Чёрная Вдова, или Королева Смерти (СИ) - "АПОЛИЯ" (читаем книги онлайн бесплатно полностью txt) 📗
— Я не достоин твоей любви, — через паузу сказал он, — Я…вышвырнул тебя, я… — он посмотрел куда-то в сторону и вновь вернулся к ее глазам, — изгнал тебя и Эрика, — Нагайна видела, как ему трудно даются эти слова, — Я не знаю, как искупить свою вину, правда, Гайя.
— Твоей вины тут нет. Искать виновных — неправильно. В итоге, ты сам страдал… Я…видела.
— Ты заглядывала в мои мысли, да?
— Нет… Потом…когда Джейн в первый ее приезд рассказала, потом…потом я увидела тебя и Свон, — Нагайна сделала паузу, — Потом…я видела. Ты разрушил наши покои, — грустно улыбнувшись, сказала она.
— Их восстановили в ту же ночь.
— Но я все видела. Поэтому, смогла простить и это… — она замолчала, но потом продолжила, — Я слишком люблю тебя, чтобы просто так отказаться
— Гайя… — прошептал он и коснулся губами ее макушки, — Спасибо тебе за волю.
— Спасибо тебе за силу… — прошептала она, взяв его руку, — Что написал мне… Пойдем в мою комнату, не будем стоять в холле.
Аро кивнул, и они, не отпуская рук друг друга, начали подниматься по лестнице.
Мужчина крепко сжимал ладонь любимой, боясь ее отпустить, и, подойдя еще ближе, приобнял ее за талию.
Нагайна еле слышно выдохнула и улыбнулась.
Им обоим хотелось быть как можно ближе друг к другу, после столько лет расстояния.
Именно расстояния.
Пройдя еще несколько лестничных пролетов, они оказались у большой дубовой двери.
Она сама отворилась, и Нагайна проговорила:
— Проходи, Аро.
Мужчина медленно прошел в просторное помещение, в котором ни разу не был.
Разве только что в воспоминаниях супруги.
Брюнетка тихо вошла за ним, закрыв дверь на ключ.
Аро осмотрелся по сторонам. Большие стеллажи с книгами и флакончиками зелий, сделанные из темного дерева, большая двухспальная кровать того же материала с резным изголовьем и бархатным балдахином, легкий полумрак, освещаемый заходящим лучом солнца, настежь открытые распашные двери на веранду, раздувающиеся занавески, два удобных кресла, а между ними — стол из медового янтаря.
Вдоль стены, на потолочных кессонах были позолоченные лепнины, по центру на потолке — вензель рода Эйлинендж, высеченный из цельного куска цветного мрамора.
Пол — наборный паркет из разных пород дерева, преимущественно, ореха, тоже был янтарно-винного оттенка.
Комната была выполнена в стиле барокко, но ее исключительная роскошь не была вычурной.
Все было выполнено со вкусом.
Аро перевел взгляд на богатый камин и огромное зеркало прямоугольной формы, находящиеся недалеко от кровати.
Подняв голову выше, он увидел прекрасную лепнину и уже думал перевести взгляд на Нагайну, как остолбенел.
На него смотрел он.
Аро с удивлением и шоком смотрел на собственный портрет в золоченой раме.
— Гайя…это…
— Твой портрет, Аро, — прошептала Нагайна, — Я написала его через несколько месяцев после нашего с тобой расставания. С тех пор он находится здесь. Я каждый день желала тебе доброго утра. И разговаривала с тобой. С твоим портретом. Прости… Это глупо, — она нервно усмехнулась.
— Гайя… Боже мой… — шокировано прошептал Аро, и его сердце в который раз за день болезненно сжалось, — Боже… До чего я довел тебя… — он развернулся и посмотрел на любимую, — До чего же я довел тебя… Гайя, моя родная Гайя… Мне больно знать, что ты страдала так…из-за меня. Ты все это время убеждала себя, что я рядом, сходя с ума с каждым днем, мучилась пустыми ночами, разговаривая с моим портретом, при этом воспитывала нашего сына, не показывая на самом деле своей агонии… Гайя… — он крепко схватил ее ладонь и прижал к губам, а, отстранившись, безумными, полными боли глазами посмотрел на возлюбленную и сказал, — Покажи мне. Покажи все то, что ты переживала.
