Мелодия Бесконечности. Симфония чувств (СИ) - Голинченко Екатерина Андреевна "Маргарита Андреева" (прочитать книгу .txt) 📗
И нельзя было не согласиться с такими зрелыми для такого молодого возраста её суждениями.
Гулять по торговому центру и совершать покупки было очень интересно и весело, постоянно притягивая взоры посетителей из местного населения, то и дело просивших разрешения сфотографироваться, но настал момент, когда мужчины вынуждены были покинуть компанию и заняться некоторыми другими делами. Танака-сан, к примеру, любезно согласился отвезти их в лучший из своих клубов, заодно проверить, как идут приготовления к вечеру. А за Джоном прислал машину господин Йошида, чтобы показать их гордость - текстильную фабрику и обговорить условия планируемого сотрудничества.
Подруги ещё успели посетить несколько магазинов и пообедать в кафе, прежде чем отправились немного отдохнуть перед вечером.
Мей в свадебном платье жемчужного оттенка была удивительно хороша и свежа, и даже её излишне худая фигура выглядела не болезненно, а изящно и утонченно, словно парящей в невесомом облаке из тюля и тафты.
Когда подавали фату, японка отметила исколотые пальцы Маргариты - догадаться, кто расшивал её платье, для проницательной девушки не составило большого труда, и она тихо поблагодарила её за труды.
- Хорош, ну, хорош, чертяка, - на мужской половине Ондзи одобрительно хмыкнул, разглядывая идеально отглаженный серый костюм Марка, и остальные были с ним солидарны в этом мнении.
- Хватит уже, перестань, - юноша рассмеялся, - А ты сам думаешь когда-нибудь жениться?
- Я? - удивленно переспросил азиат и глубоко вздохнул, отводя взгляд, - Видимо, никогда.
- Я думал так же, знаешь, - тихо произнес Марк, - Я бы не твоем месте не зарекался. "Никогда не говори "никогда"" - слышал такую поговорку?
На это азиат ничего не ответил, но внутри разлилось приятное тепло, и в сердце снова робко заговорила надежда - пока ещё совсем тихо, как только что говорил Марк, но он уже услышал её зов.
Повидав уже не одну свадьбу, трудно себе было представить более степенное и величественное торжество, особенно официальную его часть в традиционном синтоистском храме, на которую были приглашены только самые близкие. Марк облачился в черный халат с фамильным гербом клана Сакурада - ради возлюбленной он согласился принять родовое имя её семьи, правда, с условием, что старший сын будет носить его фамилию. Мей была в белом кимоно и белой шапочке, символизировавших чистоту намерений и начало новой семьи. Это было красочное, запоминающееся, почти театральное действо.
Где ещё они могли узнать, что каждое блюдо на праздничном банкете - это пожелание молодым счастья и процветания? Например, моллюски подаются с обеими раковинами, показывая, что из двух половинок получается единое целое, или омар - частый гость на японской свадьбе из-за своего красного цвета, приносящего удачу.
И вот, на банкет Мей приоделась в воздушное платье, созданное стараниями Джона и Маргариты, изюминкой которого была отстегивающаяся юбка, без которой оно превращалось в короткое клубное платье по фигуре, не мешающее свободно двигаться в танце.
Свет прожекторов поочередно выхватывал из темноты зала каждого из участников, вызвавшихся подарить молодоженам свои музыкальные композиции, впервые официально выступавших на одной сцене. И это стало сюрпризом не только для новобрачных, но и для их гостей.
Маргарита смотрела на любимого супруга и не могла оторваться, как с той же легкостью, теми же пальцами, что так умело дарили ей свою ласку ночами, он мастерски перебирал струны гитары, рождая будоражащую мелодию, которую можно было слушать вечно. А глаза его горели страстью - страстью к музыке, страстью к жизни, страстью к женщине. Под расстегнутой рубашкой из черного шелка с серебристой вышивкой заметны напряженные мышцы груди, взволнованно вздымавшейся от его тяжелого дыхания. И сердце продолжало яростно колотиться о грудную клетку. По его полуприкрытым глазам было видно, что сейчас мужчина где-то во власти своих грез.
