— Не наследите, Брент, — предупредила я. — Таллия сидела в этом кресле. Если ректор душил ее, когда она сидела, то ему пришлось встать на колени. Не самая удобная поза, но достоверно мы пока это не выяснили. А вот потом он подумал и стал резать ее на куски…
Что было первым: руки или сердце?
— Руки, — подумав, сказала я. — Сначала он ампутировал руки. Крови слишком много, а он думал примерно час-полтора. Это сказал мой заместитель, а он свое дело знает, как и эксперт, которая была здесь на месте. Прошел час, кровь уже начала сворачиваться, но — смотрите, — я жестом обвела на полу пятна, — крови все еще много, и он произвел ампутацию очень быстро, как профессиональный хирург. Что справа, что слева — пятна практически идентичны.
— Зачем он отрезал ей руки? — спросил Брент.
— Спросите лучше, куда он их дел, — буркнула я. — Их пока не нашли. Скорее всего, он поместил их в пакет, потому что, видите, здесь нет следов, которые могли бы остаться, если бы он нес их куда-то… Отрезал руки, убрал в пакет. Да, тут вы правы, зачем?
— А сердце? — ухмыльнулся Брент. — Он тащил его на площадь Римео.
Вот как, значит, сводки ему все-таки переслали. Я поморщилась, попытавшись себя убедить, что злюсь напрасно: никто не сливает Бренту информацию, наверняка это был приказ королевы, все абсолютно законно. И правильно.
— Он выдал легенду, что так принято у моряков. А отец и дед погибшей были именно моряками…
Когда Таллию лишили сердца, она сидела. Потеки крови расположились по обеим сторонам от ее тела, и слева пятно было больше. Ожидаемо. Сердце было в пакете, это мы знали. Никаких капель, только смазанные следы, если только…
Я помахала рукой, подразумевая, что Бренту надо отойти в сторону. Ректор, вменяем он был или нет, двигался очень расчетливо, но, конечно, несколько раз в пятна крови успел наступить. Сейчас я хотела проверить, не заступил ли он случайно капли, которые могли слететь с сердца или отрезанных рук.
Мне не хотелось оставлять Брента одного, но я сходила за чемоданом, поставила его в дверном проеме, вытащила небольшой фонарик. Мы называем его «биоскоп», хотя его полное название звучит как «магический предварительный распознаватель биологических веществ» и куча разного, с помощью чего он это делает. Если коротко, то эта штука нужна именно для того, чтобы понять, какие следы оставлены: например, смесь крови и мочи, слюны и спермы, обычного масла и животного жира. Конечно, что точно это за вещество, с научной точки зрения, прибор не определяет, требуется тщательная экспертиза, но можно быстро узнать, сколько всего понамешано.
При работе «по горячим следам» биоскоп больше помогал следователям, чем экспертам, но я его тоже держала — на всякий случай. Случаи, как известно, бывают разные.
Но биоскоп не помог. В его лучах следы, оставленные обувью ректора, были ровными, и никаких пятен крови, затоптанных ненароком, он не распознал. Значит, догадки Стивена были верными, руки действительно убрали в пакет.
— Но зачем, — простонала я. — Брент, зачем ему нужны были руки?
— В этом тоже есть символизм? — с издевкой произнес Брент. — Она отдала ему руку и сердце?
— Вы шутите? — обернулась к нему я. — Мне нужен напарник, а не клоун.
— Серьезен как у алтаря, — все с той же интонацией сказал Брент. — Подумайте сами.
Не то чтобы я не успела подумать, скорее меня отвлек писк смартфона.
«Таллия Кэролайн перед смертью никому не звонила и никто не звонил ей. Последний разговор — голосовой чат магграма — состоялся в 11.28 того дня и продолжался 4 минуты».