— Аро, тебе же будет хуже от этих воспоминаний… — начала было Нагайна.
— Я хочу знать! — властно проговорил он, — Я не буду убегать от собственной ошибки. Покажи мне.
Нагайна зажмурилась и отпустила щит, позволив Аро увидеть ее воспоминания.
Строчки письма.
Неотправленного письма.
Сожженного неотправленного письма.
Я говорю с тобой. Я говорю с тобой, и мне плевать, что ты меня все равно не услышишь.
Я так много хочу сказать тебе, но не могу. Я не могу прийти к тебе, не могу даже позволить себе прочитать твои мысли. Мне больно. Мне будет больно, если я увижу тебя, но мне так же больно от того, что я молчу.
Мы молчим.
Спазм сжал его тело, и он стиснул зубы от бессильной ярости на самого себя.
Я вижу тебя в своих снах, которых нет. Я же не сплю, ведь так. Но тогда почему я вижу тебя? Почему я вижу тебя? Почему?
Я не хочу так, нет…
Но зачем?
Мы бессмертны, мы бессильны.
Мы ничто.
Я могу бесконечно говорить тебе об этом, но, мне никогда не хватит воли вновь увидеть холод в твоих глазах.
Его горло сжало от комка горечи, слез и едкой боли.
Все эти четыре года он тысячу раз проклинал себя за свой холодный взгляд, брошенный Нагайне во время их разрыва.
Сейчас проклял себя в тысяча первый…
А тебе никогда не хватит силы переступить через свое эго.
Аро тоже так думал…до того момента, пока не осознал, что умрет, если не напишет Нагайне.
Я бы все равно не ушла. Я бы все равно осталась. Тут. С тобой.
Боже, и зачем я пишу, если ты это даже не прочитаешь?
Но он всё же прочёл.
Лучше бы ты ненавидел меня, чем просто отсутствовал в моей жизни.
Я знаю, что-то, что я сейчас пишу, уже ничего не изменит.
Эти незамысловатые, вроде простые фразы вымораживали Аро изнутри, причиняя невыносимую боль.
Но он продолжал читать.
Он не желал убегать от самого себя.
Я знаю, что уже слишком поздно.
И это «поздно» создали мы оба. Не знаю, почему я обвиняю в исключительно твоей воле и себя… Может, потому что не могу считать виновным лишь тебя.
Твой грех — мой грех.
Так будет всегда, даже если ты не будешь того желать.
Нагайна оправдывала его…делила его грех с собой, не желая считать его виновным.
Потому что любила.
Любила безмерно.
Аро изнутри окатило дрожью.
Как он мог ее изгнать?!
Давай улетим. Давай уйдем, пожалуйста, чтобы больше не было боли.
Я больше не хочу стоять за твоей спиной и не сметь издать и звука. У меня больше нет сил натянуто улыбаться и думать о том, нужна ли я тебе.
Нет сил думать о том, что мы обречены.
Боже…давай улетим… Давай забудем этот ад.
Давай улетим и опять почувствуем аромат лавандовых полей.
На Аро накатили воспоминания о месяцах, проведенных с супругой в их особняке в Провансе…их истинный рай, их маленький мир…
Как он мог разрушить его, минутной вспышкой гнева перечеркнув все то, что они пережили?!
Давай?
Зачем…
Пожалуйста.
Так лучше…
Давай улетим.
Это же так просто для нас.
Для всесильных существ…
Почему так сложно, Аро?!
— Потому что мне не хватило сил… — про себя прошептал Аро, и голову сжало от непроизвольной боли.
Прости меня, даже если уже простил.
За что я прошу прощения у тебя?
За то, что ты изгнал меня.
Прости меня за то, что ты вычеркнул меня и нашего сына из своей жизни.