Напряжение достигло пика, и зал затаив дыхание, встречал Ондзи, появление которого сопровождали бурные овации молодых японцев, среди которых он был необычайно популярен. Особенно - среди старшеклассниц, многие из которых в глубине души лелеяли надежду, что смогут привлечь внимание этого импозантного мужчины, пока его сердце, по официальным данным, оставалось свободным для романтических отношений. И пока же, никому ещё не посчастливилось занять это вожделенное место. Его удивительная энергетика буквально взорвала зал. И они так искренне, как только могли их молодые сердца, восхищались им.
Пять пар глаз распахнулись одновременно и выжидающе замерли, разглядывая публику, пока ди-джей настраивал аппаратуру. Темные глаза Джона, фиалковые глаза азиата, глаза цвета темной травы Питера, ярко-изумрудные глаза Этьена и серые глаза Марка, последним присоединившегося к выступающим. Он, верно, волновался ещё более Джона.
Когда же зазвучали первые ноты вступления, юноша сильно нервничал и в первом куплете голос его дрожал, но найдя в зале сияющие глаза Мей, волнение его покинуло, и звучание стало сильнее и чище. Они позволили звукам мелодии и обожанию зрителей утопить себя в накативших эмоциях. Эти благословенные минуты позволили Джону забыть о пекущих внутренностях и связанной с этим боли - он доиграет это выступление во что бы то ни стало, и состояние его не будет помехой. Об остальном он подумает потом - о том, к примеру, что действия привычных доз обезболивающих уже было недостаточно, чтобы унять острые приступы боли… но сейчас он не замечал этого, среди множества сидящих ища те единственные карие глаза, что всегда придавали ему сил, когда это было так необходимо, как теперь.
Долгой музыкой дождя
День над нами проплывает.
И возвратить его нельзя,
Он смолкнет и растает
Долгой музыкой дождя
Свой привычный круг друзей
С теплой грустью вспоминаю.
В водовороте шумных дней
Все больше я теряю
Свой привычный круг друзей.
Время, словно карусель,
Закружить легко нас может,
И блеском призрачных огней
Покой и сон тревожит
Время, словно карусель.
Сколько в сердце свежих ран
От измен и сожалений,
Но никому я не отдам
Надежду - путь к спасенью.
Никому я не отдам.
О Боже, дай мне сил,
Что задумано успеть,
Ни о чем не сожалеть.
О Боже, дай мне сил
И терпенье одолжи
Против зависти и лжи.
"SMASH" - "Молитва"
Сердца пятерых были преисполнены своих, только им присущих, надежд. И пять голосов переплетались в стройное сочетание звуков и мелодии: сильный, завораживающий голос Ондзи, мягкий бархатный голос Джона, звенящие молодые голоса Питера, Этьена и Марка. И тут прожекторы осветили ещё одного участника, и чистое звучание мужских голосов разбавил голос женский, а Маргарита с удивлением отметила, что место рядом с ней, где сидела белокурая Даниэлла, оказалось свободным. И парни не прогадали, рассудив что девичий голос - это именно, что им было нужно.
- Дэни, Жан, Марк, ребята... - Маргарита сидела и не могла остановить слез: это был настоящий голос Марка, не специально посаженный для роли в мюзикле, и он пробирал до мурашек искренностью и надрывным исполнением, казалось, что тебя накрывает теплой могучей волной, и это было более, чем прекрасно.
А ей хотелось рыдать, настолько проникновенно звучала композиция. И она подходила Марку, как ни кому другому. Уж ему-то известна цена настоящего горя, настоящего упорства и настоящего счастья. И перед глазами пронеслись картины всего, что они пережили в последние годы. А теперь минимум на год они с Мей остаются в Японии. Так эгоистично, но Маргарите не хотелось с ними расставаться - минус два близких человека, с которыми она могла поделиться той частью их двойной жизни, о которой знали только они, вместе сражавшиеся за лучшее будущее Земли. Маргарита почувствовала, что кто-то крепко сжал её руку - она повернула голову, и взгляд упал на сидящую рядом маленькую японку. Мей сидела, замерев с широко раскрытыми глазами, и только блестевшие на её щеках дорожки слез в лучах свето-музыки, выдавали, до какой степени она была растрогана.
